Прогноз на завтра
Шрифт:
На свечку я не разорился. Больно жирно будет. Скажи, Боженька, спасибо, что пришел.
***
Молюсь: "Боженька, такой толстенький, похожий на пенсионера в предбаннике, тебя, конечно, не существует. Но если кто-то, некий хитрый Высший Разум, придумал все это безобразие, Вселенной и Природой называемое - а мы никак концы не найдем, - так вот, если он на миллион лет все рассчитал и запрограммировал, - "Бог, обрывающий айсберги и в море ведущий лед", снабдивший змей высокочувствительным индикатором и птиц научивший через континенты летать, - следи внимательно за ходом моих мыслей, знаю, тебе заранее известно, где дождь пойдет первого апреля еще непонятно какого
О прогнозе. Если я правильно тебя понял, то ты не увиливай и не переиначивай. Делай так, как решил. Впрочем, прогноз не главное.
Главное. Подумай о Наташке. Она абсолютно ни при чем. Нечего с ней счеты сводить из-за всего прогрессивного человечества. Она должна быть здоровой и веселенькой. Если врачи не разбираются, то ты сам помоги, а не мути воду. Дай ей пожить спокойно!
И третья моя нижайшая просьба - Ирка. Не хихикай, я не двоеженец. Сделай ее счастливой, и я сразу в монастырь пойду. Только посуди сам: у меня две девочки. Кто же их будет кормить? Теперь представь: расстанемся мы с Иркой, вот она стоит на улице, одна - кругом люди шустрят, у всех дела и заботы, - а она одна-одинешенька, никого, кроме меня, у нее нет. Куда же ей податься? Господи, придумай чего-нибудь! Если бы Наташка выздоровела да в нее седой положительный инженер влюбился, пообещал ей все, о чем она мечтала, чего со мной не получила... Приходил бы я по воскресеньям к своим девочкам, подарки приносил, в кино и зоопарк водил... Или бы уехал с Иркой на край света, в Тикси. Знаю, поздно Наташке новую жизнь начинать. Но мне-то, грешному, как быть? Ирка без меня останется. Наделает она глупостей, ох наделает. Ты не ленись, пораскинь мозгами, вдруг какую-нибудь идею выудишь, и Наташка и Ирка будут счастливы? Вот тогда я не только в тебя, я в черта лысого поверю и свечек полную телегу привезу - гуляй, я не жадный.
Господи, прошу и умоляю: придумай что-нибудь, так как я не представляю даже, что тут можно придумать!"
***
Право свободного посещения больницы после работы.
В гардеробе мне безропотно выдают халат, и я важно подымаюсь по лестнице под завистливые взгляды родственников остальных, "обыкновенных" больных.
Привилегия.
У Наташки светлые глаза.
– Странно, - говорит она, - я совсем не могу двигаться, но в голове все хорошо, нормально.
Господи, неужели?!
– А что говорят врачи?
– Они и сами не знают.
– Так все прекрасно, - говорю я.
– Я бы тоже полежал неделю не двигаясь. Успеешь еще набегаться. Считай, что попала в санаторий.
Господи, высший разум, дяденька, как там тебя по имени - срочно заключаем новое соглашение. Мне не нужен удачный прогноз. Пускай Ира меня бросает. Мне вообще ничего не нужно. Хочешь, ставь крест на моей жизни. Принимаешь условия? Взамен немногого требую. Чтоб у Наташки всегда были светлые глаза. Идет?
– И я бы чего-нибудь поела. Надоели каши.
Это мы запросто. Адрес ближайшей кулинарии известен. Сбегать туда всего минут двадцать. Симпатичный кусок отварного мяса и печеночный паштет переправляю через санитарку.
***
Конечно, Алена еще не спит. Смотрит телевизор.
Начинаю скандалить. Ира разрешила? А режим? Пользуешься ее хорошим отношением? Немедленно в постель!
Ребенок мрачно раздевается. От паштета (любимое кушанье!) отказывается. Тушу свет. Хочу, по обыкновению, поцеловать ее в нос. Прячет лицо под одеяло. Обиделась.
На кухне выкладываю продукты. Даю цеу на завтрашний день.
– Вовка, я давно хотела тебе сказать: ты неправильно ведешь себя с Аленой. Все время на нее кричишь.
– Так она избалована.
– Она не избалована, она ребенок.
– Она не выполняет своих обязанностей.
– Она все выполняет. Только с ней надо спокойно и ласково.
– Ладно, расскажи, как день прошел.
– Сделали с ней уроки. Она гуляла. Вынесла мусор. Обедала. Ужинала. Все успела. Могла бы и посмотреть передачу. Ничего бы страшного не случилось. Думаешь, ей лучше ложиться спать расстроенной? Кстати, я сегодня ездила домой. Она, как пришла из школы, мне позвонила. Я сказала, что буду через час. И, конечно, опоздала. Смотрю, она меня встречает у метро. Стоит, плачет. Я растерялась. Оказывается, она решила, что я не приеду.
– Правильно. Это только я привык к твоей так называемой точности.
(А Алена привыкла к Ире. Я замечаю, что она мало вспоминает о Наташке. Защитная реакция. Спасительный эгоизм ребенка. Все естественно, но тем не менее немного обидно.)
– Да, она мне призналась, что прошлым летом влюбилась в мальчика, но не целовалась. А ее подруги уже все целовались.
– Интересно! О таких вещах отцу и матери не исповедуются. Родители узнают последними.
– Учти, я тебе ничего не говорила. Я ей поклялась.
– Ладно, подружка, не продам. Стоп! Ты же сегодня должна быть на занятиях?
– Сегодня скучные лекции...
– Ирка, если будешь пропускать университет, между нами все кончено. Не смейся. Я абсолютно серьезно.
– А Алена?
– На Алену не сваливай. Раз тебя нет дома, я бы раньше приехал.
Телефон. Звонит моя мать. Как прошел день? Те же вопросы, что я задавал Ирке. Те же цеу на завтра. Я должен быть строгим с Аленой. "Она избалована".
– "Она не избалована. Она ребенок".
– "Она не выполняет своих обязанностей".
– "Мама, она все выполняет. Только с ней надо спокойно и ласково". (Понятно, в кого у меня характер.) - "Справляется Ира? Много ты ей платишь?" - "Справляется. И денег у меня навалом".
(Все верно. Сегодня Кероспян предложил мне пятьдесят рублей. Сказал, что они ему крайне мешают. Не знает, куда девать. Растранжирит по мелочам. А я, мол, отдам ему с премии, которую обязательно получу за свой гениальный прогноз. Целее будут.)
Такие же цеу мама по телефону дает и Ирке. Ирка мне ничего не говорит, но я знаю свою мать.
Достаю из папки маленький сверток.
– А это кто такой?
Иркина манера говорить "кто" вместо "что". Сейчас увидим. В свертке цветные чулки за пять рэ. Крик. Зачем тратишь деньги?
– Я премию получил.
А чулки ей нужны. Сразу примерила. В самый раз.
И еще один маленький сверток.
– А это кто?
Это двести граммов орехового рулета. Я сладкого в рот не беру, но Ирка любит. Особенно ореховый рулет.
Господи, сколько радости! Как мало человеку надо.
И мне ведь, ребята, тоже мало надо для полного счастья. Совсем немного: лишь бы Ирка всю жизнь была со мной.
***
Постричься, побриться, принять душ, надеть свежее белье - и никогда больше не терять время на проклятый быт! Один раз навести полный марафет и навсегда! Один раз сходить в магазин и забыть туда дорогу, хотя бы на год! Сварить обед на целый месяц! Перемыть посуду - и все, пусть вечно будет чистой! Последний раз вынести мусорное ведро! Последний раз поесть и не заботиться больше о низменных интересах желудка! И вот тогда отдаться науке на всю жизнь. Заниматься только работой, только тем, чего, кроме тебя, не сумеет сделать ни один человек.