Призраки в горах (Бедный Сэнсэй)
Шрифт:
В проходе между кресел остановился столик-каталка и стюардесса приветливо улыбнулась накрашенными губами:
– Минеральная вода, лимонад?
– Спасибо, – ответил Константин приятным мягким голосом. – Олег, предложи своему соседу водичку.
Солдат отрицательно покачал головой и снова уткнулся в иллюминатор. Олег взял стаканчик и медленно выпил газировку.
Самолет набрал высоту, предупредительная надпись погасла. Расстегнув ремень, Олег почувствовал себя свободнее, но с тихим ужасом подумал, что предстоит еще не меньше трех часов лета. Пожалел, что не сумел запастись каким-нибудь детективом или журналом. Первое время он разглядывал окружающих пассажиров, но скоро это занятие надоело. Олег
В это время Константин легко коснулся его руки:
– Я отлучусь ненадолго.
– Хорошо, – откликнулся Олег и тут же прикрыл глаза, пытаясь понять, почему же присутствие этого солдата вызывает в нем такое острое ощущение дискомфорта. Об этом он думал и позже, когда тот ел принесенный обед одной рукой.
Шум двигателей уже почти не слышался, уши привыкли. Сосед впереди вдруг резко откинул свое кресло, прижав его колено. Олег открыл глаза и в этот момент увидел, что по салону пробирается человек с курчавыми, черными как смоль волосами и коричневым азиатским загаром. Что-то в его лице было не так, и Олег, полуприкрыв глаза, продолжал рассматривать его. Когда мужчина поравнялся с его креслом, Олег понял, в чем дело. С левой стороны под густыми черными усами был виден рваный побелевший шрам у губы. Человек мелькнул безразлично глазами по лицу Олега и, не задерживаясь, прошел дальше. В его левой руке был дипломат, точно такой же, как и у Константина.
Немного удивившись совпадению, Олег снова прикрыл глаза и постарался отвлечься. Сон не шел, на это уже не оставалось надежды. Он попытался вспомнить Марийку, но ее облик уходил, словно скользкий угорь. Было только странно приятное воспоминание о чудной ночи на даче. Интересно – заметит ли шеф его проделку? Но особого страха Олег не испытывал – последнее время в его спокойствии было трудно пробить брешь. Чуть скрипнуло соседнее кресло. Олег открыл глаза и увидел, что шеф теребит авиабирку, привязанную к ручке дипломата. Дипломат был зажат между его коленями. Заметив этот удивленный взгляд, шеф откинулся в кресле.
– Скажи, Олег, – голос его был серьезен, – а как ты отбирал ребят в свою группу, когда был тренером кунг-фу?
– Не тренером, а сэнсэем, – тут же откликнулся он и качнул плечами. – Да почти никак. Кто из ребят покрепче, тот сам не бросит это дело… У нас утомительные тренировки.
– Знаешь, как в Китае тысячелетие назад проходил набор в философские школы? Представь себе такую картину: у дома учителя собрались молодые люди. Весь день они стоят под палящими лучами солнца и к вечеру расходятся по домам. Наутро приходят снова, их чуть меньше. Они снова выстраиваются во дворе и через несколько часов появляется один из старших учеников. «Учитель сказал, – говорит он, – что сегодня хорошо смотреть на небо и размышлять». Молодые люди поднимают головы, и весь день смотрят на небо. Вечером расходятся. На следующий день их число снова уменьшается. Они стоят и стоят, никто не появляется. Но вот после обеда, наконец, мелькнула человеческая фигура за окном второго этажа. Великое счастье! Им сегодня довелось увидеть учителя! Вечером они возвращаются по домам взволнованные. Через неделю из числа оставшихся учитель отбирает себе нескольких. Те прислуживают ему в течение нескольких
Олег молчал. История с учениками произвела на него впечатление. Древний Китай вообще был интересной, по не очень-то мягкой страной.
Как давнее прошлое, вспомнилась зимняя кутерьма с группами, стремления шинхана, глупые угрозы Леши Самойлова. Рассказ Константина укрепил в Олеге сознание собственной правоты. Эта мысль настроила его на добродушный лад, и он погрузился в размышления об учениках и учителях.
В Москве было значительно холоднее. Воспоминания о среднеазиатской жаре вдруг сделались далекими и нереальными.
Машина как обычно дожидалась их на стоянке в Домодедове. Ровное широкое шоссе позволило поднажать, и стрелка спидометра уверенно перевалила за сотню. Олег опустил стекло и с удовольствием подставлял весеннему ветерку лоб и щеки. Подмосковные березовые леса промелькнули, как сон. Когда въехали в город, было даже жаль сбрасывать скорость.
– Прикрыл бы окно, дует, – шеф ткнул кнопку магнитофона. Раздалась какая-то неизвестная мелодия.
Олег выполнил его просьбу и скосил глаза на Константина. Тот сидел на переднем сиденье расслабившись, полуприкрыв глаза, вяло смотрел на городские пейзажи, на толпы спешащих людей, на яркие тюльпановые цветники площадей. Дипломат был зажат между его коленей. Чувствовалось, что шеф углубился в размышления.
При повороте с улицы Горького на Тверской бульвар пришлось притормозить – люди текли сплошным темным потоком. Стоящий рядом гаишник направился было к их «Волге», проявив интерес к молодому водителю, но, наткнувшись на прямой уверенный взгляд Олега, отвернулся и приостановился.
Шеф жил у Никитских ворот, езды оставалось не больше двух минут. Впереди ждало возвращение к бабушке, снова ее бесконечные недовольные расспросы, сетования.
Олег снова глянул на Константина – и следа не осталось от былой его вялости. Сосредоточенный взгляд, плотно сжатые губы. Дипломат перекочевал на колени.
Хотелось спать. Олег нарочито отвернулся к окну и несколько раз надул щеки, сдерживая приступ зевоты. Почти не глядя, свернул в уже знакомую до мелочей арку, притормозил «Волгу» у подъезда. Выключил двигатель и выжидающе повернулся к шефу. Может, тот сегодня тоже позволит ему воспользоваться машиной?
– Выходим! – в глазах Константина мелькнуло что-то холодное и решительное.
Олег пожал плечами, мол, мне все равно, и вылез наружу. На лобовом стекле налепились насекомые. «Не мешало бы, – подумал он, – сегодня помыть машину».
Сунув руки в карманы, Олег со скучающим видом огляделся. Во дворе дома было пусто, только несколько малышей сидели в песочнице.
Шеф осторожно выудил свой чемоданчик, хлопнул дверцей и проверил, хорошо ли она заперта. Потом подошел к Олегу накоротко кивнул:
– Иди вперед!
Олег еще раз пожал плечами, и внезапно какое-то странное предчувствие охватило его. У подъездной двери вынул руки из карманов, инстинктивно пригнулся. Сзади слышались приглушенные шаги Константина. Олег положил руку на длинную деревянную ручку и рванул ее на себя.
В подъезде было сумрачно. Лампочка под потолком сегодня, кажется, особенно скудно освещала пространство. На площадке перед ними никого не было. Они прошли к лифту. Олег перевел дух и, остановившись, посмотрел на Константина. Тот стоял с каменным выражением лица.
Лифт был занят. Маленькие окошечки с лампочками наверху показывали, что кабина спускалась к ним на первый этаж. Олег привалился плечом к косяку и пригладил волосы. В тишине было слышно, как с надсадным гудением работает подъемная машина лифта.