Пробуди себя
Шрифт:
– Вы мне наркотик вкололи? — спросил я хриплым голосом.
Пересохшее горло продолжало першить, причиняя неудобства. Но это не мешало мне попытаться осмотреть комнату.
Бетонные стены, металлические столы у стены. Возле них облокотившись своей заднице на столешницу стоял мужчина, поигрывая газовым ключом в своих руках. Он заметил мой взгляд и улыбнулся, кровожадно обещая моему лицу знакомство с этим металлическим инструментом.
– А то! — радостно подтвердил парень, кивая головой, — Я сам его придумал. Смешал то, смешал се, соединил с этим, синтезировал и вуаля! Наркотик — следы которого нельзя найти в крови, пока что… Я годы
Да что он вообще несет? Какие годы? Зачем? Где я вообще? Кто он вообще такой? Черт, сердце бьется так быстро, того гляди грудную клетку пробьет и вмажется прямо в морду этому слащавому наркоману. Чувствую себя как никогда хорошо, но это пугает. Надо выбираться отсюда.
– Чего вам от меня надо вообще?
– Ой, да брось ты! Не надо так официально! Я уже столько знаю о тебе и твоем отце, что мне кажется нас заочно познакомили, — рассмеялся он.
В целом если бы я не был прикован к стулу посреди бетонной комнаты, а справа от меня не маячил бы огромный мужик с опасными инструментами, то разговор мог стать более дружелюбным и веселым. Наверняка этот наркоман является душой компании, человеком, который может спокойно болтать на любые темы ничуть не смущаясь.
Но в данный момент он меня бесит. Точнее не сам странный говорливый мужик перед мной, а раздражающая до последних фибр души неизвестность.
Раз он такой говорливый то нужно расспросить его.
– И все-таки, чего тебе от меня нужно? — спросил я с нажимом требуя ответа.
Стол, на который опирался какой-то мужик заскрипел.
– Тише, Алексей! Серьезно? Сейчас бы подростка бить за то, что он яйца имеет и позволяет себе повышать голос на меня, — возмущенно заявил мужчина, смотря на Алексея, — Потом с ним поиграешься, успокойся.
Поиграется? Черт. Значит он такой говорливый не просто так, а потому что мне конец. Меня не собираются выпускать отсюда. Блин. Если бы не этот наркотик в моей крови, я бы, наверное, от страха нагадил прямо тут. А так чувствую лишь некое мрачное возбуждение, будто сам желаю дальнейшего развития… Зачем? Чтобы испытать себя? О да! Это странно! Мысли будто не мои…
– Странный наркотик какой-то! — усмехнувшись сказал я.
– О да, забыл сказать, “снежинка” вызывает крайнее чувство…как бы это выразить…эм-м, куража! Тебе хочется острых впечатлений, все кажется по плечу, чувствуешь себя непобедимым героем, — он взмахнул руками в предвкушении, — Просто сказка, а не препарат, а еще ты первый пробужденный на котором я испытываю подобное. Потому и наблюдаю за тобой сейчас…
– Черт, ты меня реально бесишь уже! — прорычал я, — Второй раз уже задал вопрос, а ты мне какую-то хрень втираешь!
Вновь раздался скрежет ножек стола и скрип несмазанных механизмов инструмента в руке Алексея.
– Ах ты, щенок…
– Если ты еще раз скрипнешь чертовым столом, я тебе жопу разорву этими инструментами! — зло оскалившись сказал я, смотря на него.
Не знаю, что на меня нашло. Но я испытываю от этого удовольствие. Как и говорил этот странный тип, я чувствую себя превосходно. Хочется закричать и начать все крушить вокруг. Уничтожить каждого попавшегося на пути… Черт! Не мое это! Успокойся! Дыши ровнее!
Мужчина перед мной рассмеялся.
– Удивительно, такая агрессия! — я смерил его злым взглядом, — Хорошо, я расскажу почему ты здесь. До последнего откладывал самую скучную часть нашего диалога…Эх.
Мне он кажется каким-то несерьезным. Слишком болтлив. Радуется
– Единственная причина, почему ты все еще жив, и я с тобой веду диалог — мне интересно что ты за человек. Как вообще удалось такому невзрачному и обычному мальчишке заработать такую “популярность” среди топовых гильдий? Нет, ну только подумай! Ты обычный парень. До того в Хаб Сити все было нормально, и вот ты решаешь в него приехать и бац! Все перевернулось с ног на голову! Как тебе удается?
– А как тебе вообще удается продавать людей в рабство и спокойно жить с этим? Истреблять их огромным количеством! Для чего это?!
– Ну вот. Теперь ты игнорируешь мои вопросы, — с ехидной ухмылкой сказал мужчина, — Но я отвечу. В тем более это же хорошо, что ты пытаешься узнать меня лучше. Я к тому веду, что я-то все о тебе знаю: о твоем отце, его прошлом, твоем прошлом, его ранении, ваших долгах…
Что? Он знает все? Откуда? Как? Кто-то сообщил ему? Он следит за моим домом? Моя мать в опасности?
Наверное, смесь эмоций переживания и страха отразились на моем лице, от чего мужчина мигом поспешил сказать:
– Да не беспокойся ты так. Главным условием получения информации было не влезать в дело твоей семьи, особенно твоего отца.
– С чего это? — не веря его словам спросил я.
– Какое-то давнее соглашение… Я не вдавался в подробности.
Значит он многое знает о моем отце. Наверное, ему известно, что произошло в прошлом и почему отец вернулся раненым? Если задуматься. То я не знаю уровня собственного отца. Он никогда не рассказывал о жизни здесь. Надо узнать у этого мужика все что смогу. Выбраться у меня получится в любой момент. Хоть во мне сейчас и говорит наркотик, но благодаря ему я могу трезво мыслить и не поддаваться сильно эмоциям. Лишь хочу все разрушить здесь, ха-ха. Но это полезное чувство. Дает понять, что я еще жив и все это не галлюцинация моего умирающего сознания.
Нужно лишь выжать больше информации, ибо кроме этого болтуна мне никто ничего не расскажет…
– Так почему, ты стал работорговцем? — вновь задал я вопрос.
– Дай-ка подумать, хм-м, — он откинулся на спинку стула и задумался, при этом пальцем покручивая прядь своих длинных ухоженных волос, — Я просто ненавижу людей. В мире полным лицемерия, где никто и никогда не задумается о том, что чувствует другой… Нет, слишком пафосно. Забудь, что я сказал. В общем, я просто ненавижу их. И единственное что я ценю в людях — полезность, — он резко оттолкнулся спиной от спинки стула и опираясь локтями на свои колени посмотрел на меня исподлобья, — Мой друг, Матвей, ты жив только потому что еще полезен. Только и всего. Перворожденные платят мне деньги за полезный товар, дают информацию и просят не впутываться в дела, которые меня не касаются, но про тебя они ни слова не сказали.
В момент его последних слов, комнату наполнила странная давящая аура. Нет, она не была похожа на ту, что выпускала Ингрид желая приструнить Киру и показать разницу в силе. Это была другой. Обычной животной аурой хищника. Человек перед мной будто бы кот, играющий с пойманной мышкой. Он бьет лапой, скачет вокруг нее, кажется таким веселым, но стоит мышке наскучить ему, он ее съедает.
Черт, аж поджилки трясутся, но почему-то меня это лишь будоражит еще больше. Долбанная наркота…
– Чем же я тебе полезен?