Прогулка по висячему мостику
Шрифт:
Влад загадочно улыбнулся.
– Я тоже там был.
– Это в Германии.
– Я знаю. Я там был.
– Когда?
– Когда ездили с Лешей на конференцию.
– Вы же вроде как в Чехию ездили?
– Да, в Чехию. Но меня эта конференция привлекала не более чем ежа горячая ванна, так что пока Лешка там зависал, я автостопом заглянул в Германию. Сейчас даже не скажу, как называется та деревушка, и каким макаром меня туда занесло, но место это я узнал сразу и… ох… Извини… Там даже крест весь почерневший – на том самом месте
– Ты с кем-нибудь по поводу этого креста общался?
– Нет. Я ж немецкий не знаю.
– А я общалась…
Влад пожирал ее глазами:
– И-и-и-и?..
Ира рассказала ему всю печальную и удивительную историю Эрианы, а заодно и то, как узнала ее.
– Ир, тебя из-за этого всего так дергает?
– Нет. Точнее не только и не столько из-за этого. Помнишь, перед самым моим отъездом вы с Женечкой меня потеряли?
– Помню…
Ира рассказала ему о разговоре с Гиалой и о своих приключениях на пешеходке.
– Ир, а кто такая Гиала?
Ира рассказала ему и о ней, а заодно о Генкиных фотках, о пеньке в комнате Гиалы, о направлениях в пространстве и их соотношениях, о дельфинах, натолкнувших на догадки о Великой Тайне.
– …только все это лишь поводы, а причина в том, что я всегда так жила, просто обращать ВНИМАНИЕ стала лишь в этом году. Понимаешь, меня коробит и передергивает от всех этих экстрасенсов, ясновидящих, яснослышащих, телепатов и прочей подобной дребедени. Когда я поняла, что Женечка меня тянет во всю эту муть – начала сопротивляться и… основательно завязла. Рассказывая сама себе, что со мной происходит, я понимаю, что это чистейший бред. Такое ощущение, будто схожу с ума и ничего не могу с этим поделать.
– Ир, ты ведь знаешь, что это не так.
– Да. Знаю. Это не так. Понимаешь, я потеряла нить привычной жизни, а новую никак не могу ухватить.
– Но ведь ты и не пытаешься!
– Да, не пытаюсь.
– А почему?
– Боюсь.
– А тебе не кажется, что эта новая нить уже давно в твоих руках?
– Может быть… А с чего ты так решил?
– Ну хотя бы потому, что иначе ты бы не нашла проход внутрь горы и не взлетела вместе с потоком света.
– Влад, неужели ты веришь, будто это случилось на самом деле?
– Ты хочешь сказать, что тебе это все приснилась? Тогда нам с Евгением Вениаминовичем приснилось, как мы тебя искали. Тебе так проще, когда ты считаешь, что это сон, ведь так?
– Да, мне так проще.
– А ты Евгению Вениаминовичу рассказывала про тропу?
– Нет.
– А почему?
– Он и так все всегда знает.
– Нет, Ира, не знает. Если б он знал, то не переживал бы так.
– Ну, пока вы меня искали, может, и не знал, а потом узнал.
– Нет, Ира, он не знает.
– С чего ты так решил?
– Когда мы тебя искали, он очень волновался, а потом так вообще места себе не находил. Он дико боится потерять тебя. Он, конечно, мало что рассказывает мне о тебе – фактически ничего, но я же не слепой! Он знает кто ты, и что теоретически может с тобой произойти, а что происходит на самом деле он, может, что и чувствует, но далеко не все.
– Влад, кто я?
– Я не знаю…
– Но мне кажется, что догадываешься…
– Догадываюсь…
– Скажи, пожалуйста.
– Ира, я не думаю, что в человеческом языке есть адекватное определение. Не человеческого ума это дело, – Влад задумался. Ира не перебивала. – Возможно, кто-то назвал бы это божественностью, святостью, но это все не то. Боги, святые это все человеческие выдумки, хоть и основанные на некоторых реалиях. Хотя, может, определения и правильные, но уж так они замусолены и настолько искажен их смысл… по крайней мере, в твоем случае они подходят лишь с большим натягом и оговорками и притом уводят в дебри человеческого невежества и тупости.
– Может, больше подходит: маги, волшебники, колдуны?
– Нет…
– Может, тогда жрецы?
– Нет... Ирка, а ты странная!
– Да неужели!?
– Нет, знаешь, серьезно! Вот только что ныла, будто от мистического взгляда на жизнь воротит, а теперь преспокойно, как ни в чем не бывало, и на полном серьезе занялась обсуждением классификации мистически мыслящих человекообразных.
– Значит, по-твоему, я отношусь к мистически мыслящим человекообразным?
– Я не помешаю вашей научной дискуссии? – Женечка показался на лестнице, ведущей из хозпомещения цокольного этажа.
– Женечка! – Ира вскочила и бросилась ему навстречу.
– Палладина, ты меня придушить решила?!
– Нет.
– Врешь! – Женечка находился в прекрасном расположении духа. – Ну что, так и будешь на мне висеть? Я, как-никак, с дороги – даже домой толком не заходил. Устал, знаешь ли!
– Садитесь, Евгений Вениаминович, а я пойду, кофе еще сварю.
– Нет, Влад, кофе мы отправим варить Ирину Борисовну Палладину.
– Что?!
– Не возмущайся, Ирочка! Кстати, можешь это сделать каким-нибудь магическим способом, не выходя из гостиной. Хотя, если честно, идея озадачить тебя бытовыми проблемами пришла мне в голову как раз с целью опустить тебя на Землю-Матушку. Ир, серьезно, свари кофе – мне с Владом посекретничать нужно, – Женечка, глядя на Иру, ехидно улыбался. – Что, обиделась?! Да издеваюсь, я, издеваюсь! Сиди, отдыхай, а мы с Владом займемся изготовлением божественного напитка.
Женечка, так и не присев, увлек Влада на кухню. Ира сидела в замешательстве. В замешательстве и от внезапного появления Женечки, но более от замечания Влада относительно своего двойственного отношения к предмету, названному им мистикой. Одна ее часть воспринимала это все как должное, а другая возмущалась и считала все это бредом. Они спорили, и ни одна не одерживала верха: «Вот это меня и выматывает. Я не могу принять себя такой, какая я есть… А какая я есть? Я не знаю! НЕ ЗНА-Ю! Или боюсь знать?». Ее размышления прервал Женечка: