Профиль мозга

Моисеева Ольга Юрьевна

– Здесь нет, - покачал головой Трухаков.
– А ты что это, Петюня, сегодня не выспался?

– Ага.

– Да, вид у тебя бледный, - заметил Игорь.
– И синяки под глазами... Похоже, вообще всю ночь не спал? Сапожник без сапог?

– Точно, - улыбнулся Малинкин, поливая пельмени сметаной из прилагающегося пакетика.
– Здорового сна у меня этой ночью не получилось. Вообще никакого не получилось, если честно. Пришлось принимать успокоительное, но оно почти не подействовало. Не пойму даже, с чего это вдруг?..

– Ну, вот так сразу сказать, конечно, сложно, - отозвался Игорь, хотя на самом деле прекрасно знал, в чём дело: вчера, когда Петя зашёл выпить чайку из знаменитого

на всю Клинику Трухаковского синтромата, хозяин кабинета подмешал ему в стаканчик хорошую дозу возбуждающего препарата отложенного действия, так что бессонница Малинкину была обеспечена.
– Вероятнее всего, кратковременный стресс от напряжённой работы, но ты ведь геноптик!

– Да, - закинув в рот пельмень, Петя начал было бодро жевать, но вдруг остановился.
– Подожди! Ты что, думаешь, это может быть началом генейро?

– Для первой атаки бессонница весьма характерна. Надо будет тебя обследовать.

– Ну, если ты так считаешь, - Петя заметно сник.

– Эй!
– Трухаков ласково взял Малинкина за плечо.
– Да ты не расстраивайся, всё будет хорошо! Завтра же тебя обследуем и выясним. Скорее всего, никаких признаков генейро мы не найдём.

– Ты думаешь?

– Ну да!
– похлопав Петю по плечу, Игорь убрал руку.
– Просто я переживаю за тебя, вот и перестраховываюсь. А то кто ж мне будет торты на день рождения дарить?

Петя слабо улыбнулся.

– А знаешь что?
– Трухаков активировал свой юнифон.
– Я тут программу музыкальную заказал по обработке определённых мелодий, чтоб на них мои новейшие дрим-ряды наложили, и скоро уже она будет закончена. Я ещё никому о ней не рассказывал, сглазить опасаюсь, но тебе-то можно, мы же друзья?

Глядя на Игоря во все глаза, Петя молча кивнул.

– Программа обещает настоящий прорыв. Это будет совершенно новое слово в лечении расстройств сна. Возможно, она даже генейровскую бессонницу победит!.. ну, в общем, хочешь одну, уже готовую композицию испробовать?

– Я?
– забыв про еду, Малинкин продолжал таращиться на Трухакова.

– Ты!
– подтвердил, рассмеявшись, Игорь.
– Если композиция сработает, войдёшь в анналы медицинской науки, не только как мой помощник, но и как первый излечившийся.

– Ты меня разыгрываешь!
– недоверчиво улыбнулся Петя.

– Да ничуть!
– серьёзно ответил Трухаков.
– Ты действительно мой помощник, Петюня! Помнишь, ты мне не так давно приложение делал? Так вот это было для моей новейшей разработки. И твой вклад будет отражён в патенте, так что ты тоже будешь получать свой процент с каждой реализации программы. Я тогда не сказал тебе, поскольку сильно сомневался в успехе. Но теперь я вижу, всё должно получиться! На себе уже пробовал, но сам понимаешь, искусственные уши и камера вместо глаза - не лучшие испытатели моей разработки! Так что спрашиваю тебя снова...

– Я готов!
– вскричал Малинкин.

Он вскочил, схватил Трухакова за руку и принялся её трясти:

– Спасибо! Господи, Игорь, ну, конечно же, я готов! Это честь для меня!

– По-моему, ты и так уже излечился, смотри, какой бодрый стал!
– улыбнулся Трухаков.
– Может, и не надо уже ничего?

– Ещё как надо!
– расхохотался Петя, открывая свой юнифон.

– Для начала запомни пароль, - Игорь назвал ряд букв и цифр.
– Да смотри, нигде не записывай, а то мои завистники и конкуренты не дремлют - если вдруг кто пронюхает, то сможет на себя всё оформить, и тогда не видать нам с тобой патента! Информация ценная - ты понимаешь, какое я оказываю тебе доверие, сообщая этот пароль?

– Да-да, Игорь, ещё бы!
– сделав большие глаза, усердно закивал Малинкин, потом перешёл на шёпот и раз десять повторил пароль, накрепко затвердив его наизусть.
– Всё, я запомнил, теперь давай саму программу!

Трухакову вдруг стало нехорошо, но на его изувеченном лице это, к счастью, так мало отражалось, что возбуждённый своей великой ролью Малинкин ничего не заметил.

– Подумать только, - бормотал он, записывая себе "новую необычайно ценную музыкальную композицию с дрим-треком".
– Соавтор самого великого Трухакова, с ума сойти можно!

"Ты очень прозорлив Петюня, именно это с тобой и случится, уж прости!" - Игорь постарался загнать нежданно возникшую острую то ли боль, то ли жалость поглубже, чтоб не выплыла, пока он, после ухода Малинкина, не уничтожит её "бодрящим усталый дух" уколом. Несмотря на стойкую, сформировавшуюся ещё в детстве, а к тридцати шести годам расцвётшую буйным махровым цветом мизантропию, добрый и немного, по-хорошему, наивный Малинкин был Трухакову симпатичен. Не настолько, разумеется, чтобы подвергнуть опасности дело всей жизни, однако проводить завершающее испытание на Петюне оказалось не в пример более мучительным, чем совершенствовать актиматрицу, используя, например, постороннюю Вислоногову. Желая свести риск провала к минимуму, Трухаков решил использовать девицу по максимуму - в результате её бездыханное тело теперь лежало в одном из лабораторных холодильников Игоря. Избавляться от трупа сейчас было слишком тяжело да и некогда.

* * *

Черный служебный мобиль мягко и бесшумно следовал по улицам мегаполиса - мощный быстроходный болид с новейшим киберводом, в салоне - чистота и лёгкий запах чего-то приятно свежего, Денису казалось, что натуральной распиленной древесины, хотя откуда он мог знать, если никогда её раньше не нюхал? Зато он прекрасно помнил дух старой пластмассы и затёртой обивки в мобиле "МаКстраха", когда мотался по городу, исполняя обязанности страхового следователя. Начальник его экономил на всём, и на окнах постоянно болтались ошмётки оторванных вручную рекламных липучек. Более или менее чистой оставалась только передняя прозрачная часть кабины - там работали дворники-антиреки, да и то лишь потому, что полное залепление, даже временное, считалось совсем уж откровенным моветоном и могло отпугнуть потенциальных клиентов.

Управление спецрасследований работало совсем с другими клиентами и такого липучного безобразия никогда не допускало: максимальный антирек "Чистое поле" оплачивался и распространялся на все части мобиля, и обычно сидевшему внутри Денису доставляло истинное удовольствие наблюдать, как подлетающие слишком близко липучки шарахаются во все стороны.

Но не сейчас. Сейчас Денис ехал, уткнувшись в скрин своего юнифона, и до открывавшихся из мобиля видов ему не было никакого дела.

Обнаружить вдруг среди ещё не пробитых номеров тех, кому звонил Жираф, личный юнифон Бори Валенты было не просто удивительно, это ошарашивало, как гром среди ясного неба. "...Есть такое понятие... Судьба! Она, Кулак, может свести кого угодно с кем угодно. Она может всё..." - вспомнились Денису слова Бори, сказанные года полтора назад, когда они ещё крепко дружили, не переставая держаться вместе с самого детдома - тогда казалось, никакая сила не способна их разлучить. И вдруг всё в один миг закончилось! Как? Почему? Ну да, Боря струсил, но ведь такая спецслужба, как контрразведка, умеет обрабатывать и пугать так, что мало не покажется. Они надавили на него, жёстко и профессионально, чтобы Боря перестал хакерствовать и не лез куда не следует. Разве в этих обстоятельствах то, что он, опасаясь за свою семью, обрубил связь со старым другом и выгнал Дениса за порог, было таким уж преступлением, что и простить невозможно? Нет, наверное, нет, но...