Программа минимум для начинающих
Шрифт:
Не знаю, куда завели меня эти рассуждения на тему запахов, но это помогла мне успокоиться и привести мысли в порядок. Совет для тех, кто находится в смятении: думайте о чем-то, совершенно постороннем, незначительном для вас до тех пор, пока не вернется способность мыслить трезво и спокойно. Эту идею мне подсказал мой скарр, и это сработало. Я поняла, что все, что со мной произошло, произошло не во сне, а наяву. Ну, хотя бы потому, что скарр во мне действительно существует. Не знаю, как, но чувствую его присутствие.
И вот что странно: за все время, что я находилась на учебной Базе, так ничего и не узнала о скаррах. О них никто ничего не говорил.
Незаметно наступило утро. Пора собираться на рынок. На работу, как на праздник! Девчонок своих увижу, нормальных девчонок, а не оборотней и вампиров.
— Здравствуй, Саша, радость наша! — приветствовали меня девчонки. — Ты сегодня торговать будешь или опять будешь мечтательно сопли жевать и отпугивать потенциальных покупателей? — спросила ехидно Розка.
— Это — любовь! — не унималась Ирка.
— Ирка, ты, по-моему, думаешь не головой, а чем-то другим — возмутилась я. — Поверьте, кроме любви на свете есть много важных вещей. — Нет, — категорично заявила Ирка, — важней любви нет ничего! Любовь-это основной закон Космоса!
Мать твою! Это что-то новое. Не иначе, как у них с Саней приключилась большая китайская любовь. Уж очень у нее глаза сытые.
— Девчонки, может, соберемся у меня? Отведем душу по-хорошему — предложила Розка.
— Сопьешься, Роза. — Сказал ей ее сосед Артур. Он торгует итальянской обувью, сделанной в какой-то армянской мастерской. Он давно старательно подбивает к Розке клинья, но все — безрезультатно. Розка стоит насмерть, как защитник брестской крепости. Артур бьется, как рыба об лед: кормит ее конфетами и периодически пытается ее споить, но дело дохлое. Это как дождь в Сахаре — сколько не пои, все, как в горячий песок. Поэтому каждые полчаса Артур вздыхает, бросает на Розку тоскливые взгляды волка- вегетарианца или кастрированного кота и говорит: «Хороша Маша, да не наша».
Розка многообещающе улыбнулась какому-то небритому дядьке, который пытался выбрать подарок своей жене, и ответила Артуру, не глядя в его сторону:
— Мне, Артурчик, чтобы спиться, надо зарабатывать раз в десять больше. Ты же сам знаешь, сколько я могу выпить.
Небритый мужик улыбнулся. Розка тоже улыбнулась, потому, что умудрилась впарить ему блузку, которую уже очень давно никак не могла продать даже по своей пене.
Надо же, какое все вокруг серое! Грязный асфальт, выцветшее небо, горы разноцветного тряпья, мрачные люди, погруженные с головой в свои проблемы. Скучно, грязно, серо… А где-то там — яркий, необыкновенный остров похожий на огромный лист кувшинки. Там живут необыкновенные существа. Там жнет невероятное будущее. Там все иное!
Я поняла, почему и Дудулик, и Натифь были так уверенны, что все, как один вернутся.
Конечно, все вернуться, потому, что отказаться от этого невозможно! Мы все уже стали немного другими. Земля для меня стала слишком тесной.
— Сашка, проснись, к тебе покупатель. — Привел меня в чувство голос Розки. Передо мной стояла высоченная девица и крутила в руках синий костюм. Костюм ей нравился, но ее мучил вопрос: а не короток ли он ей будет. Я была немного раздражена. Я уставилась на нее и мысленно приказала: «Купи! Девица мотнула головой, а я продолжила: «Купи! Это именно то, что тебе нужно». Костюм был ему короток — а я это знала. Но она купила его, да она и не могла бы его не купить.
— Ни фига себе Саня, она купила костюм, даже не торгуясь, а ведь она видела, что это не ее размер — восхитилась Розка.
Она ведь не знала, что на Базе нас уже кое-чему научили, например — управлять людьми. Это совсем не сложно: надо сосредоточиться и представить себя тем, кого ты хочешь подчинить. Когда почувствуешь себя внутри другого человека, думай о том, что тебе от него нужно. Думать надо категорично, только в приказном тоне. Человек даже не подозревает о том, что это не его мысли и делает то, что ты от него требуешь. Это безнравственно, но в жизни все может пригодиться. Да и защититься от этого влияния нетрудно: надо просто сказать себе: «это не я» и потом вытолкнуть пришельца. Ну, это я, возможно, слишком упрощенно говорю, хотя смысл тот же.
Я расшалилась. Остановила какого-то неопрятного и неприятного мужика и заставила его купить дурного розового цвета рубашку, которую никто у меня покупать не хотел. Вот он удивиться своей покупке, когда явится домой и разглядит, что купил. А главное, он даже не поймет, что это я заставила его это сделать.
Девчонка просто попадали от смеха на прилавок.
— Представляю себе его в этой рубашке! Ну, идиот! Видимо, у него глаза, в заднице — веселились девчата — Слушай, а торговля пошла хорошо. Все дерьмо расходится на ура.
Торговля в этот день и вправду получилась удивительно хорошая. Мы распродали весь свой товар. Наши соседи смотрели на нас с нескрываемой завистью и почти ненавидели нас за такую удачу.
Власть над людьми — страшная штука. Этот наркотик пострашнее всех остальных. Я с большим трудом заставила себя остановиться. Мне стало стыдно, и я пообещала себе больше этого не делать без крайней нужды. Скажем так: я закрепила полученный урок и этого достаточно.
С базара мы ушли довольные и веселые. Заходили в магазины и тратили заработанные деньги легко и с удовольствием. Я даже подумала, как бы лихо скакнула вперед наша экономика, если бы у людей были бы деньги! Ну, любят наши люди тратить деньги! Товары покупаются, значит, их имеет смысл производить, значит, налоги платятся и все довольны. Но с нашей покупательной способностью я сомневаюсь, что мы когда-нибудь эту экономику поднимем.
Затарились мы под завязку и пошли к Розке гулять.
Дома оказался Сенька — ее сын. Увидел нас и разулыбался. Я подозреваю, что он ко мне неравнодушен. Он старше меня на четыре года и первое время мне было неудобно обращаться к Розке на ты, потом привыкла.
Сенька мне тоже нравился, но он был слишком робкий и серьезный, непонятно в кого.
— Сыночек, мы с девочками немного посидим? — заискивающе обратилась к сыну Розка. Я заметила, что она очень боится уронить себя в глазах сына и поэтому слишком часто перед ним оправдывается. — Сидите — пожал плечами Семен и ушел в свою комнату. — Так, бабы, — предупредила Роза, — не матюгаться — ребенок в доме. — А при мне, значит, можно? — съехидничала я.
— Ну, конечно, я не ребенок.
— Ты — своя.
— А Семен, что, чужой?
— Ой, ну не цепляйся ты к словам, ты же меня и так поняла. Знаешь, как я за него боюсь? У него плохая наследственность. У него папаша был конченым алкашом. Но Сенька не в него, да и не в меня, он — другой! Сенька действительно другой. Умный, серьезный, в институте он — один из лучших. Скромный, воспитанный парень, так, что наследственность-наследственностью, а душа, она каждому дается своя собственная, единственная и неповторимая, а не мамина и не папина, что бы там ни говорили генетики.