Проект-Z
Шрифт:
Шайер остался неподвижен. Только взгляд его скользнул в сторону Салиса и тут же вернулся на Тещина.
— Че?… — сказал Тещин, напрягая зачатки мозга.
Инспектор опустил руку в правый карман тофраги, достал диктофон и положил его на стол. В диктофоне равнодушно горел красный огонек, сообщая о ведущейся записи. Тещин увидел диктофон и лицо его слегка исказилось.
— Вопросы есть? — спросил Салис.
Шайер, внешне оставаясь спокойным, в глубине души был доволен тем, что и в этот раз не ошибся в Лоуне. Если бы все было так просто, давно бы все разбежались из сыска. Слишком много желающих поставить на колени несговорчивого инспектора. Тещин же от неожиданного поворота событий, даже вспотел. Он был унижен. Он искал, что
— Разрешите идти, господин полковник? — спокойно спросил Салис повернувшись к Шайеру.
— Да. Свободен, — так же спокойно ответил Шайер.
Инспектор Салис встал из-за стола и вышел из кабинета полковника. Он был уверен, что полковник не станет вмешиваться в это дело. Он слишком стар для таких дешевых угроз. При случае утопить лучшего друга — это всегда пожалуйста, а вот так нахрапом… Нет. Шайер в этой истории сторонний наблюдатель.
Инспектор вернулся к себе в комнату. Сняв тофрагу он снова достал из сейфа схемы и тетрадь, сел за стол и принялся методично анализировать нарытые сведения. Телефон зазвонил длинной трелью. Не отрываясь от чтения Салис снял трубку.
— Приемная императора.
— Инспектор?
— Да, — Лоун узнал голос Монлиса.
— Улица Береговая дом сорок один. Здание банка «Фараон». Успеешь за двадцать минут увидишь много интересного.
Послышались короткие гудки. Салис положил трубку, снова убрал в сейф тетрадь и схемы, взял тофрагу и словно на крыльях вылетел на улицу.
Доехать до Береговой за двадцать минут у Салиса не получилось. Альверон, утро, автомобильные пробки. Эти четыре слова практически всегда произносятся вместе. И почти всегда из первых двух вытекает последнее.
Еще подъезжая к зданию банка, Салис заметил Шальшока, стоявшего возле дверей «Фараона» и о чем-то разговаривавшего с двумя высокими, крепкими фербийцами. Улица была пуста. Салис понял, что он опоздал. «Фаэтон» визгнул тормозами и остановился возле гранитной лестницы. Монлис оторвался от беседы, спустился к машине инспектора.
— Извини, отец, — сказал Салис и хлопнул дверцей автомобиля, — пробки.
— Пойдем. Тебе это понравится, — Монлис и кивнул головой в сторону фербийцев.
Сыщики поднялись по ступеням банка.
— Инспектор имперского сыска Лоун Салис, — представил Монлис, — а это…
Он запнулся, потому что сам не знал, как зовут охранников. Они сразу отказались назвать свои имена, но о происшедшем рассказали очень много интересного.
— В общем, это служба охраны банка, — сказал Монлис. — А как их зовут знать тебе необязательно.
— Что здесь произошло? — спросил Салис.
Охранники немного потоптались и тот, что был чуть выше ростом начал рассказывать.
— Наша смена заступила на дежурство с восьми ноль — ноль. Приблизительно в восемь тридцать я заметил толстячка, среднего роста, одетого в серый плащ. Вроде ничего особенного, обычный фербиец. На улице, в общем-то, было прохладно, но… мужик был в плаще и в шлепанцах на босу ногу. Тут он расстегивает плащ и достает обрез двустволки. Мы открыли огонь на поражение.
— Из «Сайпана» (17)? — спросил инспектор.
— Да. Я лично всадил в ему в грудь очередь, — сказал молчавший до этого второй охранник. — Когда он поднялся, я расстрелял остатки магазина.
— Поднялся? — переспросил Салис.
Инспектор как будто потерял мысль. Фербиец в плаще только что шел с двустволкой и вот он уже поднимается с асфальта.
— В этом вся фенечка… — начал пояснять Шальшок, но Салис перебил его. — На нем был бронежилет?
— Нет. — Спасибо, — сказал охране Шальшок, взял Салиса под руку и повел к машине. Инспектор дважды прокрутил в голове рассказ охранника и живенько представил себе картинку произошедшего. — Ну? Как тебе сказка? — спросил Шальшок, садясь на капот «Фаэтона». — Опять подмена личности? — не то спросил,
— Видел, — сказал Монлис. — И даже успел узнать кем он был при жизни. Лакон Токас. Жил здесь же в доме напротив. Работал в строительной компании, тягач водил. Месяц назад компания обонкротилась. Разведен. Сыну десять лет. Живет с матерью…
— Так что тело?
— Я как раз успел подъехать, когда его грузили. Грудь в клочья, ноги отдельно, задница отдельно, но башка цела. Охрана видела белое «Пежо», стояло метрах в пятидесяти. После нападения «Пежо» стояло еще минут десять. — Поехали, — сказал инспектор. Монлис спрыгнул с капота, обошел машину и открыл дверцу. — Ты хочешь сказать, — спросил Лоун, — что при разорванном в клочья сердце у фербийца может хватить сил чтобы подняться и невзирая на болевой шок сделать несколько шагов?
— Теоретически это возможно, — ответил Монлис. — Мозг не умирает, кажется, в течение семи минут после остановки сердца. Если заставить его посылать импульсы всем частям тела, то все может быть. Тем более что в момент отключения сердца мозговая деятельность не прерывается, потому что объект находится под постоянным контролем излучателя который непрерывно посылает импульс. — А ты как вообще сюда попал? — спросил Салис. — Я от Тамеса возвращался…
— Как он?
— Он умер. Лоун посмотрел на Монлиса. Вчера он сам предсказал эту скорую смерть, но в услышанное все равно не хотелось верить. Салис включил первую передачу, «Фаэтон» тронулся с места. — Медсестра зашла в палату и пригласила его на завтрак, — рассказывал Монлис. — Тамес разбил кулаком стекло в окне и осколком перерезал себе горло. Очевидно в его случае «завтракать» — одно из ключевых слов на самоликвидацию. Оттуда я заехал на станцию подземки, поговорил с дежурной по станции. Она сказала что видела, как какой-то землянин сидел на лавке, метрах в десяти от самоубийцы и рылся в кейсе. Как только Тамеса скрутили землянин ушел. — Может уехал?
— Нет. Именно ушел. Там в дежурке я услышал, про попытку ограбления банка. Естественно сразу сюда. Шальшок замолчал. И ему и Салису, было о чем подумать. Такого они еще не видели. Заставить фербийца сделать что-нибудь против своей воли, внушить что-нибудь, в это еще можно было поверить. Тем более что гипноз уже давно вещь вполне обыденная. Но заставить фербийца с развороченной грудной клеткой подняться и идти вперед… это впервые. Переосмысливая все, что произошло за последние два месяца, и тем более то, что случилось сегодня утром трудно не поверить, что кто-то на самом деле однажды сможет оживить мертвецов, какой бы фантастикой это не казалось. Не тех, конечно, что уже сгнили, а еще свеженьких. Главное чтобы голова была цела — мозг продолжал работать.
И если те, кто были в «Пежо», сидели с тем самым генератором, что посылает импульсы и заставляет работать мозг после прекращения естественного кровообращения, то, что может помешать сделать подобные генераторы огромной мощности, с радиусом действия в десятки километров. Что это? Эксперимент? Салис вдруг почувствовал, что они с Шальшоком скоро станут свидетелями кульминации этого чудовищного эксперимента.
На утреннем совещании Хейлок докладывал о расследовании происшествий за прошлую неделю. Инспектор пару раз встретился глазами с полковником. Шайер был спокоен. Шальшок не знал о вчерашнем разговоре с землянином и поэтому, слушая скучный доклад Хейлока, безразлично вертел в пальцах карандаш.