Пробуждение: магическая печать

Скорпианна

– - Эмма...

– - Эта ситуация весьма неприятная, но нам не обязательно...

– - Эмма, -- настойчиво позвал он, чем, наконец, привлек её внимание.
– - Все в порядке, правда! Я не вижу проблемы в том, что у нас есть другие темы для разговора, кроме физики.

– - Да?
– - пытаясь скрыть растерянность, произнесла она.

– - Конечно.

Артур подошел Тэире. Эмма же не знала, то ли ей продолжить беседу, удовлетворив тем самым свое любопытство, или же бежать отсюда скорее, пока не наговорила глупостей. И взвесив все, она решила уйти. Но, сделав пару шагов, она вновь услышала его голос.

– - Эмма, подожди!
– - она обернулась, и замерла, ведь он снова подошел совсем близко.
– - То, что мы начали наше общение, будучи друг для друга просто мужчиной и женщиной, говоря на любые темы и флиртуя, -- Эмма залилась румянцем: этот флирт она, наверное, никогда не забудет, -- не значит, что теперь, когда такие отношения стали невозможны, нам следует бегать друг от друга.

Он сделал паузу и дружелюбно улыбнулся.

– - Тем более теперь, когда у меня есть для тебя хорошие новости!

– - Новости? О чем вы?

– - Об учебе, -- ответил он, все еще стоя слишком близко.
– - Об учебе, Эмма.

– - Это по поводу дополнительных занятий?

– - И, да и, нет, -- Эмма ждала.
– - Дело в том, что я взял на себя ответственность просить ректора о переводе тебя на мой факультет, без твоего ведома. Соболев разрешил подготовить тебя к летним экзаменам, по результатам которых он примет решение о переводе сразу на второй курс физмата.
– - Глядя на потерявшуюся в пространстве и времени девушку он добавил: -- Ты же не против, верно?

– - Ректор дал согласие?
– - уточнила она и он кивнул.
– - А что проректор?

– - Решение о переводе принимает ректор, так что можно сказать, что я перешагнул через неё.

– - Сейчас она вероятно очень зла на вас, -- заметила Эмма и он усмехнулся.

– - Не то слово! Но ты не переживай, мы с Элеонор с детства не ладим, так что это для нас обычное положение вещей. И, помимо этого, я действительно считаю что она была не права не оставив тебе выбора. Ведь ты же хотела на мой факультет, правда?

– - Еще как, -- призналась Эмма.
– - Ты знаешь, -- она осеклась, -- простите, никак не привыкну. Мне до сих пор сложно поверить, что вы просили за меня ректора, и, тем более что он дал свое согласие.

– - Здесь нет ничего удивительно, -- твердо сказал Артур.
– - Ты заслуживаешь развивать свой потенциал, и я уверен, что однажды ты сможешь добиться больших успехов в своей области. А на счет обращения, -- он немного замялся, -- я бы хотел, чтобы ты называла меня, как и раньше просто Артуром, но мы не можем обойти правила академии, да и не должны.

Эмма кивнула, она хорошо понимала его. Преподаватель и студент должны сохранять строгую субординацию. Ей понравилось беседовать с ним без ограничений, но она не хотела навредить ни ему, ни себе. Поэтому, когда он сказал ей свое мнение, она согласилась с ним совершенно искренне. После того первого занятия она и не ожидала ничего большего.

– - И что же дальше?
– - просто спросила она.

– - А дальше, мы будем готовиться к экзаменам, изучая программу первого курса физмата. Завтра я займусь тем, что составлю для тебя отдельное расписание. На некоторые предметы ты сможешь ходить уже сейчас. И конечно нам придется загрузить пару вечеров в неделю, чтобы заниматься физикой, разбирая сложные для тебя темы. Кстати, -- задумался он, -- как на счет вторника и четверга, и возможно, иногда, субботы? У тебя же еще свободна последняя пара в эти дни?

Эмма слушала его, не веря своим ушам. Кто бы мог подумать, что все так обернется? А ведь она думала, точнее она мечтала. И вот, похоже, её мысли сотворили чудо -- мечта потихоньку стала обретать материальные черты. Артур, вернее декан Шорс, -- она решила думать о нем только так, -- сказал напоследок, что оповестит Эмму о начале их занятий, и об её усовершенствованном расписании заранее, сам либо через кого-нибудь надежного.

Уходя, она попрощалась с ним, как это было положено.

– - До свидания, мистер Шорс! И спасибо вам огромное!

– - До встречи, мисс Керн!
– - ответил он, улыбаясь ей вслед, и тихо добавил, поглаживая Тэиру.
– - Так и должно быть.

***

В назначенное время, друзья встретились в холе второго этажа. Увидев это столпотворение в своем кабинете, ректор, было, хотел отправить всех обратно, но Виктор заметил, что у детей, чьи родители являются членами совета есть одно неоспоримое право: раз в неделю они имеют право поговорить со своими родителями по телефону. И, сегодня они все собираются воспользоваться им. Тем более что он сам предложил свою помощь Максу.

Все родители дали свое согласие и даже пообещали поговорить с другими членами совета. С чувством выполненного долга, друзья вышли в коридор: они знали -- это все, что они могли сделать. Оставалось лишь ждать. Когда дверь за Максом и её матерью закрылась, Эмма прислонилась к стене рядом. Она нервно кусала губы, и стоящий рядом Феликс тихонько обнял её, прижав к себе. Благодарно, она положила голову ему на плечо.

Сидя рядом с Максом в кабинете Соболева и держа его за руку, Джессика Керн боялась того, что совещавшиеся в эту самую минуту члены совета примут решение отказать в их просьбе. Что тогда? Во время оглашения проблемы, Макс взял слово и заявил, что если его брат уедет отсюда, то сам он ни минуты не задержится и бросит обучение. Ей было страшно, что он сдержит слово. Джессика чувствовала свою ответственность, ведь если бы она не дала мальчикам надежду, это не привело бы к таким последствиям. Как и её дочь, Джессика нервно кусала губы. Она не простит себя, если это произойдет, если обоим братьям придется покинуть поместье.

Роман Соболев и Элеонор О'Рой стояли по обе стороны от стола и смотрели на экран большого плоского телевизора висевшего на стене за ним. На нем они, а также все кто находился в комнате, могли наблюдать сетку из множества окон, с которых на них смотрели все члены совета попечителей академии. Невзирая на погоду, скайп работал на удивление четко и без перебоев, звук был чист и не прерывался. Члены совета, готовые проголосовать, оповестили об этом Соболева и Элеонор. Огласив по очереди свое решение, они ждали только одного человека: Диего Альгадо молчал.