Прогулка по висячему мостику
Шрифт:
Она не заметила сразу его присутствия и только сейчас поняла, что все это время одна ее рука постоянно находилась в его руке. Ее не испугала неожиданность. Она даже не вздрогнула, когда зазвучал его голос. Лишь дослушав до конца сказанное, лишь осознав, что он держит ее за руку, Ира почувствовала неописуемый, неистовый ужас. Именно ужас, вызванный именно его присутствием, а не испуг от неожиданности. Иру охватила паника, и она аж вскочила в кровати.
— Ти-ихо! — Радный налету поймал ее и бережно уложил обратно. — Ира, ты когда меня пугаться перестанешь, а? Ну неужто я страшнее дракона? А? Хотя, может, ты и права. Это ж еще как посмотреть! Правда? — Радный усмехнулся и принялся рассуждать с легкой улыбкой
— Ничего-ничего! — подал голос, наполненный его излюбленным издевательским сарказмом, Женечка. — Пусть боится! Кстати, и положительный эффект налицо — двигательные функции восстановились.
— И то верно! — подхватил Радный. — Жень, пойду-ка я кофейку сварю, а то команда там внизу ни в жизнь не догадается.
— Давай!
В мозгу так и продолжало стучать: «Было — НАЙТИ. Стало — ПОНЯТЬ. СВЕТ — Радный; Радный и я. Человеческое — Генка. „Некое средство“ — Женечка и Гиала».
Ира с любопытством наблюдала за Женечкой и Радным: «Неужто всего за два месяца им удалось так проникнуться друг к другу?». Создавалось впечатление, будто Женечка и Радный знакомы, что называется, тыщу лет.
— Жень, что здесь случилось без меня? — спросила Ира, как только Радный вышел из спальни. — Расскажи, если, конечно, не считаешь, что это — праздное любопытство.
— Ой, Ирка! С некоторых пор я перестал считать вообще. Так что тебе рассказать-то?
— Всё!
— Прямо-таки и всё?! — Женечка рассмеялся. — Ладно. Как скажешь. Слушай.
И Женечка со своей обычной язвительностью в голосе принялся рассказывать:
— Одним чудесным сентябрьским деньком сижу я, значит, тружусь, никого не трогаю, и вдруг уже ближе к вечеру ко мне без предупреждения врывается совершенно ошалелый Зив и говорит, что они с Лоренцем тебя напрочь потеряли в районе Ажека. Я понимаю, что тоже твоего присутствия в пределах Земли не ощущаю, однако, пытаюсь его успокоить, что, мол, если помнишь, то подобное в прошлом году уже проходили. А он мне, что, мол, нет, нынче все совсем по-другому, что ты, оказывается, последнее время чуть ли не кончины собственной ждала, все на мир окружающий наглядеться не могла и в живописный реализм по этому поводу вдарилась. И даже сама сказала, что заканчивается, мол, твоя прогулка по висячему мостику. Потом, правда, пыталась их в серьезности своих намерений разубедить, и они даже повелись на твои успокоительные речи, но ты, видать, все как задумала, так и сделала. В общем, у меня голова кругом пошла.
Сначала попытались тебя втроем поискать. Утром я Влада в известность поставил. Он тут же оповестил Стаса. Стас приличия ради позвонил мне и буквально в сей же момент материализовался пред мои ясны очи. Он первым делом заверил меня, что у тебя все в полном порядке, по крайней мере, настолько, что постороннего вмешательства не требуется, даже если бы оно было возможным, что в данной сложившейся ситуации весьма затруднительно. А потом честно признался, куда тебя понесло.
Женечка сделал многозначительную паузу и не менее многозначительно посмотрел на Иру.
— Ира, в отличие от тебя, я помню, как мы с тобой играли в драконов, но при этом — опять-таки в отличие от тебя — я прекрасно знаю, что есть драконы по отношению к людям.
Видишь ли, в каждой игре — свои правила, и правила одной игры вовсе не распространяются на правила другой. Даже когда драконы бродили здесь почти что открыто, их предпочитали считать плодом воображения.
И вот мне сообщают, что к одной из этих милых зверушек ты, оказывается, и отправилась. Сама понимаешь, что моему счастью не было предела. Я высказал Стасу все, что думал по этому поводу, естественно, не особо стесняясь в выражениях, но тут в нашу дискуссию вмешались Зив и Лоренц и начали меня заверять, что зверушка действительно самая что ни на есть замечательная. В общем, добрейшей души зверушка! И если бы они сразу знали, что именно к ней ты и отправилась, то ни в коем случае не стали бы меня беспокоить. Я свой пыл вынужден был поумерить, но не сказал бы, что мне полегчало.
И тут явился Генка. Я ему все про тебя выложил, а он мне: «Да как ты можешь! Ты ведь сам дракон! Мы ведь создатели и хранители Вселенной!». Ну и все такое в том же духе.
Знаешь ли, у него есть отвратительная черта: то весь из себя слепой и глухой, а то такой прыткий!
Стас первые две недели не дергался, но потом и ему поплохело. В конечном итоге он дня на три исчез и, как я подозреваю, повидался с тем драконом. Вернулся он очень мрачным, но обнадеживающе сказал: «Ждем». И мы стали просто ждать.
А вчера — опять-таки ближе к вечеру — ко мне наведался Лоренц и сообщил, что они с Зивом нашли твое тело в саду. Я на ходу позвонил Стасу и сюда. Прибыли мы на место примерно одновременно. Видок у тебя был ну стопроцентный труп! Стас, правда, каким-то чудом нащупал пульс. Перенесли тебя в спальню. Ну труп как труп, только что не окоченевший.
Стас позвонил Поликарпычу, пояснив, что тот знает, что с тобой делать. Поликарпыч материализовался тут же. Впрочем, когда Стас взял тебя за руку, твое дыхание стало заметным, и даже артерия на шее запульсировала. Поликарпыч же, осмотрев твое тело, заверил, что никаких внутренних повреждений нет. Выгнал всех, около часа над тобой колдовал, а потом сказал, что если Стас не против, то будет здорово, если он подержит тебя за руку, пока ты не придешь в себя. Поликарпыч рассчитывал, что на это понадобятся сутки, но тебе хватило и половины. Вот и вся история.
— Прошу прощения за причиненные волнения и доставленные неудобства.
— Ирка! С тобой все в порядке. Это — главное.
Женечка сел рядом и прижал ее к себе.
«Все в порядке… А в каком?», — подумала Ира.
Приняв решение отправиться в точку выбора, она ничего не ждала, ничего не предполагала, ни на что не рассчитывала, ни на что не надеялась и ни к чему не стремилась, но в то же время, это не было безразличием. Ира знала, что все, что она пережила в точке выбора, никогда не станет достоянием для ее сознания в полной мере.
В памяти из «до» осталось время, проведенное с Пэфуэмом, густой золотистый свет и последняя промелькнувшая мысль, что, «если что», этот свет нужно обязательно здесь оставить. Из «после» так и стучащее в мозгу: «Было — НАЙТИ. Стало — ПОНЯТЬ. СВЕТ — Радный; Радный и я. Человеческое — Генка. „Некое средство“ — Женечка и Гиала». Из всего этого достаточно определенно Ира понимала только одно: это шифр, ключ, код доступа, каждый символ которого вмещает в себя столько всего, что Ира терялась в догадках, с чем же такие объемы можно сопоставить. И все же хоть чуть разобраться с тем, что же это все значить, непреодолимо хотелось. Хотелось прямо сейчас, несмотря на осознание того, что все пережитое в точке выбора никогда не станет достоянием сознания в полной мере.
«„Было — НАЙТИ. Стало — ПОНЯТЬ“ — это, по всей видимости, символы прошлого и нынешнего предназначений.
„СВЕТ — Радный; Радный и я“ — „СВЕТ“ понятно, это густой золотистый свет, некое нечто, которое я якобы здесь оставила, чтобы… ну, в общем, понятно. Но при чем здесь „Радный; Радный и я“? Может быть, этот СВЕТ как-то помог Радному пройти в сферу высших? („Во, бред!“ — пронеслась мысль по поводу собственных размышлений) Наверное, это так. Надо будет как-нибудь поговорить с ним об этом.