Профилактика
Шрифт:
А вот и обалдуи, которые околачиваются около музыканта, чтобы стащить из коробки-дароносицы крупные купюры. Все, стащили... теперь уходят к противоположному выходу.
А когда он их окликнет, они вернутся и всадят ему под рёбра нож.
Может быть, это твой второй шанс начать жить так, как подобает нормальному человеку? И неужели ты рискнёшь его не использовать?
— Эй, орлы! А ну, стойте! Стоять, я сказал!..
Это не старик сказал. Это, кажется, мой голос.
Троица на ходу оглянулась. Нет, останавливаться на окрик какого-то субъекта, причем явно не крутой внешности, они не собирались.
Я перешел на бег, чтобы догнать их. Теперь-то они были вынуждены остановиться. Бежать
— Ну, чего тебе надо? — спросил один из них, с прыщавой толстой мордой.
— Верните деньги, которые вы стащили у старика, — приказал я.
— Какие деньги? — с деланым удивлением протянул второй. — Ты че, кореш, бредишь?
— Второй раз я повторять не буду, — упрямо сказал я.
Третий, плюгавый, вдруг сунул руку в карман джинсов, и в воздухе что-то звонко щелкнуло. Ага, это и есть тот самый ножик с выкидным лезвием, которым они тогда убили старика. Только теперь испытать его остроту выпало мне.
В следующий момент они бросились на меня. Все втроем. Под несмолкаемую мелодию «Лаванды».
Страшно мне не было. За время Круговерти я отучился бояться смерти.
Но и покорно подставлять грудь под нож я не собирался. Тем более что опыт множества жизней-однодневок оказался в этом плане полезным. Сколько раз мне приходилось драться во время скитаний по вариантам своей судьбы! Не всегда, правда, удачно, но кое-какие навыки все же приобрел.
Естественно, первым я постарался обезвредить того придурка, что был с ножом. Я пнул его в пах и, кажется, удачно, потому что он, взвыв, согнулся в три погибели, а нож со звоном выпал из его руки на бетонный пол. Однако развить успех мне не дали двое остальных. От сильного удара в лицо потемнело в глазах, второй удар (почему-то по затылку) выбил искры из глаз. Превозмогая боль в разбитом носу и расплющенных губах и стараясь не обращать внимания на кровь, льющуюся по лицу, я переместился вбок и наугад ударил с правой туда, где должны были находиться мои противники. Кулак мой угодил в чью-то физиономию — судя по твердости поверхности, в скулу. Кто-то по-заячьи вскрикнул, и я воспользовался короткой паузой, чтобы вытереть кровь с лица и осмотреться. Музыка играть уже перестала, старик, подняв лицо, настороженно вслушивался, видимо, не в силах понять, что происходи г, а в переходе обнаружилась еще стайка женщин, которые возмущенно орали в том смысле, чтобы мы прекратили безобразничать. Тот, что был с ножом, успел прийти в себя и опять готовился вступить в драку, а его двое дружков кружили вокруг меня, прикидывая, как лучше вырубить, чтобы затоптать ногами.
Мордастый, видимо, грешил восточными единоборствами, потому что наступал на меня, задирая свои конечности на уровень моего подбородка. Увернувшись пару раз от его каблука, я решил, что мне это надоело, и, схватив ногу мордастого, потянул на себя. Он чувствительно приложился спиной о бетонный пол и принялся грязно материться. Женщины вдруг закричали пуще обычного, и, развернувшись, я увидел, что плюгавый поднял нож и целит мне в спину. Все приемы вылетели из моей головы, и я просто успел подставить левую руку под лезвие. Предплечье обожгло болью, но я все же сумел уцелевшей рукой с силой врезать плюгавому под дых, и он, издав булькающий звук, переломился пополам. В этот момент тот, кому я успел поставить фингал под глаз, схватил меня сзади за руки, я принялся отбрыкиваться и лягаться без особого успеха, а он крикнул своим дружкам: «Бей его, Леха, я держу его!» Мордастый мгновенно оказался на ногах и с остервенением принялся дубасить меня по физиономии, стараясь непременно сломать мне переносицу.
Ну, вот и все, подумал я. Супермена из меня не вышло, и сейчас они меня зарежут.
А потом отключился.
Кто-то
Я судорожно вздохнул, чуть не захлебнувшись кровью, которой успел наполниться рот, и открыл глаза.
Я сидел, привалившись спиной к бетонной стене, и это был явно тот же самый подземный переход, в котором я выключился. Это не могло не радовать — значит, Круговерть не намеревалась повторяться.
Смотреть мне что-то мешало, и я догадался, что оба моих глаза заплыли и превратились в узкие щелки. Тем не менее, я сумел разглядеть человека, который хлопал меня по щекам.
Он был средних лет. Высокий красавец с роскошной фактурой, нечто среднее между Дольфом Лундгреном и Стивеном Сигалом. У него были умные глаза и аккуратная бородка. И где-то я его уже видел раньше, но где и когда — начисто вылетело из памяти.
— С добрым утром, герой, — сказал он. — Знаю, что чувствуешь ты себя погано, но стоять-то ты хоть в состоянии?
Я попытался подняться на ноги, и, если бы не сильное головокружение, это мне бы удалось. Бородач поддержал меня за локоть. Руки у него были сильные.
Я сплюнул кровавый сгусток и поморщился от боли в разбитых губах. По ощущениям лицо похоже было на подушечку для иголок, которую раздули до размеров пуховой перины.
Вокруг нас собралась небольшая толпа.
— А где... где эти гады? — с трудом спросил я бородатого.
— А вон, — небрежно мотнул головой он, и я увидел, что вся троица моих недавних противников лежит неподалеку, уткнувшись лицом в грязный пол, с руками, скованными за спиной наручниками, а над ними стоит профилакт с дубинкой, покрикивая: «Не шевелиться! Ноги, ноги шире, я сказал!.. »
— Сейчас за ними приедет патрульный экипаж, — сообщил бородатый. — За что они на тебя набросились?
Я рассказал ему про слепца.
Он покрутил головой:
— А ты молодец, парень, что не испугался один на троих... Другой бы на твоем месте сделал вид, что ничего не заметил.
«Так оно и было однажды», — подумал я. Боже, каким же ничтожеством я тогда был!
— Зовут-то тебя как? — спросил бородатый. — Для протокола потребуется.
Я сказал. Он достал карманный комп и что-то быстро записал в него.
— Где работаешь?
Я замешкался с ответом. В самом деле, если уж браться за ум, то завтра надо возвращаться в метро. Но я опять представил, как сижу в стеклянной клетке по несколько часов подряд и пялюсь на толпы людей, и мне стало тошно.
— Теперь уже нигде, — сказал я.
Бородач присвистнул:
— Вот это да! Неужели не можешь никуда устроиться?
Я тактично промолчал.
— Если хочешь, я мог бы взять тебя к себе, — предложил неожиданно он. — Такие отважные ребята, как ты, нам нужны... Большую зарплату не обещаю, но работа у нас очень важная и, по-моему, интересная. Во всяком случае, я отработал там уже десять лет, и еще не пожалел...
— А вы кто? — равнодушно поинтересовался я, все ещё полагая, что бородач трудится в кино.
— Меня зовут Борис, — сказал он. — Но вообще-то ребята окрестили меня Старшиной. Фамилия-то у меня — Старшинов.
— Случайно, не крестным отцом в мафии работаете? — не удержался от иронии я.
Он охотно засмеялся:
— Случайно, нет. Наша контора называется Профилактикой.
— Вот уж не знал, что вы выезжаете разнимать драки в подземных переходах.
Борис покачал головой:
— Нет, не выезжаем. Вообще-то, я здесь оказался случайно. Как древнегреческий «бог из машины». Хотя, если бы эти молодчики успели произвести тебе вскрытие на живую, не исключено, что нас бы тоже задействовали... Мы ведь должны быть там, где погибают люди. Потому что всегда есть надежда спасти их...