Прогулка по висячему мостику
Шрифт:
— Ну? — спросила Ира, внимательно разглядывая его. — Оклемался?
— Ира, откуда ты узнала, что Алина…
— Влад! — рассмеялась Ира. — Надеюсь, ты не считаешь, что Лешку мне аист принес?
— Но ведь…
— Влад, надеюсь, ты понимаешь, что беременность наступает не в тот момент, когда ее обнаруживает гинеколог?
— Но ведь…
— Признаюсь, что когда видела твою Алиночку перед нашим с тобой отъездом, я не была в этом уверена на сто процентов, но твои истошные вопли подтвердили мои догадки.
— Что теперь делать?
— Как
— Семи с половиной… у нее срок пять-шесть недель…
— Батюшки! Да ты никак в курсе, что беременность длится девять?! Уже похвально! Как она-то сама к своему новому положению отнеслась?
— Как-как! Вне себя от счастья! — растерянно воскликнул Влад.
— Замечательно!
— Ира! Я не готов к этому!
— Влад! Еще раз повторяю: она ведь не завтра родит! Семь с половиной месяцев достаточный срок, чтобы осознать и подготовиться морально к своей новой роли.
— Я не думал, что так все скоропостижно случится…
— Ну! Скоропостижно! Вы без малого год вместе прожили! В самый раз по всем законам природы! — у Иры запел мобильник. — Привет, Женечка! — ответила она.
— Что там у тебя стряслось, Палладина?
— У меня — ничего. Тут просто Влад выяснил, что его жена ждет ребенка. Вот, в истерике бьется.
— Что? Серьезно? — голос Женечки звучал куда более взволнованно, чем в самом начале разговора.
— Серьезней некуда!
— Может, мое присутствие будет нелишним?
— Думаю, что очень даже нелишним! Давай! Ждем!
Как только Ира положила трубку, Зив стремглав бросился вниз по лестнице ведущей в цоколь. Видимо не зря, потому что буквально через мгновение оттуда послышался приглушенный шум. Какого именно рода шум доносился снизу, Ира не особо разобрала, прикладывая все усилия к тому, чтобы на него не обратил внимания Влад, что, впрочем, не было вызвано настоятельной необходимостью, а являлось, скорее, предосторожностью «на всякий случай». В общем, Женечка появился в гостиной через парадный вход минут через десять. Маловато, конечно, но Влад находился не в том состоянии, чтобы придавать значение таким мелочам, да и вообще замечать их.
— Здравствуй, здравствуй, будущий папаша! — с легкой иронией и еле уловимым волнением приветствовал его Женечка.
— Здравствуйте, Евгений Вениаминович…
— Да ты, гляжу, не рад вовсе?
— Да не то, чтобы не рад… Просто в голове не укладывается…
— Какой срок?
— Пять-шесть недель, сказали…
— Ну-у-у! Мой дорогой! У тебя еще уйма времени, чтоб все в головушку свою уложить!
— Прошу прощенья, — вклинилась Ира. — Я так понимаю, у вас тут сугубо мужской разговор намечается? Не возражаете, если я вас ненадолго покину?
— Как ненадолго? — осведомился Женечка.
— Пока сами не позовете.
— Хорошо, Ир, — Женечка тоном голоса выразил ей свою глубокую признательность.
Ира поднялась к себе, взяла распечатку Женечкиной книги и еще раз пробежала по тем моментам, которые собиралась обсудить. Как только она закончила, к ней вошел значительно преобразившийся Влад и возвестил окончание сугубо мужского разговора.
Что именно поведал Женечка Владу, Ира выяснять не пыталась. А зачем? Ее порадовали произошедшие с последним перемены, и этого было вполне достаточно. Влад даже как бы повзрослел за те минут двадцать-тридцать, что Ира отсутствовала. И даже не допил кофе, когда запел мобильник, и голосок из него возвестил о том, что Алиночка уже заждалась его.
— Фу-у-у-ух! — облегченно перевел дух Женечка, как только вдали стих рокот мотора видавшей виды «Нивы».
— Женечка, я честно дважды перечитала твой труд и, должна тебе заметить, меня постигло некоторое разочарование, — скорее подняла актуальную для себя тему Ира.
— Я рад, — неожиданно бодро возвестил Женечка.
— Рад, что разочаровал меня? — удивилась Ира.
— Конечно, рад! Ведь если б нынче мой труд произвел на тебя неизгладимое впечатление, это бы означало, что все, что с тобой произошло за последние без малого полтора года, всего лишь не стоящий никакого внимания бред. Я, помнится, уже говорил, что нынче тебе уже нет смысла над этим всем трудиться, разве не так?
— Ну почему же нет? Очень даже есть! Только по другому поводу и другим причинам.
— Ах! Ну да-а! — с сарказмом протянул Женечка. — Но это, заметь, сугубо твое решение. Видишь ли, как ты уже знаешь, с ясновидением у меня весьма туго, и я ну никак не предполагал всего, что с тобой произойдет. Сочинил для тебя азбуку, а ты у нас, оказывается, уже аспирантуру почти окончила.
— Жень, ты мне льстишь!
— Ничуть! Я, честно говоря, удивлен, как у тебя хватило терпения перечитать дважды.
— Но я ведь пообещала тебе подготовить материал к печати! К тому же, несмотря на некоторое разочарование, скрупулезное чтение два раза подряд дало мне возможность держать себя в нужном настроении, способствующем продуктивному трудовому процессу.
— Извини, а примерно год назад, когда ты только начинала знакомиться с этим трудом, он создавал тебе такое же настроение?
— Ты ведь и сам знаешь, что нет.
— Конечно, знаю!
— Что, хочешь еще раз ткнуть меня носом в то, насколько я изменилась?
— Вот именно! Только я бы сказал: не изменилась, а преобразилась.
— Прости, не совсем понимаю смысл твоего уточнения.
— Ир, ты ведь сама замечаешь и постоянно мне рассказываешь, что ничуть не изменилась, разве не так? А вот преобразиться — ты преобразилась, без сомнения.
Зив внимательно слушал, внимательно глядя на Иру и Женечку. Лоренц, казалось, слушал вполуха, томно разлегшись в кресле. Однако, по окончанию последней Женечкиной фразы, он лениво приподнялся и не менее лениво промурлыкал, глядя на Зива: