Проект Орион
Шрифт:
– Чего ты мучаешься?
– Виктор поднялся и пошел куда-то вглубь здания.
– Пойдем, покажу тебе, где можно лечь!
– Каролина встала и двинулась за ним. Они зашли в соседнюю комнату, которая действительно была значительно чище.
– Вот тут можно... или тут!
– Виктор растолкал ногами какой-то мусор, какие-то, видимо, куски кирпичей и камней, которые валялись под ногами и помог Каролине опуститься вниз. Когда она легла, он положил под ее голову рюкзак.
– Виктор!
– окликнула она его, когда он уже почти вышел в соседнюю комнату.
– Виктор остановился.
– Не уходите, пожалуйста, никуда далеко, хорошо?!
– Ну как мы тебя бросим?
– в темноте не было видно его лица, но было слышно, что он улыбался.
– Мы рядом, можешь спать спокойно!
– крикнул из соседнего помещения Йорг.
– Мы только так... отольем и тоже спать! Хорошо?
Он замолчал, ожидая какого-то ответа или реакции от Каролины. Но его не последовало. Возможно,
4.
Рядом со зданием, в котором они поместились, стоял большой заросший куст. Йорг и Виктор наломали веток и принесли их внутрь. Пару раз щелкнула зажигалка и вскоре помещение с разрушенными стенами и обвалившимся наполовину потолком озарилось тускловатым светом костра.
– Запах дыма! Все как дома! В коллекции запахов старой Земли, я бы поставил его на первое место!
– задумчиво проговорил Йорг. Он смотрел на то, как языки пламени медленно лизали сухие ветви.
– Я думаю эта Земля в последние свои дни видела немало костров и пожарищ, - Виктор подвинулся ближе к огню и вытянул вперед ладони, пытаясь их согреть.
– Знаешь, а я даже немного рад, что мы не видели всего этого!
– Интересно, когда все это там началось? Я имею ввиду, через сколько лет после нашего отлета?
– Черт его знает, по тому, что видим мы здесь, это непонятно. Может десятки лет, может сотни... А может, почти сразу, много ли надо времени? Ведь от мира до большой войны, как говорится, один лишь шаг. Кто-то сказал что-то глупое, кто-то что-то глупое сделал. Чей-то сбитый самолет, взорвавшаяся на чьей-то территории бомба. Большой конфликт может вспыхнуть от малой искры, - Виктор осторожно вынул из костра обгоревшую ветку. Ее кончик, с красным тлевшим углем, слабо светил в темноте.
– Это странно, что одна маленькая искра могла воспламенить в считанные минуты все, что природа создавала многие миллионы лет...
– Ты знаешь, - криво усмехнулся Йорг, - я вспоминаю, как они нас провожали. Какой был восторг, какой экстаз от всего этого. Сотрудничество на высших уровнях там, сотрудничество на высших уровнях здесь. Все эти разговоры про мирные процессы, про интеграцию, про деэскалацию, демилитаризацию, дефекацию и прочее бессмысленное бесполезное дерьмо... Все эти круглые морды политиков, все эти красивые речи лучших спичрайтеров человечества! И, ведь, я верил им! Верил в то, что все основные конфликты позади, что с этого момента все будет по-другому, что разум человека, обычная человеческая логика не портить жизнь другому, чтобы этот другой не портил жизнь твою, должна вот-вот наконец-то заработать. Я помню свои эмоции там, внизу, у ракеты. Помню эти морды чиновников из разных стран... Как стояли они плечом к плечу на пресс-конференциях, как лобзались, как... обнимались, как лизали друг другу задницы... Исследование общими усилиями планет, военные бюджеты, которые хотели пустить на гражданские нужны, ракеты, которые должны были быть направлены не друг на друга, а туда, в космос. Я слушал все это и... и искренне верил им, Вик! Ведь в хорошее так часто хочется верить!..
– Йорг наклонился ближе к Виктору, видимо не желая, чтобы Каролина, которая спала в соседней комнате, слышала его, - ...я думал, что когда мы вернемся обратно, все действительно будет по-другому... меньше воин, агрессии, ненависти, меньше всякого расизма, анархизма, патриотизма... Но я был наивен и глуп, ты поднимешь теперь, как я был глуп?! Я и в мыслях представить не мог, что когда мы вернемся, все будет вот именно так!..
Виктор снова бросил ветку в костер и сложил руки на груди. Становилось зябко.
– А я нет!
– заговорил он после длившейся несколько минут паузы.
– Я, конечно, не думал, что все будет именно так, но у меня не было иллюзий и я не смотрел на мир так, как ты. Мы животные! Прежде всего животные! Самые сильные и опасные животные на Земле. Мы не можем летать, нормально бегать, скакать, плавать под водой, у нас нет острых зубов и клыков. Ты говоришь разум! Но этот наш разум, то, чем мы так все гордимся - это оружие, это прежде всего наше оружие. Мы пользуемся им, не только, чтобы выжить, но и что бы подчинить себе всех и всё. И именно разум наш, как бы это не звучало парадоксально, привел нас к гибели. Из-за нашего-то разума как раз и есть все наши проблемы. Были бы мы чуточку тупее, чуть меньше интеллекта, чуть меньше аналитических и математических способностей. Было бы меньше пуль, ракет, ядерных технологий. Наш мир был бы другим, по крайней мере, он бы просто был! Этот мир, - Виктор топнул ногой, - по-прежнему был бы полон животных, птиц, рыб... людей. Не было бы наук, религий, искусства, не было бы и бомб. Мы бы продолжали убивать друг друга... это так, этого не избежать в животном мире, но мы убивали бы друг друга как животные, как вид, борющийся с природой за своей существование! Но ведь нет! Мы ведь не такие! Эволюция заложила в нас мину замедленного действия, которая обязана была взорваться в тот миг, когда человек вышел бы за все разумные пределы. Мы радовались прогрессу, но мы не видели, что каждый маленький шажок человечества,
Виктор с силой отбросил ветку с тлевшим еще углем куда-то в сторону. Она ударилась о бетонный пол и улетела в угол.
– Не любишь ты людей, - не поднимая глаз от костра, проговорил Йорг.
– Не за что их любить! Особенно, если смотреть на них со стороны, не как человек, который вдруг оказался один посреди поля с миллиардами трупов своих сородичей, а так, как какое-то высшее существо с другой планеты. Да, в принципе, и с другой-то планеты не надо, как смотрело бы на нас простое животное, кто-нибудь, кто обладал бы такими же способностями мыслить, как и мы... Что бы это существо подумало про нас, про человека?! Что какое-то животное, вдруг каким-то чудесным образом пробилось вверх по лестнице эволюции, развив себе вместо клыков и когтей мозг и что теперь это существо хочет контролировать на Земле все, будто Земля эта принадлежит только ему! И это только начало!.. Он еще открыто заявляет, что теперь амбиции его простираются гораздо дальше пределов Земли, в другие звезды, даже в другие галактики! Что рано или поздно весь этот мир, со всеми его миллионами миллиардов звезд будет принадлежать только ему одному! Представь себя, как к тебе подходят какие-нибудь свиньи или макаки и вдруг говорят тебе: "Знаешь Йорг, старина, мы тут решили и на месте твоего дома, да вообще на месте всего твоего города, построить здоровенный, такой немереных размеров свинарник. Чтобы дерьма там куча была со всех сторон, чтобы дерьмо там везде текло, чтобы смрад, понимаешь... в общем все по классике! Только ты извини, но остаться ты здесь не сможешь, потому что здесь хотим жить мы! Мы существа, знаешь, повыше будем тебя, поблагороднее, а ты со своей чистой рожей будешь нам только здесь аппетит портить и страх наводить".
Йорг засмеялся. Сказанное казалось ему шуткой, какой-то извращенной гиперболой, доведенной до абсурда. Но Виктор не смеялся. Его темные глаза смотрели неподвижно на костер.
– ...Вот только люди не предлагали никому уйти. Животные истреблялись на месте, сначала топорами, стрелами, потом ножами, пулями, сетями, капканами, силками, натасканными собаками. Человек шел по этой планете подобно трактору, прущему через лес. Столб черного дыма в небо, рев мотора, треск костей под гусеницами. Он на херу вертел все, что попадается у него на пути! Дерево?! В жопу дерево! Оно зарывается в землю, вместе с гнездами птиц, которые висели на нем. Берлога медведя? В жопу и берлогу и медведя! Трактор проедет по ней, даже не заметив, и если медведю посчастливилось успеть вылезти, то радость его все равно будет не долгой - его пристрелит из ружья какой-то толстожопый охотник, вылезших из своего джипа за сотню тысяч баксов. Застрелит не по тому, что дома у него нет мяса или потому, что зимой ему не выжить будет без медвежий шкуры, а так... ради адреналина, ради лишь одного желания пощекотать свои нервишки во время так называемой охоты. А еще люди любят играть в войнушку! Выжженная бомбами земля, воронки размером с футбольное поле, радиационные загрязнения, химическое... Во всех войнах идет подсчет людей - столько-то погибло, столько-то ранено, столько-то несчастных взято в плен. Но никто не говорит о потерях животного мира! Сколько тех же самых медведей, кабанов, птиц погибло в Первую мировую войну, а Вторую, а в эту... Третью? Никто не помнит. Никто не знает! Да и зачем знать... Ведь Земля-то наша! Ведь она создана-то для нас, как большой цех, в котором мы можем творить все что угодно, никому за это не платя!
– Ну а как же культура? Ты сводишь человека к... не знаю, какому-то мотору, к простому трактору. Но ведь мы создаем то, что никакое другое животное создать не может! Музыка, живопись, архитектура, всего этого нет в животной среде...
– А нужно им это?!
– Но ведь существовать просто так, лишь создавая потомство и погибая, ведь это тоже глупо! Ведь должна быть цель, какое-то глобальное развитие, к которому надо стремиться! Мы, люди, создали цивилизацию, мы смогли сорганизовать материю таким образом, что преобразовали Землю во что-то другое, во что-то...
– В радиоактивную отстойную яму мы ее преобразовали! И не надо, пожалуйста, мне рассказывать про развитие человека здесь, в этом разваливающемся загаженном здании. Там, до старта, когда мы сидели за столом в последний день, лишенные "лишней" информации и наделенные лишь "нужной" информацией, я еще хоть как-то мог бы тебя слушать. Но здесь... Развитие! Культура!
– Виктор усмехнулся.
– Вся человеческая культура, всех тысячелетий, сведена к этому городу дряхлых домов. "Мона Лиза" Да Винчи, "Лунная Соната" Бетховена, "Война и Мир" Толстого... время не пощадило даже эти вещи, которые казались нам вечными. Годы превратили их в пыль, которая осела на твои ботинки. Больше нет культуры, нет музыки, нет литературы. Последняя книга, последняя мелодия, последний стих сотрутся с лица земли с последним существом человеческой цивилизации... с последним из нас пятерых...