Профессор без штанов
Шрифт:
Дома мы застали очаровательную картину. Мама сидела на корточках возле ванночки и трогательно кормила Тотошу свежими улитками.
– Очаровашка, - проворковала мама.
– Но страшон! Даже жалко его. Он ведь не знает, какой он некрасивый.
Алешка кончиком пальца погладил Тотоше горлышко. Тот блаженно закрыл свои лупоглазые желтые фонарики.
– Некрасивых животных не бывает, - поучительно сказал Алешка.
– Все они красивы по-своему.
– Так уж!
– возразила
– А бегемот?
– Ну что ты, мам? Ты видела, как он разевает свою пасть? Вот красота!
– У тебя какой-то странный вкус, Алексей. Идите мойте руки, ужинать пора.
– А папа?
– Он звонил, скоро будет. А что?
– Соскучились.
– Так я вам и поверила! Небось опять чего-то затеваете? Кого притащите?
– Страуса. У нас какие потолки?
– Два пятьдесят, а что?
– насторожилась мама.
– Жаль, не поместится. У него рост два восемьдесят.
– Что ты все врешь? Иди руки мыть. Не бывает таких страусов.
– Приведу - увидишь!
– крикнул Алешка из ванной.
– Я тебе приведу!
– крикнула мама из кухни. И на всякий случай уточнила: - А он кусачий?
Атаку на папу мы начали издалека. Сначала стали довольно равнодушно расспрашивать его о той группе контрабандистов, которая покупала во всех Америках редких животных и торговала ими в России, - нет ли чего-нибудь новенького?
– А вам зачем?
– спросил папа.
– Интересно ведь, - ответил Алешка.
– Торжествует у вас там, в вашем Интерполе, справедливость или нет?
– Торжествует, - сказал папа.
– Отчасти.
– Это как?
– спросил я.
– Основную часть группы мы задержали. Здесь и за границей. Сейчас ведется по этому делу следствие.
– А не основная часть?
– допытывался Алешка.
– Она ушла от ответственности?
– На какое-то время, - папа неопределенно пожал плечами. И его ответ тоже был неопределенный.
– И, конечно, - настаивал Алешка, - на какое-то неопределенное время от ответственности ушли, как всегда, главарь и организаторы.
– Что вы к нему пристали?
– заступилась мама за папу.
– Больно ты умный стал, - сказал папа Алешке.
– Он и раньше такой был, - заступилась мама теперь за Алешку.
Она всегда старалась равномерно раздавать своим трем мужчинам кнуты и пряники.
– Не замечал, - буркнул папа и, допив чай, стал разворачивать газету.
– Ты невнимателен к детям, - мама продолжила наступление.
– Знаешь, чем это может кончиться? Приведут домой какого-нибудь страуса. Два восемьдесят высотой. Где мы тогда будем жить?
Ситуация стала выходить из-под контроля в сторону ссоры родителей на тему: кто из них
– Пап, а где твой страусиновый фермер живет?
– Что за вопрос?
– Папа опустил газету и поверх нее взглянул на Алешку.
– При случае заедем. Хочется страусов посмотреть.
– В зоопарке посмотри.
– Вот еще! Там они в клетках, а там - на воле.
– Хитришь, Алексей, - сказал папа.
– Хитрю, пап. Очень хочется маме страусиновое перо подарить.
– Хитришь, Алексей, - тут же сказала и мама. Но глаза у нее загорелись.
– Хотя… Отец, помнишь, у меня такая шляпка есть! Как раз под страусовое перо, а?
– Ладно, - сказал Алешка, - сознаюсь. Мы с Димой хотели для тебя, пап, яйцо страуса вернуть.
– Папа к тому времени уже обнаружил пропажу половины своей коллекции.
– Да, - сказала мама, - они так расстроились.
– Хитришь, - сказал папа маме.
– Немного, - призналась мама.
– Из-за перышка. Очень хочется.
– Пап, - заныл Алешка, - мы ж у него выпрашивать не будем. Мы сменяемся.
– На мой пистолет?
– иронически уточнил папа.
– На Тотошу. А что? Будет у него еще и крокодилья ферма. Прямо Африка.
Тут совершенно неожиданно возразила мама.
– Вы что? Ребенок только-только привык к новой обстановке, почувствовал себя дома…
– В семье, - с иронией добавил папа.
В общем, так мы весь вечер хитрили как могли, а потом папа «раскололся», сказал, что его друга фермера зовут Петруша (Петр Ильич, пояснил он, легко запомнить - как Чайковский) и ферма находится не очень далеко от Москвы, в деревне Вороново.
Мы стали укладываться спать, а мама - кормить крокодила.
– Имейте в виду, - сказала она.
– Страуса я кормить не буду.
– А его не надо кормить, - отозвался Алешка со своей тахты.
– Он сам все жрет. Даже пуговицы. И золотые кольца.
– Обрадовал, - проворчала мама и погасила свет.
– Дим, - позвал меня Алешка, когда я уже начал засыпать.
– А кто такой Чайковский? Папин начальник?
Тоже мне сыщик!
– Это архитектор, - сказал я сквозь сон.
– Он чего-то в Питере строил…
Конечно, как вы понимаете, мы поехали в Вороново, к фермеру Петруше, тезке архитектора, вовсе не для того чтобы выпросить у него страусиное перо для мамы и страусиное яйцо для папы.
Нам нужно было предупредить его о возможной краже его питомцев. Чтобы он хорошо подготовился к встрече с жуликами.