Призраки не умеют лгать
Шрифт:
– Послушайте. – Дмитрий коснулся руки девушки.
Она дёрнулась, как от удара. Черт, да что с ней такое?
– Послушай, – продолжил он, стараясь придать голосу максимальную мягкость. – Ты ведь могла обороняться. Отбивалась от нападавшего или грабителя. Толкнула, и тот неловко упал, или стукнула посильнее. Это самооборона, поверь. Мы сможем защитить тебя. Привяжем блуждающего к месту, повысим уровень кад-арта. Будешь жить, как раньше. Но мы должны знать, кого привязывать.
Она посмотрела на него с презрением и каплей жалости. Как на дурака, которому пытаются
– Я никого не убивала. Ни намеренно, ни случайно, ни даже во сне. – Голос оставался тихим, но приобрёл неожиданную твёрдость и вызов.
У маленькой мышки прорезались зубки.
На улицах стемнело. Загорающиеся фонари сливались в сплошную бегущую линию, отражаясь в тонированных стёклах. Прохожих почти не было. Холод и дождь разогнали молодёжь по подъездам, тех, кто при деньгах – по кафешкам и кинотеатрам. Теперь, когда у него было дело, улицы виделись мужчине совсем другими, полными загадок и тайн, которые ещё предстояло разгадать. Таким город нравился псионнику намного больше.
Дорогу у строительной конторы он уже осмотрел, энергетические возмущения зафиксировал. Хотя и без датчиков чувствовал остаточные импульсы атаки. Это как запах, сильный, направленный и не всегда неприятный. Его не с чем сравнить. Все ароматы, доступные людям, не имели с душком призраков ничего общего. Подрядчиков, про которых рассказала жертва, на месте не было. Дураки, боялись санкций за несообщение. Ничего, явятся сами, только когда он сочтёт нужным.
«Осталось последнее, – думал Дмитрий, выворачивая руль. – Проверить квартиру девушки. Нет, не квартиру, – поправил себя псионник, – комнату. Это может оказаться на руку, в коммуналках соседи много друг о друге знают, а ещё о большем догадываются».
Дверь открыла молоденькая девчушка, лет шестнадцати. Много косметики, коротенькое мини, блондинистые локоны и приглашающий взгляд. То, что она видела перед собой, ей определённо нравилось. Дмитрий накинул ещё пару годков за глаза, за их выражение.
– Здравствуйте, а вы к кому? – Девушка прислонилась к косяку, проводя руками по телу, словно разглаживая несуществующие складки. Тебе бы у Эми поучиться.
– Здравствуйте. К вам. – Он заставил себя улыбнуться и вытащил удостоверение. Не муляж кад-арта, а обычные корочки сотрудника имперского корпуса правопорядка. Закрытая категория – это закрытая категория.
– Да? – она удивилась, но не встревожилась. – А по какому вопросу?
– Насчёт вашей соседки… – Псионник прищурился, проверяя окружающее девушку пространство. Слабенький отзвук хвостов еле улавливался. Девушка ещё молода и не успела обзавестись серьёзными блуждающими. При такой интенсивности излучения призраки навещают её не чаще, чем раз в полгода, практически безвредные, случаи служба контроля их даже не фиксирует.
– Теська, – рявкнули откуда-то из глубины коридора, и на приличной скорости оттуда вынырнула пожилая женщина. Низенькая, сухонькая, с короткими седыми волосами. Таких бабок в любом дворе с десяток, обычные склочницы и сплетницы, вот только у этой взгляд другой. Цепкий, колючий, запоминающий. Такой информатор ему бы не повредил.
– Ага, – торжествующе сказала девушка. – Вот, человек из органов. Пришёл-таки по твою душу. Теперь ты, старая колода, за все грехи ответишь.
Дмитрий переключил своё чутье на женщину. Лёгкие застарелые ароматы, без источника. Отрезанные хвосты. Она обращалась к специалистам, чтобы блуждающих обуздали. Процедура проводится, когда количество призраков переваливает за десятку, да и то, в порядке очереди. Многим она успела насолить, но это давно, свежих хвостов нет.
– Вы ко мне? – без каких-либо эмоций спросила бабка. – Тогда проходите.
– Нет. Вообще-то я по поводу другой вашей соседки.
Женщины переглянулись и уставились на него с одинаково недоумевающими лицами.
– Ни за что не поверю, что наша монашка во что-то вляпалась. Ошибочка вышла, – твердо сказала девушка.
Другая была более лаконична:
– Алленария… Что с ней? Ну–ка.
Демон позволил втянуть себя внутрь за куртку.
– Ничего страшного не случилось. Уличный воришка вырвал сумку. Алленария Артахова упала и повредила руку. Сейчас в больнице, – быстро озвучил Дмитрий заранее придуманную версию. – Сами понимаете, я обязан проверить. В сумке ведь много чего было, в том числе и ключи. Где её комната? Надо убедиться, что всё на месте.
– Ах, ты, – всплеснула руками Теська. – У меня вчера колечко золотое пропало, то-то я думаю…
– Замолчи, нужно кому твоё колечко, – шикнула бабка и пригласила. – Идите сюда.
– Нужно, – огрызнулась девушка. – Мне нужно.
Предвидя склоку, Дмитрий поспешил вмешаться:
– Это произошло сегодня. Вечером. Вчера ничего украсть не могли.
– Да и сегодня тоже, – недовольно проворчала бабка. – Я с обеда дома. Кроме Сёмы никто не приходил.
Дверь в комнату была не заперта, хотя врезной замок присутствовал.
– Так всегда? – спросил псионник. – Нараспашку?
– Да, – чётко ответила бабка. – Тут воров нет. Без спросу никто не войдёт.
Теська забурчала себе под нос что-то неразборчивое.
Маленькая комнатка, метров девять-десять, не больше. Клетушка, а не место для жилья. Узенький диванчик, комод, стол с компьютером, стул, стенная ниша, переделанная в шкаф, зеркало с полочками у двери. Правда, ремонт хороший, да и мебель не старая. Он бы через час здесь задохнулся – три шага в длину, два в ширину. Камера и то просторнее. Чего девчонка лицо кривила?
Женщины остановились в дверях, следя за каждым его движением. Дмитрий очень постарался, чтобы его действия не напоминали обыск. Перекладывал вещи аккуратно и быстро, не оставляя разрухи и беспорядка. Он же не опер, хотя их помощь как раз бы не помешала. В глазах соседей Лена должна остаться жертвой, а не подозреваемой. Работая механически, псионник сосредоточился на ощущениях. Люди пугаются, когда он застывает на минуту, словно прислушиваясь к чему-то, доступному ему одному. Оттуда и идут байки о страшных специалистах службы контроля.