Проект ИКАР. Накануне закрытой беты
Шрифт:
Удар.
Тьма.
Интерлюдия 1
На одном из уступов горной гряды, окружавших долину, намного выше летающих икаров, сидели двое.
Один из них, наблюдал немигающим взглядом за новичком-икаром, копошащимся на самом краю небольшой каменной площадки далеко внизу. Вот новичок наконец разбежался, пару секунд даже летел, но потом комком перьев беспорядочно ухнул вниз, ударился об одну скалу, другую и закончил свой путь на небольшом выступе в виде посмертного силуэта.
– Ожидаемо… – протянул первый. По-прежнему не отводя взгляда от постепенно тающего силуэта, спросил второго, – Как он тебе?
– Лузер какой-то. И слился моментально. Сейчас еще пару-тройку раз улетит на возрождение, и сбежит из теста.
– Лузер, говоришь… – первый был задумчив, – Тогда скажи, как он в альфе очутился? Уже неделю всех, кто хочет принять участие в тестировании отправляют ждать ЗБТ.
– Кстати, что там с ним? Что слышно, скоро запускают?
Но первый как будто не услышал собеседника:
– Я думаю, для наших планов – этот парень подходит как нельзя лучше.
Глава 4 Далекий северный город
Высокий, атлетически сложенный мужчина, опираясь на трость двумя руками стоял в палате и молча смотрел на лежащую на стандартной больничной койке, подключенную к аппаратам искусственного жизнеобеспечения девушку.
Мужчина был довольно молод, хотя назвать его парнем язык бы не повернулся — было в лице что-то, что заставляло задуматься о куда большем возрасте. На скулах мужчины тяжело перекатывались желваки.
— Эх, Ира-Ира, — проговорил он тихо, почти не разлепляя губ, — ну какой же это «объект желания»?
Мрачная улыбка коснулась лица, будто мужчина до сих пор продолжал начатый когда-то спор.
Конечно, умом он понимал, что вот это тело, подключенное к различным аппаратам, не совсем та самая девушка, что ответила ему взаимностью в виртуале. Хотя, формально это один и тот же человек. Или правильнее сказать — в этом теле живет та самая Аня, от вида которой его сердце замирало там, в ФанВирте. Ради которой он рисковал многим, и даже поставил на кон свои крылья, лишь бы вытащить ее из того тупика.
— Что ты говоришь, Сашенька?
За плечом мужчины стояла, и о чем-то говорила и говорила маленькая, высушенная как узбекский урюк старушка. Впрочем, смысл ее слов от Александра ускользал, поскольку сосредоточиться сейчас на том, что говорит бабушка Анахиты совершенно не мог.
— Нет-нет, ничего, — мужчина обернулся к старушке, тепло улыбнулся ей, — просто мне хочется ... кого-нибудь убить... Девушка!
Окликнул он пытавшуюся прошмыгнуть мимо двери в палату медсестру.
— Можно вас на минутку?
— Да? — застигнутая врасплох сестричка, стреляя глазками по сторонам сделала шажок внутрь палаты.
— Подскажите, как часто больную моют, и меняют постельное белье?
— Э-э-э... — глазенки заметались по сторонам, — ну нянечки приходят, конечно, обмывают больную. Тогда же и белье меняют. А вы, простите, кем ей приходитесь?
Неумелая попытка! Тебе, солнышко, еще тренироваться и тренироваться. Вот лет через пять ты уже научишься не видеть в пациентах людей, а всех посетителей воспринимать как назойливые помехи.
— Я не спрашивал, выполняются ли гигиенические процедуры в принципе. Я задал вам конкретный вопрос: как часто? — говорил Саша равнодушно, подчеркнуто вежливо, обезличено, глядя сквозь представителя местного медперсонала.
— А-а-а... я честно не занимаюсь этим вопросом, я...
— Понятно, — остановил жестом ее попытку что-нибудь придумать, — не знаете. Не ваш вопрос... Кто знает?
— Наверно Вера Георгиевна, наша старшая...
— Можете ее пригласить?
— А-а-а... э-э-э-э ... ее сейчас нет, она ... она... Да кто вы такой?
— Ясно. Я вас больше не задерживаю.
Мужчина повернулся к Аниной бабушке:
— Простите, Галина Васильевна, я прослушал...
— Да я говорю, Сашенька, что сама Женечку обтираю, переодеваю. И постельное белье сама меняю. Ни чего, мне не сложно, я бабка еще крепкая, а Женечка сейчас сам видишь, совсем как пушинка.
Лежащее на кровати тело, на самом деле больше походило на узника концлагеря: острые плечи, выпирающие сквозь пижаму ключицы, руки, лежащие поверх одеяла, больше напоминали тонкие веточки. Хорошо, что шлем виртуальной реальности скрывал лицо: ведь именно это лицо, в том же состоянии что и остальное тело мужчине было бы видеть просто невыносимо.
— А с проводами мне девочки помогают, я прошу — они их придержат, чтоб я значит Женечку могла обиходить.
Александр подумал, что ничего не знает про капсулы для так называемых «постоянных жителей ФанВирта». Что вообще, про таких игроков, еще несколько дней назад он не знал ничего. Как-то не задумывался.
Впрочем, если подумать, на земле есть много народа, которые в силу тех или иных причин не могут жить нормальной жизнью — лежачие больные: паралитики, безногие-безрукие, коматозники как Аня с Русом. Да что там, он и сам, пару лет назад прошел по краю, и если бы не фанатичные тренировки, килотонны денег на врачей, массажи, физио и тому подобные процедуры, мог превратиться в домашнего затворника, «лицо с ограниченной мобильностью». Он мысленно с грустью усмехнулся: «вот тогда вариант с полным „переселением“ в ФанВирт, наверно имело бы смысл рассмотреть».
Однако, к капсулам. Даже его, рассчитанная на нормального, здорового пользователя, зависающего в виртуале хоть и долго, но не на постоянной основе, оборудована мио стимуляторами, и анти-пролежневым ложе. Можно, если приспичит, катетер добавить, и даже автоматическую питьевую систему: будет отслеживать состояние крови, и при необходимости подавать через зонд воду прямо в желудок. Но, когда установщики капсулы предложили такие опции, он уперся. Для него это было бы уже символом беспомощности.