Про любовь одиноких женщин
Шрифт:
Аркадий презирал благотворительность, видел в ней что-то жульническое, шулерское, унизительное. Когда уж сильно припекала "общественность" и на него смотрели десятки пар глаз, приходилось доставать бумажник и "отстёгивать". Мысленно он матерился, и многое отражалось на его лице, в мимике и уж точно во взгляде умных серых глаз. В общем,
У Аркадия были приятели, но не было близких друзей. Всем было очевидно, что Головач и не стремится их иметь. Да и окружающие тоже не шибко мечтали войти в его "ближний круг", побаиваясь его скрытности, желчности, сухости. Да и что там был за ближний круг, никто толком и не знал. А он состоял всего из двух его старых приятелей – одного со школьной скамьи, другого институтского. И никого больше Аркадию не было нужно. С ними он встречался иногда у кого-то из них дома, порой в кафе или ресторане. Иногда вместе ходили на выставки – все трое увлекались живописью, изредка в театры. И им было о чём поговорить. Чисто по-русски – побазлать всласть о политике, повспоминать прочитанные ещё в молодости книги. Современность не дарила ничего великого, в том числе в литературе, оставалось только вспоминать, перечитывать, восхищаться умом, прозорливостью и талантами авторов прошлого. Не такого уж и далёкого, но всё же ушедшего безвозвратно.
А всё остальное время занимала работа, любимая, тяжёлая, трудная, но и прекрасная. Иногда дети… Но оказалось, что выросшие дети не такая уж радость, скорее боль. Всё-таки ему пришлось расстаться с ними и оставить матери, какой бы она женщиной ни была. В конце концов, однажды он сам её выбрал.
Да, не ему привелось воспитывать своих детей, формировать их характер и отношение к жизни, к людям. Всё сделала она. Виновата в этом? Да нет же. Ведь он мог остаться, никуда не уходить из семьи, никто его не выгонял. Мог…, но не смог. Смириться и продолжать жить, будто ничего не случилось? Нет, увольте. Не для его натуры такие компромиссы.
В каком-то смысле он был человеком прошлого…Впрочем, ерунда: можно подумать, что в некоем буколическом прошлом все были удивительно верные, порядочные, семейные, а вот новое время – бах! – и испортило нравы. Чушь. Всегда существовали люди порядочные и морально грязные. Другое дело, в какое время что в чести и в моде. А мода диктует нравы и поведение, отнюдь не только длину юбок и фасон пиджаков. Есть те, кто неподвластен духу времени и моды в морали, в нравственных устоях и отношении к жизни. Для таких не существует понятия «сегодняшняя мораль» или «современные нравы». Для них белое всегда белое, а чёрное не меняет своего цвета в зависимости от технического прогресса или количества потребляемой в единицу времени информации. Вписаться в жизнь они вполне способны, тем более, когда есть талант и востребованность их профессионализма, но, даже вписавшись, такие люди существуют в обществе, чуточку отсвечивая своим беловороньим цветом, часто многих этим раздражая и даже выводя из себя.
Аркаша откровенно презирал модный образ жизни, хихикал над российскими мужланами, изо всех сил стремящимися быть похожими на персонажей из фильмов "Однажды в Америке" и "Крестный отец" – по крайней мере, во внешних своих проявлениях. О его презрении знали все, несмотря на то, что он никогда не выражал его словами. Но довольно было замечать его взгляды и ухмылки, а также "слышать" его оглушительное молчание, когда, к примеру, руководящие пацаны "сбрасывались" на сауны или устраивали загородные выезды целыми конторами, называя обычное блядство красивым словом "корпоратив". Никогда Аркадия не было ни в саунах, ни на корпоративах. Понятное дело, что любить его не могли, а терпеть приходилось.
Конец ознакомительного фрагмента.