Проект семья
Шрифт:
— Видел, он вчера вернулся из Сочи.
Блять, значит это всё все-таки из-за дурацкого отеля, не верю, чтобы Тимур просто так бросил меня сюда, а сам поехал утрясать дела по проекту в Сочи. Хотя, может это его такой отвлекающий манёвр, чтобы подпустить поближе врагов, например, Загорского?
Когда были разборки после несчастного случая на стройке, они с Ковальским старшим выработали стратегию мести на годы вперед, долго выжидали и медленно устраняли причастных. Это, безусловно, очень хитро и продуманно, но когда речь идёт о том, что я тут сижу взаперти, одна, без интернета и встреч с мужем — это, мне кажется,
Я смотрю через панорамное окно на кухне в сад — это место прямо как замок для принцессы. Макс забирает свой кофе и садится за стол, распаковывает пачку печенья и начинает хрустеть, как же бесит. Глядя на него, меня накрывает волна липкого холода, я вспоминаю про тот случай, когда брат пропал на три недели, а Тимур мне говорил, что он в отпуске. Потом выяснилось, что он лежал в больнице с огнестрельными ранениями, может сейчас Макс скрывает от меня нечто подобное? Я же Тимура уже больше двух недель не слышала, не видела. На дрожащих ногах я подхожу и сажусь напротив Макса:
— Макс, скажи, что с ним все хорошо, а не как тогда, когда вы скрывали от меня информацию, что ты лежишь в больнице.
Он ни секунды не сомневаясь уверенно отвечает:
— Алина, с твоим Ковальским все хорошо, плохо у тех, кто ему сейчас под руки попадается.
Макс засовывает в рот себе целое шоколадное печенье, и начинает его жевать не отводя взгляд. Чёрт, мне придется ему поверить, я хочу ему верить, что с Тимуром все в порядке.
Хо-ро-шо. Раз с Тимуром все хорошо, а я все ещё тут без связи с внешним миром, то в мой мозг прокрадывается шальная идея сбежать, только вот оценив весь периметр, я поняла, что это заранее провальная идея. Практически весь персонал тут живет, приезжает-уезжает только Макс, Руслан и Инесса, ни к кому из них в багажник я не полезу прятаться.
Проходит ещё пару дней, и я успокаиваюсь, прошу Руслана привезти мне книжек про роды, новорожденных, грудное вскармливание, прикормы, купание детей и всякое подобное. В тот же день у меня на столе лежит целая библиотека для чайников. Я приступаю изучать привезенные книжки, и это все так засасывает, что я не замечаю, как проходит еще почти целая неделя моего заточения.
Поздно вечером я просыпаюсь на диване в кабинете с книжкой по коликам новорожденных. Капец, вот это жизнь. Соскребаю себя с дивана и иду в душ, чтобы нормально помыться. Судя по всему, я уже выспалась и ночью можно будет посчитать звёзды, и ещё прочесть пару пособий про детей.
Выхожу из душа в полотенце с мокрыми волосами, и когда вижу Тимура, сидящим на моей кровати, то не верю своим глазам. Он сидит, положив руки на матрас позади себе и, вальяжно откинувшись, смотрит на меня из-под прикрытых век. На его лице дьявольская ухмылка. Моя кровь начинает медленнее течь по венам, а дыхание и вовсе замирает. Мы смотрим друг на друга не меньше минуты, молчим, но затем я срываюсь и бегу к нему. Я запрыгиваю на него и валю на кровать, крепко обнимая за шею и целуя сразу напористым поцелуем. Тут же выдергиваю рубашку из его брюк и запускаю под нее руки, не расстёгивая пуговиц, мне нужно убедиться, что у него там нет заживающих шрамов. Мое полотенце развязывается, и Тимур гладит руками голую спину, потихоньку спускаясь на бедра. Пожар вспыхивает внутри меня, всё, подали кипяток в мой
— Не отпущу, — разрыва поцелуй и шепчу ему в губы, а он хмыкает и переворачивает меня на спину, устроившись межу ног.
— А кого ты собралась звать гладить спинку на ночь? — носом ведёт по моей щеке и спускается на шею.
— Я звала тебя.
Тимур целует грудь, облизывает сосок и рукой сжимает другой. Ах.
— Я пришёл.
Больше слов у меня не осталось, я все выясню потом, сейчас я хочу только его руки, губы и член. И похоже, что наши желания совпадают, потому что он не мучает меня, а быстро скидывает одежду и оказывается во мне, сразу проникая глубоко и не собираясь ни на секунду выходить. Нет, на нём нет никаких следов увечий, он цел и невредим.
Это самый долгожданный секс в моей жизни. За несколько его глубоких движений я уже хочу рассыпаться на мелкие части. Притягиваю его к себе максимально близко, не оставляя ни миллиметра между нашими телами и обнимаю ногами. Тимур все понимает правильно, он делает резкие глубокие толчки, и все, мой мир поплыл, я поджимаю пальчики на ногах от удовольствия. Ему нужно ещё несколько движений, и он кончает, в меня. А я же ему так и не сказала, что вытащила спираль. Чёрт.
40
Тимур относит меня в душ, аккуратно намыливает и смывает пушистую пену. Я просто стою как красивая статуя под каплями тропического душа, любуюсь его движениями и потом вешаюсь на него с поцелуями как какая-то малолетка. Так и не сказав друг другу ни слова, мы снова попадаем в кровать, в это раз он обладает мной на грани боли.
Я всё еще не верю, что это реальность, что он по-настоящему пришёл ко мне, но если так, и этот секс настоящий, то завтра я точно не встану с кровати. В третий раз я в душ не пойду, он сделал все, чтобы я уснула с его семенем внутри. Засыпаю в объятиях любимого мужа, а утром просыпаюсь одна. Ни следа от Тимура, всё-таки это был сладкий сон?
О том, что всё же вчерашняя ночь была реальной говорят смятые простыни и мое самочувствие. Сумасшедший мужчина, из-за него теперь я даже не хочу шевелиться. Мне кажется бесполезным идти искать мужа по дому, потому что, скорее всего, он бы оставил что-то из своих вещей или позвал на завтрак, поэтому я пропускаю свой утренний кофе и продолжаю спать.
Ближе к десяти я все-таки встаю и добираюсь до душа и зубной щетки, Тимур точно был дома, потому что в ванной на полу валяются наши полотенца и распакована новая зубная щетка. Ну слава всем богам, мне это не приснилось!
Спускаюсь за кофе и обнаруживаю две чашки на столешнице и молоко. М-да, с привычками у него все стабильно. Мои уши цепляют какие-то звуки из кабинета, неужели Тимур там? Беру свою чашку и, подходя ближе к кабинету, делаю вывод, что это точно мой муж, потому что он спокойным негромким голосом обещает кого-то залить бетоном в фундаменте бизнес-центра на Пресне.
Ну ладно, пожалуй, подожду его на кухне. Ещё год назад я бы наверно его испугалась, а пять лет назад — вообще уволилась и держалась бы подальше, сбежала в другую страну. Но после того, как меня и Руслана чуть не убили в той машине, я иначе смотрю на его действия. Он жесткий, властный, не выносит, когда кто-то трогает то, что принадлежит ему.