Призванные: Мир заточения
Шрифт:
– Зачем мы нужны, если не смогли помочь? – все продолжал первый голос, – как мы сюда попали?
– Никогда не было такого, чтобы убивали Призванного так… – подхватил другой голос.
– Возможно, в этом мире все по-другому? – спросила одна из девушек.
– Если ее не стало, значит это возможно, – отреагировал другой голос, – но почему мы все еще здесь в этом мире?
Настю эти разговоры насторожили и она уже собралась окликнуть их и прикоснуться к девушке с короткими волосами, чтобы спросить, о чем они говорят и почему так одеты. Но Настя почувствовала удар и полетела в сторону, выронив пакеты из рук. Проехав по мокрому асфальту и оставив за собой след из продуктов, она подняла голову, чтобы осмотреться; коленки были оборваны, из ранок шла кровь, ладони были стерты, а голова немного кружилась; все плыло перед ней.
– Простите, пожалуйста, – лепетала женщина, поднимая своего сына, упавшего с скейтборда.
Девушка пыталась понять, что сейчас произошло и первое, что она сделала, когда подняла голову: начала выискивать пятерых молодых людей в странных костюмах, за которыми так упорно следовала по пятам, но никого не увидела.
– Простите, он не хотел этого, он не специально: было очень скользко, – продолжала женщина, отряхивая сына, который смотрел на продукты, разлетевшиеся от удара.
– Вы видели людей, за которыми я шла? – спросила Настя, поднимаясь на ноги.
– Нет. Вы шли одна. Никого не было, – ответила женщина.
– Пятеро людей в костюмах, – продолжала девушка, – я шла за ними.
– Нет. Никого не было, – отвечала женщина, поднимая продукты с земли, – вы не ударились головой? – поинтересовалась она, после настойчивых вопросов о молодых людях, которых, по мнению, женщины не было.
– Я уже не уверена, – ответила в полголоса Настя, принимая продукты в новых пакетах, в которые переложила женщина, достав пустые из своей сумки. Настены пакеты были испорчены, после падения.
Глава 4 Дядя Павлик
День для Насти начался тяжело: ночь была бессонной, мысли ходили хороводом, прокручивая последние события в голове, которые нахлынули на нее разом. Лежа на кровати, она видела картины похорон ее тети, странное письмо, которое она получила в день убийства Ани и неизвестных молодых людей, которые чудесным образом появляются и исчезают, стоит ей приблизиться к ним. Это все не давало ей покоя. Заснуть удалось ближе к рассвету.
Чашка кофе и отсутствие горячей воды творили чудеса в плане приведения в чувства и прилива сил человеку, невзирая на его состояние. От дома до работы так же, как и обратно занимало у Насти около получаса пешком, этого хватало, чтобы накрутить себя тем, каким тяжелом будет сегодняшний трудовой день и так же хватало, чтобы забыть его по пути обратно, предвкушая его завершение, предстоящими ритуалами.
Девушка была рада, что в этот раз ей удалось дойти до работы без приключений и происшествий, но все же она была на стороже и надеялась, что увидит тех же самых пятерых молодых людей, которые вызвали большой интерес к себе у Насти. Она смотрела по сторонам и невзначай высматривала их в толпах, идущих на работу хмурых людей, идущих через привычный и знакомый ей парк.
Настя работала в пиццерии. Ничего физически сложного или умственного от нее не требовалось. Все что было нужно, это обслуживать посетителей заведения, поднося им меню и приносить заказы. При всем при этом было важно делать все быстро и не убирать улыбки с лица, невзирая на настроение и темп работы. Но исключением это правила был один лишь час, который работники пиццерии называли: «Адский час», это время обеда офисов, которые были в том же здании, но этажами выше и, когда наступал их обеденное время с 12:30 до 13:30, всем было важно сохранять хладнокровие и выдержку при обслуживании «офисных крыс», а натянутые улыбки были на столько неестественными и натуженными, что работники офисов считали для себя обязанностью довести ту или иную официантку до истерики, обнажив истинное выражение лица, скрытое за маской приветливости.
Прошло самое спокойное время, когда посетители умеренно приходили и уходили, оставляя приятные бонусы в виде чаевых и настал не гласный «Адский час». Все затаили дыхание.
В 12:31 лифт спустился на первый этаж здания и первая пачка упитанных людей, вскормленных фастфудом и малоподвижным образом жизни, нагрянули в небольшое относительно этих людей помещение, затем последовали еще и еще люди и на протяжении пяти минут лифт то и дело спускал, с выше стоящих этажей, новых работников офисов. Если на протяжении всего дня они были чьими-то подчиненными, то в обеденное время, они чувствовали себя начальниками отдавая приказы в виде своих заказов и оценивая качество выполненной работы с полна реализуя свои лидерские качества, проявляемую лестными эпитетами, комментариями и примеряя на себе новую профессию в качестве критиков заведений быстрого питания, а именно обслуживание посетителей работниками пиццерии.
Дышать было невозможно: пиццерия не рассчитана на такое количество людей и кондиционер никак не справлялся, а от духоты люди начали потеть. Коктейль запахов с кухни, пота, духов и туалетной воды из зала был настолько сильный, что вызывал тошноту и отвращения от всего происходящего и еще долго не выветривался даже после завершения рабочего дня. Работникам пиццерии приходилось весь остаток дня носить этот запах с собой. Официантки и бариста считали минуты, до окончания «Адского часа». До конца обеда оставалось еще полчаса, как произошел этот инцидент, которые бывали очень часто, но не всегда так «ярко».
За барным столиком сидел мужчина, такой же упитанный, как и все его коллеги, что спустились на обед вниз. Он, выпив несколько чашек кофе и скушав огромную пиццу, ощутил прилив сил. Смелости оказалось настолько много, что он сам удивился тому, что совершил. Сделав последний глоток своего кофе, мужчина с размаху шлепнул Настю по ее правой ягодице и задержался на ней еще некоторое время. Ягодица начала гореть.
На одну секунду зал охватила тишина. Шлепок от удара заставил всех замолкнуть, но лишь на мгновение, потому что шлепок по ягодице дал толчок и полный поднос с горячим кофе, вылетел из рук Насти и полетел вперед, к столику, куда шла девушка, но только напитки пришли туда раньше и без официантки.
Сидевший за столом люди оказались недовольны: кофе испортил белые воротнички, а кипяток оставил легкие ожоги.
Настя не смогла стерпеть эту выходку и сделала так, как ее учил отец – она повернулась к довольному жирдяю, посмотрев на его счастливое лицо от того, что ему удалось потрогать такую девушку и, со всего маху, ударила кулаком, попав прямо в левый глаз. Мужчина упал со стула, прихватив за собой рядом сидевшего за столиком баристы, коллегу, зацепив его рукой. Приземлился тот человек на стоявший за его спиной другой столик. После того, как мужчина навалился на столик, от него остались только поломанные доски и не намека на когда-то стоявшую мебель. Тут и началась потасовка.
Люди начали толкаться, кидаться всем чем попало и на все просьбы персонала прекратить это безобразие, никто не воспринял всерьез. В ход шло все: недоеденная еда, напитки, посуда, столы и стулья. То и дело приходилось изворачиваться, чтобы не получить чем ни будь по голове. Стоял шум, голос призывающий все прекратить было не слышно. Настя попыталась отойти в сторону, но боялась сделать это быстро: нужно было быть востро: над ее головой пролетел стул и не увидь она боковым зрением, могла поймать его собой, но обошлось. Девушка не без труда проскользнула в сторону из гущи событий и увидела, как открылась дверь старшего менеджера. Тот выскочил из своего кабинета и что-то кричал да так сильно, что весь покраснел. Он был невысокого роста, с пролысинами и небольшим пузом, строгом костюме с накинутым на себя жакетом с эмблемой пиццерии и жетоном, висевшей рядом с его бейджеком.