Пробуждение
Шрифт:
— Смотрю, ты как всегда в курсе всех моих дел? — с раздражением в голосе бросил Макс и, опустившись на подушку, уставился в потолок.
— Ну, это ты мне льстишь, — с неприкрытым сарказмом произнес Зигфрид. — Если бы я был в курсе всех твоих дел, то я бы сейчас не задавал тебе вопросы, ответы на которые, мне, кстати, очень даже хочется услышать.
— Да уж, это точно, — просто ответил Макс.
Как ни странно, чем больше он узнавал Зигфрида, тем больше ему импонировал этот мужчина. Макс понял, что за своими постоянными придирками и иронией немец пытается скрыть свой интерес, а иногда и заботу. В первые годы знакомства снисходительная и довольная улыбка Зигфрида настолько раздражала молодого и вспыльчивого Макса, что ему приходилось из последних сил сдерживать себя, чтобы не врезать по наглой ухмыляющейся физиономии. Однако холодные голубые глаза немца, смотрящие дерзко и презрительно, быстро остужали этот порыв, всегда говоря больше, чем обычные слова. С тех пор его не покидало огромное желание выяснить, что же на самом деле немец пытается скрывать за своим вызывающим поведением. Ведь он намеренно отталкивал от себя людей. В Ордене он ни с кем не общался, с ним даже здоровались сквозь зубы. Да и сам кардинал с трудом терпел этого выскочку и наглеца. Любого другого уже давно поставили бы на место, но почему-то на Зигфрида это не правило распространялось. Интересно, что его связывало с кардиналом, что все выходки немцу сходили с рук? Возможно, именно за всей этой наглостью и развязностью он прятал свою истинную натуру. В такие минуты Максу казалось, что Зигфрид намного старше своих лет.
— Что, мне можно уже и не ждать от тебя ответа? — спросил немец, откинувшись на спинку большого мягкого кресла. Макс мог поклясться, что тот сейчас нагло улыбается, но напряжение в его хриплом голосе выдавало волнение и просто всеобъемлющее любопытство.
— Так интересно? — хмыкнул в отместку Макс.
— Черт, Максимилиан, конечно же, мне интересно, о чем ты мог говорить с этим заносчивым вампиром и, вообще, почему он выбрал именно тебя, когда двенадцать лет назад решал, у кого ему оставить Лизи? Почему именно ты? Сосунок, ничего не знающий мальчишка, который только недавно перестал бегать, держась за мамкину юбку! Почему же Ксандр выбрал именно тебя? — вдруг со злостью выпалил Зигфрид.
От услышанного Макс даже закашлялся. Он медленно поднялся со своего дивана, не зная то ли ему подойти к Зигфриду и прямо на месте задушить его, то ли самому сбежать куда подальше.
— А что ты думал? — Немец тоже поднялся. — Что никто об этом не знает и не догадывается? Тогда ты наивный дурак, и я зря теряю здесь время, — прошипел Зигфрид, стараясь не повышать голос, чтобы не разбудить, возможно, уже заснувшую девушку.
— Так, стоп, Зигфрид, — вдруг резко сказал Макс, опускаясь на диван. — Кто еще знает об этом? Кто еще знает о том, что это именно Ксандр передал мне Лизи? Что тебе нужно лично от меня? Зачем ты согласился на это задание? Что ты хочешь сделать с Лизи? Что ты знаешь о Стражах? И что ты намерен делать дальше?
— Не плохо, очень не плохо, — язвительно хмыкнул Зигфрид. — Беру обратно свои слова по поводу наивного дурака. Ты не дурак, ты — глупец, который даже в замурованной комнате все еще надеется найти выход.
— Зигфрид, не заговаривай мне зубы!
Макс встал и подошел к креслу Зигфрида, скалой нависая над сидящим в нем мужчиной.
— Что ты еще знаешь? — угрожающе зашипел он прямо в лицо немца. — Говори или я…
— Думаешь испугать меня? И не надейся. Кишка тонка. — Немец небрежно оттолкнул Макса и встал с кресла.
Он медленно подошел к окну и отодвинул занавеску. Зигфрид смотрел на темные окна дома напротив, но не видел их. В данный момент он принимал очень важное решение, от которого будет зависеть не только его жизнь. Он не может ошибиться сейчас, когда его цель была так близко. Он уже давно знал, что может доверять Максу, что они, хоть и идут разными путями, но все равно в одном направлении. Зигфрид только не мог определить для самого себя, сколько правды он может рассказать этому человеку. Когда наступит тот лимит, после которого Макс перестанет доверять ему? Но дальше тянуть уже нельзя. Пришло время действовать.
— Макс, неужели ты полагал, что кардинал по своей наивности мог доверить тебе воспитание будущего Стража и поверил в твою душещипательную сказочку о том, как ты ну просто совершенно случайно, оказался возле дома Грегора как раз в момент его убийства и великодушно спас маленькую девочку из горящего дома?
— Черт, — только и прошептал Макс, опускаясь на кресло Зигфрида и не спуская настороженных глаз со спины своего собеседника.
— Кардинал уже обо всем знал, еще до твоего приезда. И когда ты разливался перед ним соловьем, вешая лапшу ему на уши, он давно принял решение. Его забавляла твоя ложь и конспирация, — с легкой иронией в голосе, продолжил немец.
— Не может быть, — выдохнул Макс. — Тогда зачем все это? Почему он сделал вид, что верит моим словам? Зачем?
— Ох, Максимилиан, все-таки ты слишком наивен. И когда-нибудь тебя это погубит. Как ты думаешь, зачем Стефан сливает тебе такую нужную информацию? По доброте душевной или по большой дружбе?
— Что ты хочешь сказать? — обескуражено прошептал Макс, не понимая, куда клонит Зигфрид.
— Неужели ты не знал и даже не догадывался, кто рассказал Кардиналу о Лизи? Кто попросил его доверить именно тебе воспитание девочки? — Немец оглянулся, посмотрев на ошарашенного Макса, сидящего на его кресле. — Знаешь, чем Ксандру приходится за это расплачиваться?
— О, Боже! Откуда ты все это знаешь?
— Макс, сейчас тебя не это должно волновать. Или ты тоже наивно веришь в Божественное благословение нашего Кардинала?
— Уж не хочешь ли ты сказать, что именно кровь Ксандра…
— Браво. — Зигфрид захлопал в ладоши. — Браво, мой друг! Именно кровь этого вампира и дает нашему главе Ордена энергию и молодость. А, насколько мне известно, старше Ксандра никого нет, разве что только сама Королева.
— Я давно догадывался об этом, но не думал, что это именно Ксандр, что он сам, добровольно… — бормотал Макс. Его голова гудела, как пчелиный рой, от заполонивших ее мыслей. Он сортировал всю полученную информацию и понимал, что за сегодняшний день он узнал столько, сколько за последние десять лет вместе взятые. А сколько еще тайн ему предстоит узнать?! — Если кардинал в курсе случившегося, тогда почему он до сих пор скрывает это? Зачем он ведет эту дурацкую игру в загадки? И зачем Ксандр пошел на этот нелепый сговор с Орденом? Неужели он не догадывался о возможной расплате? Или он намеренно пошел на это? Тогда в чем смысл? Черт, почему он сам не стал воспитывать Лизи или не отдал ее обыкновенному человеку вне Ордена? — кипел мужчина. — Почему он втянул меня во все это? И какого черта задумал кардинал?
— Знаешь, дорогой Максимилиан, — совершенно спокойно ответил немец, снисходительно глядя на разбушевавшегося коллегу, — если мы с тобой найдем ответы на все эти вопросы, мы поймем, что происходит, и кто в этом виноват.
— Мы? — тут же спросил Макс. — Мы с тобой?
— Ну да, — невозмутимо бросил Зигфрид. — Именно мы с тобой. Потому что во всем этом дерьме я увяз ничуть не меньше тебя. Ну, а еще, Макс, ты мне нравишься, — улыбнулся немец.
— Тебе ничего не светит, — процедил Макс, еле сдерживая кипящее внутри него бешенство.
— Жаль, но я все же надеюсь, что, возможно, когда-нибудь ты еще передумаешь, — не обращая внимания на клокотавшую в голосе Макса ярость, Зигфрид без малейшего страха подошел к своему креслу. Он опустился на него рядом с Максом и обнял его одной рукой за плечи. — Ты не пожалеешь, я обещаю, — томным голосом прошептал он ему на ухо.
— С ума сошел. — Макс вскочил с кресла и шарахнулся к своему дивану. — Совсем чокнулся, придурок!
Немец начал смеяться, и это было так искренне и заразительно, что губы Макса невольно растянулись в улыбке.