Проблеск надежды
Шрифт:
– Какая же ты грязнуля, Алекс! – сказала она собственному отражению.
Ее лицо было измазано грязью, одежда разорвана и перепачкана после кувырка вниз под гору. Завтра надо будет от нее избавиться. Она усмехнулась про себя, взглянув на хронометр. Не завтра, подумала она, сегодня, когда она отмоет грязь со своего лица.
Пятью минутами позже Алекс упала на свою уютную кровать, совершенно обессиленная. Через несколько минут она заснула, но ее сон был тревожен. Беспокойное сновидение вторглось в ее мысли… Взрывы, разрывающие изнутри здание… Все было так расплывчато… Это походило на
Алекс проснулась на рассвете, когда свет заструился сквозь окно. Кто эти люди? Что-то казалось смутно знакомым в том мужчине, но она совершенно не могла распознать его лицо. И кто была эта женщина?
Она почти соскочила с кровати, когда в комнату вошел дроид-прислуга.
– Доброе утро, госпожа Александра, – бодро прощебетал он. – Ваш отец желает, чтобы вы присоединились к нему за завтраком в солярии через половину часа.
Она тяжело вздохнула, сев на кровати.
– Неужели уже пора вставать?
– Да, конечно, госпожа. Вы ведь не хотите заставлять губернатора ждать.
Алекс закатила глаза и бросила взгляд на хронометр. 07.00. Пора подниматься. День будет загруженный.
– Доброе утро, отец, – поприветствовала она Торка Вингера, поцеловав его в щеку.
– Александра, – сказал он, заприметив темные круги под ее глазами. – Ты хоть немного поспала прошлой ночью?
Алекс потерла глаза, стараясь проснуться, и отхлебнула глоток чая.
– Серьезный экзамен сегодня, отец. Химия. Я была на ногах, пока все не выучила.
Он покачал головой.
– Шесть часов сна? Это не так уж и плохо. Но я представляю, какие полные формул сны ты видела всю ночь напролет. Этого достаточно, чтобы оградить от спокойного сна меня.
Алекс согласно кивнула.
Они завтракали в молчании. <Как типично>, – подумала Алекс, улыбнувшись самой себе. Ее отчим всегда предпочитал обедать с ней, но постоянно приберегал большую часть разговоров под конец трапезы. Вингер обозревал свое расписание на день, и зачитывал утренние новости. Алекс видела, что он был чем-то обеспокоен – это могло быть сообщение о безуспешной вылазке подполья. Он в конце концов заговорил только тогда, когда Алекс подхватила последний кусочек своего завтрака.
– Александра, я бы хотел, чтобы ты помогла мне вечером со званым ужином.
– Ожидаются особые гости, отец? – спросила она.
– Имперский <звездный разрушитель> <Законник> выходит на орбиту сегодня днем, – сказал ей Вингер. – Ты ведь помнишь моего старого друга, капитана Брандея, не так ли?
Алекс почувствовала, как сердце ее замерло. Имперский <звездный разрушитель> на Гаросе.
– Да, конечно. Он был здесь около трех лет назад, разве это было не прямо после Битвы при Эндоре?
Вингер поморщился.
– Александра, пожалуйста, не поднимай сегодня этой темы.
Он сказал это не для того, чтобы сделать выговор своей дочери, а только чтобы напомнить ей, что всякое упоминание о том несчастье не следует обсуждать в присутствии любого из имперских офицеров.
– Конечно же, нет, отец, – сказала она. – Ужин ведь этим вечером? Во сколько?
– В семь, – произнес он, улыбнувшись ей. – Твоя мать была бы так горда тобой, Александра. Тебе и вправду следует обдумать карьеру в дипломатическом корпусе. Ты весьма хорошо проявляешь себя на приемах, подобных этому. И ты такая выдающаяся молодая женщина!
– Я знаю, отец! Ты говорил мне это тысячу раз! Но я терпеть не могу политику!
Вингер усмехнулся, сделав последний глоток своего чая.
– Хорошо, дорогая, я не буду пытаться говорить с тобой об этом за завтраком.
Он встал и повернулся, чтобы покинуть комнату, напоследок чмокнув ее в щеку.
– Увидимся вечером, Александра.
– Да, сэр.
Он был уже почти за дверью солярия, когда вновь обратился к ней.
– Ах да, и удачи с этим экзаменом по химии.
Она улыбнулась ему. Он очень хорошо относился к ней все эти годы. Александра любила его, но желала, чтобы был какой-нибудь способ убедить его в том, что имперский метод сдерживания гаросианского конфликта не был решением проблемы.
Торк Вингер может и не был согласен с имперским использованием силы, но настаивал на том, что хотя бы беспорядочные бомбежки, террористические акты, и открытые столкновения между городами, контролируемыми разными группировками, похоже, закончились. Конечно же, население вскоре отыскало себе общего врага – имперцев. Наиболее консервативные элементы обоих слоев объединились в подполье. Эта небольшая группа борцов за свободу старалась создать лучшую жизнь для тех несчастных людей, которых Император послал их миру. Только вот Торк Вингер не знал, что член его собственной семьи – часть этой незаконной организации.
Алекс старалась подавить зевоту, но эта последняя лекция в университете о военной структуре Империи была скучнейшей вещью за весь семестр. К несчастью, она была обязательна для всех студентов с тех пор, как Империя закрепилась на Гаросе.
И Алекс, в отличие от многих своих одногруппников, имела возможность, но не желание, поступить в райтальскую Академию. Сделать это для женщины было обескураживающей идеей, но Александра Вингер была дочерью имперского губернатора. И она была выдающимся студентом. Если бы времена были другими, она, вероятно, сейчас уже находилась бы в Академии.
Но это была лишь суть дела. Император скончался, и имперский флот был в состоянии дезорганизованной неразберихи. Адмиралы, губернаторы и флотские капитаны – все кинулись на позиции, стараясь привнести порядок в хаос. Но фактом было то, что особого порядка не наблюдалось вовсе.
Теперь даже ходили слухи, что Новая Республика наступает все глубже и глубже в Центральные Миры, по направлению к Корусанту. Некоторые говорили, что в их руках уже почти половина Галактики. Гарос IV был не так уж удален от проторенных маршрутов – где-то четверо суток пути от Корусанта. Алекс молила о дне, когда Новая Республика объявится на Гаросе. Это будет день, которого все, работающие на подполье ожидают с нетерпеньем.