Профессиональный оборотень. Книги 1-10. Компиляция
Шрифт:
– Шеф мог бы отказаться от своей бильярдной.
– Конечно, милочка, он пытался! Но, поскольку вся игровая комната была взята оптом по акции, с условием, что товар невозвратный, шеф сразу уже перечислил всю сумму! Я ему потом тоже сказал, что он дурак. Головой думать надо было!
Это, скорее всего, неправда, но Профессор в пылу эмоций часто преувеличивал свои слова и поступки, а потом упорно стоял на своем, стесняясь признаться, что просто любит прихвастнуть.
– Надо будет гномов предупредить, чтобы убрали свой переносной бар-палатку из хоббитского
Наших хоббитов частенько принимают за детей, особенно те, кто еще не успел познакомиться с ними поближе. Так и у финансирующих органов они были записаны как «вечно несовершеннолетние». Но упаси вас аллах от таких детишек, они за шоколадную конфету самого Толкиена из могилы выкопают.
– Об этом шеф уже позаботился. Они просто спокойно переквалифицируются в молочную кухню на это время.
Я вспомнила по аналогии бар в фильме «Человек с бульвара Капуцинов», когда владелец, герой Табакова, продавал ковбоям только молоко, и злорадно улыбнулась при мысли, что мой муж, похоже, в ближайшие дни не сможет заливаться своим любимым темным пивом от брауни[73].
– А когда точно она приезжает?
– Неизвестно. Ты же читала о ней книги, она всегда прилетает неожиданно, с изменением ветра. Но вообще-то ее ждут завтра в девять утра, – деловито сообщил Пусик и, махнув пушистым хвостом, выскользнул из дома.
А я подошла к книжной полке и нашла маленькую засаленную книжку в мягкой обложке. В один из приездов к родителям я забрала в нашу квартиру на Базе несколько своих самых любимых книг. Вот среди них как раз и была «Мэри Поппинс возвращается» английской писательницы Памелы Трэверс. В детстве она произвела на меня неизгладимое впечатление!
Потом, конечно, я прочитала все о Мэри Поппинс, но с этой книги я впервые вошла в не похожую ни на одну из других, чудесную волшебную реальность повестей о таинственной няне. Я ее столько раз перечитывала, что почти выучила наизусть.
– Милый, у меня чудесная новость, к нам едет сама Мэри Поппинс! – поспешила я обрадовать мужа, когда он вернулся с тренировок.
Усталый Алекс довольно спокойно выслушал мои восторги, обнял меня, поцеловал и отправился в душ. Я даже немножко надулась, как енот, не получивший печеньку.
Но, в конце концов, если бы он шумно обрадовался прилету на Базу этой британской мисс Совершенство, мне бы первой стоило серьезно задуматься. Так что уж пусть лучше мой муж будет равнодушен к другим женщинам, ему и так периодически достается из-за моего ревнивого нрава…
День прошел ровно, на задания нас не вызывали, домашние хлопоты оставались умеренными. Я списалась с Грызольдой, и она подтвердила мне информацию, полученную от кота. Шеф резко повыкидывал пустые бутылки из своего кабинета, шурале было приказано посыпать дорожки чистым песком и расстелить ковер на входе в оранжерею, а в столовке у Синелицего хоббитам прочли целую лекцию о том, как следует вести себя перед строгим омбудсменом.
В конце концов, в их личных интересах было оставаться так называемыми детьми именно у нас на Базе, а не быть массово депортированными в какой-нибудь спецприемник. И при всем легкомыслии малоросликов они это худо-бедно понимали. Здесь с ними буквально цацкались, лечили от «мордорского синдрома», закрывали глаза на их шалости, кормили, поили, отпускали гулять, не заставляли работать. Чем не санаторий, а?
– Напарник, нам надо поговорить! – В двери вновь вломился взъерошенный Профессор.
Как обычно, без стука, без «здрасте», без вытирания лап о коврик и без церемоний.
Командор оторвался от книги, вздохнул и кивком показал агенту 013 свободный табурет на кухне. Я так же молча достала еще одну чашку и банку молотого кофе. Но, к моему немалому изумлению, Пусик вдруг объявил, что это мужской разговор, велев мне выйти.
В иное время он словил бы по ушам и от меня, и от Алекса, но в этот раз командор поднял на меня просительный взгляд. Ах так?! Ну, встретимся на узкой тропинке, как говорится…
Я сделала очередную заметку в ближайшее время придушить кота и, демонстративно хлопнув дверью, вышла из квартиры. Надо было посидеть где-нибудь в библиотеке, успокоить нервы и в спокойной обстановке придумать, как обставить его удушение самоубийством на почве семейных неурядиц.
Тот «мужской разговор» долгое время был для меня секретом, но, если б мне знать все раньше, то, наверное, все наши проблемы можно было бы решить в сто раз быстрее. Какая же я была дура…
Утром следующего дня, за пятнадцать минут до ожидаемого прибытия высокопоставленной гостьи, я стояла в группе встречающих, наряженная, с вымытой головой, в выглаженной форме, при знаках отличия, с книжкой в руках. Нельзя было упустить возможность получить автограф от одной из самых известных героинь детской литературы во всем мире. Профессор притулился рядом.
Кроме нас на встрече присутствовали суровый шеф в красном колпаке, его троллеобразная секретарша с цветами, главный гоблин из лаборатории в халате и пенсне, Шурале Рафикович в новом жилете и зеленом каляпуше набекрень, биоробот Стив, еще не так давно сохнувший по мне, а сейчас, похоже, пребывающий в активном поиске, и с десяток самых миловидных хоббитов с плакатиками, написанными обычными фломастерами, зато без ошибок:
«Мы вас любим!»
«Нам тут хорошо!»
«Бей, Хоббитания!»
Последний явно был не в тему, но, видимо, все просто поленились особо заморачиваться с новыми лозунгами, сочтя, что и так сойдет. Понятно, что народ спешил, да и проконтролировать за такой короткий срок абсолютно все моменты было, пожалуй, невозможно.
Мэри Поппинс появилась на площадке прибытия и отправления агентов ровно в девять ноль-ноль, минута в минуту, если даже не секунда в секунду.