Продолжает Чарли Чен
Шрифт:
Чарли уже поджидал их на ланаи — аккуратно подстриженной лужайке перед домом. Одетый в свой лучший американский костюм, он выглядел весьма импозантно. Его округлое лицо сияло счастьем.
— Без сомнения сегодня великий день в истории моего рода! — оповестил он вступившую на ланаи троицу. — Судьба послала мне честь принимать в своем недостойном доме не только прославленного друга из Лондона, но и двух его несравненных спутниц из страны, оказавшей гостеприимство моей дочери. Поистине радость моя сегодня не знает границ!
Повторяя традиционные извинения за бедность и убогое убранство
Потом к ним вышла супруга Чарли, одетая в строгий черный костюм из жесткого шелка, а с ней и несколько старших детей, представленных гостям с надлежащий гордостью и одновременным сожалением о том, что обучающаяся в американском университете Роза не может разделить со всеми счастье этого вечера.
Появившаяся в дверях старая служанка возвестила о чем-то тонким пронзительным голосом, и Чарли пригласил всех в столовую, где компанию уже поджидали шедевры гавайского кулинарного искусства. Вскоре некоторая первоначальная скованность уступила место всеобщему веселому оживлению, так что в конце концов разговорилась даже немногословная госпожа Чен, сильно стеснявшаяся своего заметного акцента. Гвоздем вечера несомненно были туристские воспоминания миссис Люс, собранные ею со всего света.
— Но самой моей любимой нацией всегда были и останутся китайцы! — безапелляционно заявила она, подводя итог мемуарам.
— Не считая американцев, само собой, — поднял палец Чарли.
— Ничего подобного! Чем больше я живу среди американцев, тем больше хочу переселиться в Китай! Китайцы — это истинные аристократы Востока. Вы можете попасть в Малайю, в Сиам, куда угодно, и всюду китайцы будут принадлежать к самым уважаемым членам любого общества: купцы, банкиры, политики, люди, олицетворяющие богатство и власть. Человечество может по праву гордиться ими!
— Слова уважаемой гостьи — музыка для моих ушей, — улыбнулся счастливый хозяин. — Дочь пишет мне, что на вашей великой родине нас знают в основном по прачечным, но ведь и это скромное занятие тоже требует трудолюбия, чтобы в нем преуспеть, верно?
— Разумеется! — подтвердила миссис Люс. — А когда вы были на своей великой родине, мистер Чен?
— О, еще совсем молодым! Это было давно, очень давно. Но и по сей день у меня осталось в душе впечатление безмятежно спокойной страны.
— Теперь она уже не такая, — вздохнула Памела,
— Да, Китай болен, — согласилась с девушкой старая дама.
— И все же воздержимся от мрачных прогнозов, — заметил Чарли. — Мой отец любил говорить, что тот, кто спешит посылать больному соболезнования, чаще всего умирает раньше его. Такое уже не раз случалось в нашей долгой истории — возможно, случится и еще не раз…
Мощный порыв ветра заставил дом содрогнуться, и вслед за этим во дворе раздался ровный слитный шум хлынувшего ливня.
— Похоже, это надолго, — Чарли опустил бамбуковые шторы, и шум дождя сразу стал глуше.
Дафф взглянул на часы.
— Не хотел бы быть невежливым, старина, но «Президент Артур» отходит в десять, а сейчас уже половина девятого. И уходить от тебя не хочется, и опаздывать на судно мне нельзя, сам понимаешь, так что покажи мне, где у тебя телефон, и я попробую вызвать такси…
— Никаких такси! Конечно, мой «Шевроле» не столь роскошен, как ваши «Роллс-Ройсы», но уверяю тебя, что четыре особы смогут там разместиться с полным комфортом. Даже если это такие солидные особы, как я! И ни слова о невежливости — я знаю, какой груз лежит у тебя на плечах. Собираемся, и я отвезу всех вас в моей абсолютно водонепроницаемой машине к отелю Янга, а оттуда в порт.
— Это был самый лучший вечер за все путешествие, — призналась Памела Поттер, обнимая зардевшуюся хозяйку дома.
Через несколько минут Чарли уже вез их через залитый потоками воды город к отелю. Погрузив в багажник собственный чемодан и саквояжи обеих женщин, Дафф внезапно хлопнул себя по лбу.
— Ну и болван! Чарли, я же забыл забрать из твоего сейфа свои бумаги!
— Ты забыл, а я нет, — усмехнулся Чарли. — Я как раз собирался заехать в комиссариат по дороге к причалу. Пока ты собираешь свою канцелярию, я отвезу дам на судно, чтобы Лофтон не вздумал заняться их поисками, а затем вернусь за тобой, чтобы выкурить по прощальной трубке. Идет?
— Великолепный план, — признал инспектор.
Сердечно распрощавшись на причале с обеими женщинами, Чарли развернул машину и поехал назад, всматриваясь в дорогу сквозь заливаемое дождем ветровое стекло, по которому с максимальной скоростью скользили маятники обоих «дворников». Поднимаясь в знакомый подъезд комиссариата, он ощутил на сердце странную гнетущую тяжесть. Да, приезд друга был счастливым событием, но завтра вновь потянутся будни, где каждый новый день неотличим от предыдущего… Он миновал приемную, бюро, коридор и открыл дверь собственного кабинета. Там его ожидала вторая неожиданность за последние тридцать шесть часов.
На полу, рядом с креслом, распростерлось тело инспектора Даффа. С возгласом отчаяния Чарли склонился над ним. Лицо лежавшего было смертельно бледным. Опытная рука Чена мгновенно проверила пульс: инспектор еще жил! Одним прыжком Чарли пересек кабинет и набрал номер скорой помощи.
— Срочно машину с врачом в комиссариат полиции! — крикнул он. — Во имя неба, как можно скорее!
Положив трубку, он обратил внимание на то, что окно было распахнуто. За ним в темной аллее шумел ливень. Вероятно, Дафф открыл его, чтобы не сидеть в духоте, и тогда… На столе лежала открытая папка Даффа. Ее содержимое казалось нетронутым, только несколько блокнотных листков, вероятно, сдутых порывом сквозняка, сиротливо лежали у ножки стола. Привлеченный телефонными криками Чарли, в кабинет вошел шеф — и замер на пороге в немом удивлении. В этот момент инспектор пошевелился. Чарли опустился рядом с ним на колени. Англичанин открыл глаза и увидел над собой лицо своего старого друга.