Профессиональный оборотень. Книги 1-10. Компиляция
Шрифт:
– Ах ты, маленький… ведьменыш… звереныш… – выдавила я, задыхаясь и падая на колени.
Алекс тяжело вздохнул, покачал головой и одновременно ловким ударом лопаточки для торта отправил возмущенно вякнувшую крысу в недолгий полет до противоположного угла комнаты. Его собратья полезли мстить…
БА-АБА-АХХ!!!
Торт все-таки взорвался! Мой муж героически прикрыл меня собой, и мы вместе укатились под елку. Большие пахучие еловые лапы спасли нас, прикрыв от разлетевшихся по комнате и сразивших многих крыс в самое пузо острых кусочков вафельных коржей.
Стены были заляпаны кремом, стоны и вопли раненых висели в гулкой комнате, а к моим ногам подкатился небольшой круглый морщинистый орех неизвестного мне вида. В тех местах, где он не был в креме, сияло золото, что я привлекло мое внимание. Я протерла его о платье и поскребла орех ногтем. Не из драгметалла, так, дешевая позолота. Если только это не тот самый…
– Кракатук? – изумилась я, задумчиво слизывая крем с пальцев и разглядывая орех.
– Что ты сказала?! – удивленно повернул голову Алекс.
Мы все еще лежали под елкой. А что? Здесь самое уютное место во всей разгромленной комнате с кучей стонущих крыс и так смолисто пахнет свежей елью.
– Кракатук! Это такой волшебный орех из «Щелкунчика», который надо было раскусить юноше, никогда не брившемуся и не носившему сапог, чтобы принцесса Пирлипат вновь стала прекрасной. Не являюсь специалистом в области юношеского бритья, но в тексте орешек тоже был позолоченный, как и этот. Отсюда и предположение, что это может быть только легендарный Кракатук, – скромно заключила я.
– А-а, ясно… Меня, кажется, слегка оглушило. Поэтому я тебя не сразу расслышал. Интересное предположение, но это может быть и любой орех с елки, благо здесь их больше средней нормы на квадратный метр.
Ах, вот как, он просто не сразу расслышал, а я думала, поражен моей находкой и попадающей в точку догадкой. Ладно, милый, попросишь ты у меня яичницу…
– А как же он тогда попал в крысиный торт, если не был специально положен в него?
– Почему ты решила, что он вообще был в крысином торте? – продолжал допытываться Алекс, как будто я ему логическая машина. – Тем более что к взрыву он, похоже, никакого…
Мой муж прикрыл глаза и потер лоб.
– Что с тобой, родной? – Я испуганно обняла его и пытливо осмотрела с головы до ног, ища признаки контузии.
– Все прошло… в порядке… – пробормотал он, пытаясь выползти из-под елки. – Нам надо уходить…
Я поддерживала его, как недобитого царского офицера, даже выволокла наружу и кое-как поставила на ноги. Но он со стоном упал на одно колено, повис на мне и потерял сознание. А уцелевшие крысы наступали, торжествующе скаля зубки и грозно пристукивая хвостиками.
Сначала любимый кот, потом верный муж. Я дважды «вдова», мне оставалось впасть в горе, ужас и панику одновременно…
– Алекс, очнись, любимый, не покидай меня! – умоляла я, сидя на полу и прижимая его голову к груди.
Но он молчал, и глаза были закрыты, а кожа стала бледной и прозрачной, как слой сахарной глазури на кексе у прижимистого пекаря. Я осторожно положила командора головой на самодельную подушку из самых больших кусков вафель и мстительно поднялась в полный рост…
– Ну все, получайте, убийцы!
Я в неистовстве расшвыривала их, била, пинала, пока…
…они не повалили меня на пол и всей толпой прижали сверху. Какая только зараза на нашу голову так хорошо обучила их искусству рукопашного боя? Военная подготовка у ребят не хуже, чем у сепаратистов Ким Ир Сена в. партизанском отряде.
– Торт предназначался Гофману, – зачем-то призналась одна из крыс, стряхивая с лапок крем. – А вы, в конце концов, кто такие?
– Вы только что убили моего мужа, а теперь вежливо так интересуетесь, кто мы такие?! А это что, украденные у мастера рукописи?! Отдайте сюда, живо!
Пара крыс зажимала под мышками стопку похищенных у Гофмана листов. Только сейчас они были изрядно пожеваны по краям и измяты.
– А вы верните нам Кракатук, – резонно потребовали крысы.
– Да ни за что, пока не получу рукопись. И если хоть один лист пропал… – Я выдержала угрожающую паузу, но фразу не закончила. Господи, когда мой Алекс неподвижно лежит у моих ног, как я могу думать о какой-то там рукописи, даже если бы это был первый вариант Библии! На мгновение мне стало жутко стыдно…
Но мы же на задании. И Алекс, кажется, тихо, но дышит. Я начала успокаиваться. В чем смысл кражи рукописи? Почему крысы так дорожат этим занюханным орехом? Хотя, если это действительно тот самый Крак… Ай!
Один серый злодей стал кусать мне руку, вынуждая разжать пальцы и выпустить орех, но я извернулась, укусила его самого за хвост, он возмущенно обернулся, в свою очередь выпустив мою руку. Всего на мгновение, но этого хватило, чтобы я сунула орех в рот! Все…
– Нэ похохихе, инахе я ехо ахуху, – сразу же заявила я.
– Чего-чего, милейшая? – спросила тощая крыса, наклоняясь ко мне, чтобы получше расслышать, и тут же получила подзатыльник от той, что была покрупнее.
– Идиотка, не понимаешь, она грозит раскусить наш орех, если мы не выполним ее условия! Девица разозлилась не на шутку, потому что потеряла своего самца.
– Хпопю, нч похохихе, ойте на эсте! Оухи, вох вам.
– Олухи?! Какое бесстыжее оскорбление! – возмутился ближайший из крыс, пробегая по моему животу, встав у меня на груди, как на пьедестале, и гневно размахивая лапками перед моим носом. – Мы этого не потерпим! Мы свободный народ, не уступающий вам, людям, ни ай-кью интеллекта.