Профессия: шерп

Прозоров Александр Дмитриевич

— Вот только не говори, что ты меня стесняешься!

— Я разве что-то говорил? — удивился Алексей.

— Завернулся в полотенце и крадешься мимо, словно мышь. — Света поставила в предложении точку, «сохранилась» и повернулась к нему: — Вчера в постели ты не был таким скромнягой.

— Если тебе так хочется, то пожалуйста. — Сизарь развернул полотенце и перебросил себе через плечо. — Так лучше?

— Надо сказать, стриптизер из тебя никудышный, — покачала головой Лана. — Однако, я смотрю, какой-то карапуз меня заметил и даже подает какие-то

знаки. К чему бы это, не знаешь?

— Впервые за день вдохнул свежего воздуха.

— И ведь как дышит, как дышит! — ехидно хмыкнула девушка. — Слушай, Лёша… Мне кажется, он просто забывает выдыхать! А вдруг ему нужна помощь? Ну-ка, дай его сюда!

Оказание помощи несчастному малышу закончилось, естественно, в другой комнате и только через полчаса. Уставшая, но довольная Светлана, покатавшись по одеялу, поднялась и вскоре, обнаженная, уже опять стучала по клавишам компьютера.

— Лана, ты там чего, роман пишешь? — поинтересовался с подушек Алексей. — Может, лучше выпьем кофе и прогуляемся по прохладе?

— Прогулки при луне я, Лёша, очень люблю, — растягивая слова и не переставая набирать текст, ответила девушка. — И кофе тоже. Вот только платят мне по триста рублей за заметку, либо сто рублей за тысячу знаков, когда статья больше машинописной страницы. И если я не сдам хотя бы страницу в день, то автоматом останусь без обеда. А мне еще нужно завтракать и ужинать. И платить за квартиру. Я уж не вспоминаю про колготки.

— У меня есть идея… — Сизарь перебрался с подушек ближе к ней. — Если ты останешься здесь со мной на все пять дней, я буду таскать тебе из столовой половину своей порции, и ты сможешь сэкономить пять обедов, пять завтраков и пять ужинов…

— …и пять квартир, — хмыкнула Светлана. — Напрасно беспокоишься. Прокормиться мне вполне по силам. Не голодаю… Стоп, подожди! — Она сохранила текст и повернулась к нему: — Ты предлагаешь мне остаться здесь на пять дней и заниматься с тобой сексом два раза в день… за еду?!

— Нет, — сладко потянулся молодой человек. — Я предлагаю тебе остаться и заниматься сексом три раза в день вообще бесплатно. Просто потому, что я тебе нравлюсь. А кроме того, я предлагаю тебе еще и кушать. Хотя бы иногда.

— Бред!

— Чего?! — вскинулся Алексей.

— Про римского папу Топорков явно нес какой-то бред, — быстро-быстро почесала она виски. — С тобой-то все в порядке, я останусь. Подожди, не отвлекай! Дай статью закончу и отошлю. Стоп! Я что, уже согласилась?

— Ах-ха, — довольно кивнул Сизарь, откинувшись на спину.

— Вот, черт! Нужно было покапризничать. Все, тогда точно больше не отвлекай!

— Не буду. — Молодой человек закинул руки за голову. — Но одна проблема все-таки есть. Нигде во всем центре я не видел ни одной торговой точки. Если мы не хотим оголодать, нужно что-то придумать…

Однако придумывать не пришлось. Когда после отъезда журналистов они пришли обедать вдвоем, намереваясь честно поделить порцию Алексея — официантка молча поставила каждому по тарелке с супом, а

потом донесла два вторых и компот. Похоже, работников учебного центра в еде никто не ограничивал.

Хотя охрана в космической «учебке» корпорации и присутствовала, однако к Лане никто не придирался, позволяя девушке бродить от корпуса к корпусу, от ангара к ангару, фотографируя все подряд, подслушивать лекции Сизаря и подглядывать практические макеты, вести съемку утренних пробежек и вечернего отдыха курсантов. Она строчила одну заметку за другой, отсылая по три штуки в день с обильными иллюстрациями и, похоже, за прошедшие дни смогла выполнить месячную норму работы.

— И что теперь? — спросила Лана, когда на пятый день они, распрощавшись с курсантами, возвращались домой в преподавательский корпус.

— Тумарин звонил уже раза три. У него там какая-то идея появилась с челноками, по поводу замены батарей на конденсаторы. Возможно, мы потянем монтаж на орбите на существующем оборудовании. Но челноки придется срочно модифицировать. Так что, как вернусь, сразу буду впрягаться.

— Да я не про это, Лёш. Я про то, что завтра нам отсюда уезжать.

— Я знаю, Лана. Машина придет к обеду. Привезет какого-то академика из «Хруничева», а нас заберет.

— Ты правда не понимаешь или прикидываешься? — ущипнула его за локоть девушка. — Ты должен сказать: «Лана, у нас был такой классный секс, что хочется повторять его каждый вечер!». Или хотя бы: «Все было здорово, но меня ждет жена и пятеро детей», — а не мямлить какую-то шизу про машины и конденсаторы!

— Лана, я хочу делить с тобой все свои ночи и рассветы, но у меня в Москве со времен аспирантуры только койка в общаге! Причем до нее за последние полтора года я не добирался еще ни разу, и потому не уверен, что она все еще стоит на своем месте. Так что звать тебя завтра мне, честно говоря, некуда. Нужно сперва разобраться, где я буду жить.

— Во попадалово! — крякнула Света. — Ну и кавалеры нынче пошли! Альфонс на альфонсе. Ладно, тогда это скажу я. Секс был так себе, я все еще не распробовала. И поэтому разрешу тебе жить с мной в одной комнате, пока не разберусь в этом вопросе.

— То есть, Лана, — прищурился Сизарь, — ты предлагаешь мне заниматься с тобой сексом два раза в день за ночлег?!

— Вот уж фиг! — покачала пальчиком девушка. — Ты будешь заниматься этим даром. За жилье я возьму с тебя половину квартплаты.

* * *

— Бинго! — подмигнул Тумарину миллионер, протягивая Денису машинописную страницу с отчетом службы наблюдения. — Твой моторист и журналистка съехались под одну крышу. Что и требовалось доказать. И заметь, без какого бы то ни было принуждения.

— Значит, вы за ними следите? — мельком глянул на листок Денис и отвернулся к окну.

Они беседовали в лимузине миллионера, уносящего их из загородного дома в Москву через белое марево снегопада. У вертолета, оказывается, тоже имелось немало недостатков. Например — нелетная погода.