Пробуждение: преодоление препятствий к реализации возможностей человека
Шрифт:
Этот упрощенный взгляд на то, что бы собой представляло компьютерное сознание, оказывается почти идентичным современным научным представлениям о природе человеческого сознания [ 6 ].
Предположим, что вы смотрите на огонь. Вы воспринимаете, что он красного цвета, вы чувствуете своей кожей тепло, которое от него исходит. Если огонь угрожает вам или вашему имуществу, то вы воспринимаете его как опасность. В другой ситуации и другом настроении вы воспринимаете его как нечто прекрасное. Все это действительно похоже на непосредственное восприятие внешней реальности, но наше современное понимание того, как функционирует мозг, говорит нам о том, что это восприятие на самом деле не является непосредственным, а осуществляется через многие промежуточные процессы, каждый из которых может изменять природу того, что мы воспринимаем.
6. Общепринятое современное научное воззрение состоит в том, что ум не является ничем иным, кроме активности мозга, моделирующего наш мир. Это то, что обычно называется гипотезой тождества психической и нервной деятельности. Эта теория полезна для наших целей понимания того, что мы спим, и того, как именно это происходит. Но я все же хотел бы отметить, что, по моему мнению, сведение сознания к одной лишь нервной деятельности ошибочно. Данные парапсихологических исследований убедительно демонстрируют, что ум является чем-то большим, чем просто нервной деятельностью. Прагматические соображения требуют от нас быть диалектичными и воспринимать ум как отчасти нервную деятельность, а отчасти что-то еще. Я развил эту мысль в своей работе «An Emergent-Interactionist Understanding of Human Consciousness», опубликованной в книге: В. Shapin & L. Coly (eds.), Brain/ Mind and Parapsychology (New York: Parapsychology Foundation, 1979), pp. 177-200. За исключением главы двадцатой я не буду касаться в этой книге парапсихологических тем, так как они могут вызывать сопротивление у некоторых читателей, мешая этим передаче полезной информации. Я могу заверить тех, кому не нравятся парапсихологические идеи, что большая часть полезной информации в этой книге будет иметь для вас смысл даже в том случае, если вы придерживаетесь гипотезы тождества психической и нервной деятельности.
Пусть огонь воспринимается нами как красный. Мы считаем, что понимаем физический мир достаточно хорошо, чтобы не сомневаться, что горящий огонь создает электромагнитное излучение. Некоторая часть этого излучения относится к такому диапазону частот, что она может восприниматься человеческим глазом, поэтому излучение такого типа мы называем светом. Свет определенной частоты не имеет никаких признаков цвета – это просто колебания световых волн определенной частоты. Если говорить еще более точно, это просто электромагнитное излучение; когда мы называем его «свет», мы просто говорим об излучении такого типа на языке, понятном для человеческих существ.
Это электромагнитное излучение проходит через хрусталик нашего глаза. Хрусталик может налагать свои ограничения на наше восприятие; он, например, не пропускает электромагнитное излучение более высокой частоты, которое мы называем ультрафиолетовым. Однако нет сколько-либо значительных проблем с прохождением излучения от горящего огня, которое позднее будет названо красным светом.
Излучение взаимодействует с определенными структурами в сетчатке глаза, называемыми колбочками, которые ответственны за цветовое зрение. Энергия света вызывает электрохимические изменения в колбочках, так что свет определенной частоты, попадая в колбочки, вызывает возникновение определенной конфигурации электрохимических импульсов – тех нервных импульсов, которые передаются по специальным нервам от глаза к мозгу. В мозгу эти нервные импульсы видоизменяются неким сложным и не вполне понятным нам образом, а затем, что загадочнее всего, конечная конфигурация электрохимических импульсов в мозгу имеет своим результатом наше восприятие-опыт того, что огонь красный. Именно структура и деятельность мозга и глаз создают у нас опыт восприятия чего-то красного, а не то, что красное могло бы являться одним из неотъемлемых свойств внешнего мира.
Вы, вероятно, видели странной окраски фотографии земной поверхности, полученные после компьютерной обработки изображения, переданного со спутников. На этих фотографиях водные пространства могут быть красного цвета, растительность может иметь голубой цвет, а безжизненные голые земли пустынь – зеленый. Эти снимки обычно называют фотографиями «в ложном цвете». Но в абсолютном смысле в цветах на этих снимках нет ничего ложного. Компьютерная обработка этих снимков включает в себя точно такое же произвольное моделирование внешнего мира, какое выполняет ваш мозг. Ваш мозг мог бы с тем же успехом и с той же пользой конструировать образ огня как опыт зеленого или голубого цвета взамен красного. Процессы конструирования и моделирования окружающего мира дают нам возможность выживания в этом мире, когда имеется закономерное и надежное соответствие между отдельными проявлениями внешнего мира и конструируемыми в нашем уме восприятиями этих проявлений. И если бы обычный огонь был всегда зеленым, все было бы в полном порядке.
Значит, цвета на снимке, полученном с помощью компьютерной обработки, сами по себе не являются ложными в каком-либо глубоком смысле; просто они не сконструированы в соответствии со стандартом системы зрительного восприятия человека. Тот красный цвет, который вы непосредственно воспринимаете, глядя на огонь, является произвольным построением вашего мозга. Тепло могло бы моделироваться мозгом так, что вы могли бы воспринимать его в виде ощущения, о котором сейчас думаете как о холоде. Коль скоро отношение ощущения холода к объектам и процессам внешнего мира, связанным с высокой температурой, оставалось бы всегда постоянным, так что вы знали бы, что вещи, которые вы ощущаете холодными, могут вас обжечь, это было бы ровно в той же степени полезно для выживания, как и ваш теперешний опыт связи ощущения тепла с объектами, имеющими высокую температуру.
Сходным образом опасность и красота огня, которые мы воспринимаем, являются произвольными построениями нашего мозга, а не непосредственными свойствами внешнего мира. В действительности эти два примера касаются даже более сложной деятельности построения-моделирования, осуществляемой мозгом, чем просто восприятие красного цвета или тепла, ибо теперь к построению-моделированию самого объекта прибавилась эмоциональная оценка внешнего мира как красивого или опасного.
Мы можем воспринимать огонь просто как огонь, а затем уже отдельно решать, красив он или опасен, но часто мы сразу же видим опасный огонь или красивый огонь. Значит, то, что мы непосредственно осознаем, представляет собой построения-модели нашего мозга, а не саму внешнюю реальность. Именно в этом смысле мы живем «в» имитаторе мира.
Таким образом, жизнь в имитаторе мира означает, что те вещи, которые мы считаем нашими непосредственными восприятиями физического мира, на самом деле являются произвольными конструкциями нашего мозга, а не самими вещами. Наш кажущийся непосредственным опыт мира на самом деле таковым не является.
Если бы этим исчерпывалось то, что означает жизнь в имитаторе мира, это не было бы слишком большой проблемой.
В повседневной жизни к восприятиям можно было бы относиться как к чему-то данному: какова бы ни была действительная природа огня, заставляет ли он меня чесаться, дрожать или чувствовать холод, или напряжение, или расслабление, или восторг, я все равно знаю, что огонь может меня обжечь, и потому буду обращаться с ним осторожно. Если мне любопытно, какова природа внешнего мира сама в себе и сама по себе, я могу использовать научные приборы и методы, чтобы узнать о тех ее свойствах, которые не представлены адекватно в моем (произвольно построенном) чувственном восприятии. К несчастью, жизнь в имитаторе мира имеет гораздо более важные значения.
ЭМОЦИОНАЛЬНОЕ И ПСИХОЛОГИЧЕСКОЕ ПОСТРОЕНИЕ ВОСПРИЯТИЯ
Если восприятие включает в себя сложное и активное конструирование имитации реальности, то почему мы не осознаем этого процесса конструирования? И почему мы также не осознаем усилий, связанных с этим конструированием? Когда я поворачиваю голову направо, я сразу же вижу книжный шкаф. При этом я ни на мгновение не испытываю сомнения в отношении его формы и цвета и не чувствую никаких усилий, затрачиваемых для сравнения этих формы и цвета с моим прошлым опытом и вынесения решения, что книжный шкаф – это наилучшее, что я могу сконструировать из этих формы и цвета. Мой переживаемый опыт состоит в том, что я сразу вижу книжный шкаф.
Трудность распознания того факта, что восприятие является активным построением, состоит в том, что эта работа быстро становится автоматической и мы перестаем ощущать какие-либо усилия. Она также не занимает сколько-либо заметного времени. Раньше, когда мы были младенцами, нам приходилось работать над построением восприятия, но это было очень давно и сейчас уже забыто. Периодически нам и сейчас приходится сталкиваться со случаями неясного восприятия: что это за форма там, в темноте? Может быть, это куст? Притаившийся человек? Или животное? А, это просто припаркованный мотоцикл, на который я смотрю сзади! Теперь, когда вы увидели, что это мотоцикл, вам уже будет трудно воспринимать его как куст, животное или притаившегося человека. Подобный опыт должен настораживать нас в отношении сконструированной природы восприятия, но он случается столь редко по сравнению с мгновенным распознанием вещей в нашем автоматическом восприятии, что его воздействие оказывается незначительным.
Поразительным примером построения и автоматизации восприятия является классический психологический эксперимент. На испытуемого надевают специальные очки, призмы которых поворачивают зрительное поле в горизонтальной и вертикальной плоскостях, так что видимое чрез них изображение оказывается вывернутым наизнанку. Пол оказывается над вами, а потолок под вами; то, что было справа от вас, теперь слева, и наоборот. Описывать реакцию испытуемого как полное замешательство означало бы смягчать действительную ситуацию. Особенные затруднения вызывает движение, и некоторые испытуемые испытывают тошноту. Ведь весь набор зрительных и двигательных имитаций мира и ваших взаимоотношений с ним, накопленный на протяжении всей вашей жизни, теперь оказывается неверным в своих важнейших аспектах.