Пробуждение барса
Шрифт:
Изумленно слушали князья Великого Моурави.
Андукапар шепнул Шадиману:
— Хитрый плебей, — и громко добавил: — Разве Саакадзе не был подготовлен к неслыханному подарку?
— Нет, и я не вижу желающих похвастать доверием царя в этом «тяжелом деле», — насмешливо бросил Георгий.
Действительно, кроме злобы, Шадиман переживал мучительное унижение: «железную руку» провели, как мальчика, и кто? Его же ученик.
— Царь не был откровенен, не надеясь на согласие князей.
— На согласие князей?! Разве я обязан
— Почему? Разве новость, кого должен выбирать царь?
— Луарсаб Второй сочетается браком, с кем он желает, и докажет силу царской власти… А ты, Георгий, забылся: я могу возвысить и могу уничтожить… Как посмел со мной говорить, словно с неразумным юношей? Или дарованная власть давит голову? Так знай: на что пал взор Луарсаба Второго, то больше никому не принадлежит… Я напомню князьям время, когда цари носили корону без многочисленной помощи… Кому не нравится будущая царица, может оставить Метехи. Не боюсь! Уйдете в замки? Не дадите помощи в войне, бороться будете? Не боюсь! Сам рыцарь, сумею отстоять честь Багратидов… Кто против, пусть уходит, открыто хочу знать, сколько у меня друзей…
Луарсаб поднялся и гордо покинул бушующий зал…
— Унизить достоинство царя!
— Угрожать владетелям!
— Не допустим!
— Такого царя насильно надо учить!
— К оружию!
— Тише, тише, светлейший Баграт говорит!..
Луарсаб распахнул окно. Все поставлено на нарды… А вдруг порешат заключить в Кавту? Луарсаб вздрогнул, схватил шашку и рванулся к потайной двери.
— Посмотрим. Войско мое у стен Метехи, вскочить на коня и… дать волю дружинникам… Но Георгий с ними, неужели изменил? Нет! Этого не может быть, а если?.. Тогда я один против всех, и посмотрим, умею ли я быть царем.
— Тише, тише, светлейший Баграт говорит…
— Господин, княгиня за дверью ждет, слово имеет…
Сандро изогнулся. Андукапар поспешно, держась стены, вышел.
— Царица послала, предупреди… Луарсаб знает о совещании у Шадимана, все имена знает… потому войско собрал… Зураб у стен Метехи стоит…
Шершавое стекло светило настороженно. Андукапар отделился от изразцов и повернул в зал…
— Тише, тише, доблестный Нугзар говорит!..
— Довольно говорили! Нугзар словами не удивит, действовать надо!
Андукапар дернул тестя за рукав:
— Князь, умерь
Шадиман качнулся. Так вот каков царь Луарсаб II!
— Уступить! Во всем уступить! Иначе через час в подземелье очутимся…
— А Мухран-батони, Эристави наверху ходить будут, — прошептал Андукапар. — Слышишь разговор Нугзара?
— Я тоже не хуже скажу — предупреди наших. Сражение сейчас проиграно, но это начало, конец за нами…
— Если кричать будем, серьезного решения не примем, и потом… Георгий, ты показал мужество, князья должны такое оценить, но… лучше, если без тебя обсудим…
Саакадзе направился к выходу. Баака чуть склонился:
— Друг…
— Уже распорядился, царский удар в тамбури откроет ворота.
— Пора знать царя, не изменит решения. Что можем сделать? Уйти в замки? Слышали, царь не боится… Слишком сильный, сейчас войском любим… Думаю, поддержкой шаха Аббаса заручился… Война с собственным царем? Что славного в такой войне? Потом… Заранее скажу, шах не допустит унижения царского достоинства. Должен откровенно заявить, хотя я и против неравного брака, но против царя не пойду. Еще некоторые могущественные князья не пойдут…
Луарсаб чутко прислушивался. Мягкий ковер заглушал нервные шаги. Он твердо решил защищать свое право на звание независимого царя.
— Тише, тише, Шадиман говорит…
Луарсаб оглянулся.
Нестан белее облака…
— Прости, царь, за смелость, но почему не принимаешь мер? Разве от крика князей не дрожат стены? Разве шакалы доброе замышляют?
— Я все предвидел… Но я докажу Грузии, что достоин меча Багратидов.
— Кто смеет сомневаться? Но ты один против всех! Царь, они сейчас в твоих руках…
Луарсаб шагнул вперед, пристально, вглядываясь в горящие зрачки.
— Говори… Кто послал?
— Моурави… Не теряй лучшее время, через час может быть поздно…
— Поздно, Нестан?
— Царь! Царь! Сейчас все в твоих руках, можешь навсегда освободиться от надзора князей… будешь единым… Сейчас может случиться великое. За стеной стоят верные дружины, Моурави и Зураб ждут… Только ударь в медный тамбури, ворота откроются, ни один враждебный тебе князь не выйдет отсюда. Захватишь их владения, объединишь разрозненную Картли, укротишь князей… Царь, о мой царь! Не медли, именем Тэкле умоляю…
— Что говоришь? Тэкле будет любить предателя?!
— Не предателя, а повелителя, такой случай больше не повторится… Умоляю, ударь в тамбури, шире открою окно… О, если бы смела сама. Вот, вот молоток, возьми, царь, совсем легкий, каждый день таким ударом слуг зовешь… Возьми, царь, только руку поднять…
— Да, да, надо решиться. Избегну междоусобия, распри, мщения, брошу непокорных в подземелье и спрячусь за щит Великого Моурави…
— О царь, идет гроза! Молоток! Железный молоток! От него по всей Картли гул пойдет!..