Проект Ворожея
Шрифт:
– А разве экстрасенсы уже не работают со спецслужбами и давненько? Или это все же слухи и домыслы?
– Это другое, капитан. Я говорю о чем-то в разы более масштабном и действенно работающем на постоянной основе, а не тайном вмешательстве в конкретные дела, выбранные кем-то по принципу ажиотажного интереса или чьего-то высокопоставленного протежирования. Это первое. И именно профилактика и предупреждение, а не хождение по остывающим следам – мой приоритет. Это второе.
Я и хотел бы как-то прокомментировать, но эмоции были слишком смешанными, и счел за благо слушать.
– Годы у меня ушли сначала на выработку четкого понимания, как
– Тут мне как-то не очень понятно.
– Людьми мы оказались, Антон, а не механизмами, способными выдавать четкий и стабильный результат на выходе! – вмешалась Влада, усмехнувшись горько и как-то обреченно. – Одинокими, слабыми, нуждающимися в ком-то близком, кто должен был стать нам нянькой 24/7. Вот в чем затык вышел главный у нашего наставника!
– Не нужно все сводить к примитиву, дорогая! – Гарденин явно стремился прозвучать язвительно, но вышло только огрызнуться. Больное место? – В первую очередь человек, обладающий хоть какими угодно способностями не в состоянии по волшебству стать еще и обычным, опытным сыскарем, вроде вас, капитан. А на одних способностях, как выяснилось, далеко не уедешь. Знать верное направление и ориентироваться на местности, в прямом и переносном смысле, – разные вещи, одинаково необходимые, как выяснилось. Вот скажем, как сегодня: ну почувствовала Влада этого вашего маньяка, ну ощутила с ним связь, а толку-то? Долго в таком режиме ее тело и мозг функционировать не могут. А если объект находится в десятках и сотнях километров? А если вообще в другом конце мира? Да, она смогла бы двигаться в нужном направлении, не замечая, надо сказать, ни домов, ни машин, ни вообще никаких препятствий, где себе шею сломала бы, но вот не дошла и вырубилась. И что тогда? Все по новой?
– А как же просто ткнуть место на карте?
– Меньше телевизор смотреть надо, Чудинов. От этого мозг разжижается, – нахмурился Гарденин. – Это в шоу экстрасенсов постановочном так, а в жизни оно все посложнее будет. Вот и пришло мне озарение – устроить этот проект взаимодействия, чтобы мои подопечные имели возможность самостоятельно выбрать себе Поводырей.
– Поводырей? – Я взглянул на Владу, но она отвернулась, предлагая мне все вопросы адресовать наставнику.
– Именно так. Смущает аналогия?
– Пока не очень.
– Не нужно врать, Чудинов. Все тут свои, можете быть достаточно откровенным.
– Как скажете. Меня не само название вводит в недоумение, а то что вы это преподносите как свободную волю этих самых подопечных, а не навязанный вами выбор.
– Думаете Владе я вас навязал? – Наставник снова уставился на девушку. – Ну же, дорогая, скажи уже капитану все.
Влада повернулась, и меня покоробило выражение отчуждения в ее взгляде.
– Во время подготовки к проекту были отобраны кандидатуры, – без всякого выражения произнесла она. – Я выбрала тебя. Леонид был против, считая, что ты не подходишь, но я…
– Но наша милая упрямая девочка проявила характер и заявила, что она или будет пробовать с вами, капитан, или ни с кем.
Я не понимал, что чувствую по отношению к этому откровению, поэтому сосредоточился пока на своем раздражении от поведения гребаного наставника.
– Прекратите это, Гарденин! – рыкнул на него.
– Что прекратить?
– Называть Владу милой и к тому же своей. Из ваших уст это звучит более чем отвратительно. И могу я узнать, почему я не подходил? Недостаточно умен? Или, как вы в прошлый раз изволили выразиться, не смогу развиваться и соответствовать личной эволюции Влады?
– Комплекс спасителя и супер-героя, Чудинов, помните? Вы у нас звезда первого плана, фронт-мен, Бэтмен, а Поводырь должен быть скорее скрупулезным, скучным и надежным дворецким Альфредом. Тем, кто создает базу для первой скрипки и главного броска.
– И после такого заявления это я много смотрю телевизор, Гарденин? – насмешливо фыркнул я, давая себе время уложить все в голове. – У вас под одеждой точно нет яркого трико и футболочки из лайкры?
– Все шутить изволите, Чудинов, или просто пытаетесь скрыть, насколько задница вспотела от нервозности? В общем, я счел вас непригодным и в принципе считаю таким и до сих пор, но против фактов, как говорится, не попрешь. Поводырь и его Герой должны быть совместимы на абсолютном уровне. – Герой? Он это серьезно? У мужика точно не все дома. – Нечто вроде симбиоза. Не важно, на какой основе: дружба, сильная привязанность или… хм-м… любовь, но они должны не только дополнять друг друга, но и ни в коей мере не вступать в противоречие на ментальном и энергетическом уровне. Влада интуитивно выбрала вас и, следует признать, не ошиблась. По крайней мере, в том, что касается энергетики.
– Что это значит?
– То, что когда она мне сегодня позвонила и сказала, что все плохо, то я ожидал вас как минимум в бессознательном состоянии найти. Ну или бьющимся в припадке паническом.
– Не могу сказать, что для меня все прошло безболезненно.
– Если считаете, что вам было плохо, обойдите с утреца своих соседей и спросите о самочувствии и не снилось ли им чего кошмарного.
Я потер переносицу, понимая, что мысли начинают сворачивать не туда и нужно сосредоточиться на главном.
– Так, а теперь давайте окончательно определимся, Гарденин, – уставился я на него требовательно. – Вы предлагаете мне работать на вас?
– Предлагаю, Чудинов? – усмехнулся он так холодно и высокомерно, что у меня весь загривок дыбом встал. – Я ставлю вас в известность, что либо вы переходите под мое начало и становитесь Поводырем Влады, или остаетесь при своей работе, жизни, но милая девушка прямо сейчас уходит со мной, и отныне все контакты между вами прекращаются.
– Права у вас нет кому-то что-то навязывать! – скрипнув зубами, выплюнул я.
– Вам-то нет, конечно, тут все сугубо добровольно. Но вот Владе очень даже могу и буду. И не пытайтесь воззвать к моей морали и чувству социальной справедливости.
– Да было бы к чему взывать!
– Вот тут вы не правы, капитан. Если я знаю больше о том, насколько могут быть опасны люди вроде Влады, когда их способности бесконтрольны и не направлены во благо, и вижу всю картину в целом, а вы нет, то разве это причина демонизировать меня?
Сказать, что я сейчас злился, это вообще ничего не сказать.