Продам честь. Дорого
Шрифт:
Последние слова больно резанули слух. Обида накатила на Елену.
— А не все ли равно в каком состоянии я буду, когда ты…когда вы…мной воспользуетесь, — в сердцах выдала девушка.
— Тебе, моя дорогая, может быть и все равно. А вот мне нет. Удовольствие надо смаковать чайной ложечкой, а не набрасываться как с голодного края. Понятно? — поучительно выдал Аполлон. — Вначале стань здоровой, а потом будем разговаривать. Ожидание праздника, важнее самого праздника.
И вот уже лишь мужская спина замаячила перед глазами.
— Дверь в туалет прямо из комнаты. Надо? — обернулся Аполлон прежде чем покинуть комнату. — Могу проводить.
Предложение было крайне заманчивым, но после произошедшего Елена не желала пользоваться помощью мужчины. Решила, что сама постарается справиться с данной задачей.
— Ну как знаешь, — и дверь закрылась.
Калейдоскоп мыслей закружился в голове девушки. Таблетка потихоньку начала действовать, снижая температуру. Во время общения с Аполлоном мигрень отступала куда-то на задний план. С чем это было связано Елена не знала. На улице, наверное, уже стемнело, подумала девушка. Одинокое бра дарило рассеянный свет, добавляя уют в окружающую обстановку. Можно было погасить и эту лампу, но в темноте оставаться не хотелось.
Из памяти не шли слова Аполлона об отсроченности исполнения договора. С одной стороны это ее жутко страшило, а с другой любопытно. Не даром все женщины кошки глубоко в душе. А как известно любопытство сгубило кошку. Девушка для себя уже приняла Аполлона в качестве первого мужчины и даже в чем-то порадовалась своей судьбе. Если не так давно ее пугала подобная перспектива, то сейчас волновала значительно в меньшей степени. Она была уверена, что мужчина не обидит. Забота, проявленная до этой минуты, говорила сама за себя. И пусть связана она с желанием получить по максимуму от вложенных денег, но все равно никто его не заставлял так себя вести.
Легкий стук вывел из состояния полудремы. Вначале было не понятно то ли это град продолжает барабанить в окна, бросив с ветром пригоршню ледышек, то ли звук раздается откуда-то из другого места.
— Можно войти? Еще не спишь? — дверь приоткрылась и в проеме показалась вихрастая голова Аполлона.
— Да. Почему спрашиваешь? Это же твой дом, — Елена разлепила смеженные веки. Все таки она немного приснула, убаюканная собственными мыслями.
— И правда! Чего это я, спрашивается? — послышалось в ответ.
Створка открылась широко и Елена увидела, как в нее вошел Аполлон собственной персоной с подносом в руках.
— Наверное, ты меня будешь ругать, за то, что разбудил, — девушка попыталась запротестовать, — но я решил тебя накормить. Правда, ничего серьезного не нашел, но все же…
На тумбочку был водружен поднос со стоящим стаканом с молоком, судя по цвету, тарелками с галетным печеньем, консервированными персиками, каким-то сыром, маленькой упаковкой пакетированного сока и брикетом масла в фольге, помимо этого лежали вилка (непонятно, что ею надо есть, наверное, фрукты) и нож.
— Все что собрал по сусекам. Все остальное надо готовить. А я, как бы это сказать, не совсем специалист в этом деле. Совсем даже не специалист. Так что придется довольствоваться тем что есть.
Елена повернулась на бок, подложив согнутую руку под голову, и принялась разглядывать Аполлона, стоящего и вроде как не знающего что еще сказать.
— Я не совсем голодна, — осторожно начала девушка, следя за реакцией на свои слова. И она ей не понравилась. Вернее, огорчила, старающегося угодить мужчину. — Однако у меня с утра маковой росинки во рту не было.
Елена решила проявить милость по отношению к говорящему.
— Так я угадал? — мужчина улыбнулся лишь уголками глаз. — Или как?
— Я бы не отказалась от молока. Немного. Если можно, — попросила девушка.
— Подавальщик к вашим услугам, сударыня, — приложив руку к груди, произнес Аполлон, а затем слегка поклонился, заняв подобострастную позу.
— Плохо у вас получается. Служки ведут себя по-другому, — сделала замечание.
— Хм. Мда. Не получается, говоришь. Ну ладно. Тогда не буду. И хватит уже перескакивать на «вы». Мы вроде как подружились. Или нет?
— Угу.
Мужчина снял с подноса стакан с молоком и подал девушке. Было не удобно, но вполне терпимо пить лежа на кровати.
Молоко, на удивление, оказалось вкусным и нужной температуры. Елена опорожнила с полстакана, а потом запротестовала.
— Все. Больше не могу. Не лезет.
— Может печеньку? — лукаво спросил мужчина, взирая сверху вниз на девушку.
— Вот печеньки мне только для полного счастья и не хватало. Я еле-еле молоко осилила…а ты говоришь.
— Так-то лучше, — большое тело примостилось рядом на кровать. — Тебе легче?
Забота о здоровье приятно тронула сердце.
— Да. Немного.
Аполлон потянулся ко лбу девушки, потрогал тыльной стороной ладони.
— Даже без градусника могу сказать, что температура несколько спала. Надеюсь, раз и навсегда.
— Как много ты хочешь, — улыбнулась Елена. — Не в наших силах знать что будет через минуту.
— А ты хотела бы?
— Что именно? — девушка вскинула брови.
— Знать о своем будущем, — Аполлон склонил голову, ожидая ответа.
— Я хотела бы поменять прошлое. А будущее? Нет. Наверное, не хотела бы знать. Тогда не интересно жить.
— Значит, ты не веришь в предсказания? Так? — поинтересовался мужчина.
— Я не «не верю». Я о них не хочу знать, — твердо сообщила девушка. — А ты? Веришь?
Аполлон не ответил на вопросы, а задал встречный:
— С чем связано желание изменить прошлое? Если не секрет.
Елене стало неудобно, будто к ней пытаются залезть в душу.
— Что за допрос? Желание как желание. У каждого свои есть. Вот у меня такое. Лучше скажи почему поднял вот эту тему?
— Не хочешь отвечать. Да? Ну ладно. Дело твое, — Аполлон поджал губы. — А верю в предсказания, потому как они сбываются.