Прогулки по умным местам
Шрифт:
1. 1886-й год. ПЕРВАЯ в России бактериологическая станция – мы сейчас пройдём к зданию этой станции.
2. 1886-й год. ПЕРВАЯ в России прививка от бешенства, и первым испытывает прививку на себе Яков Бардах.
3. 1886–1887-й годы. ПЕРВЫЕ занятия в России по бактериологии, которые проводили на станции Илья Ильич Мечников (теоретический курс) и Я. Ю. Бардах (практические занятия).
4. 1894-й год. ПЕРВАЯ русская серологическая работа «Исследования по дифтерии».
5. 1895-й год. Я. Ю. Бардах ПЕРВЫМ в России приступает к чтению систематического курса общей микробиологии на естественном отделении физико-математического факультета Новороссийского университета.
6. 1922-й год. Я. Ю. Бардах становится ПЕРВЫМ профессором ПЕРВОЙ в России кафедры микробиологии.
Заслуги профессора Бардаха перед наукой вообще и перед городом Одесса в частности признаны Советской властью столь значимыми, что в те годы, когда частные
7
http://viknaodessa.od.ua/newspaper/news/?2730
Рядом с особняком Станции скорой помощи «стекляшка» – один из магазинов успешнейшей сети супермаркетов. Как и везде, в Одессе идёт укрупнение рынка: сети супермаркетов выкупают сколь-нибудь крупные магазины, так что несетевыми остаются только маленькие магазинчики «шаговой доступности». Разглядывая «стекляшку», Александр Александрович Генис либо его старший товарищ Борис Михайлович Парамонов, должно быть, сказали бы: «Победа этики над эстетикой». Действительно, здание из стекла и стали неэстетично смотрится в окружении старинных домов.
Но неэтично заставлять родственников больных тащить им еду издалека – а питание в больницах сами знаете, какое.
Мы поворачиваем направо для осмотра ещё трёх объектов. Два из них не относятся напрямую к тематике экскурсии, но представляют несомненный интерес.
Во-первых, Храм Рождества Христова и Одесско-Балтская Епархия Украинской Православной Церкви Киевского Патриархата. Этот патриархат самопровозглашён, то есть даже не попытался исполнить ни одну из множества формальностей, предусмотренных православным каноном для подобных случаев. Очень уж торопились его создатели исполнить придуманное ими же требование «независимой державе – независимую церковь» [8] , а ритуал в данном случае очень нетороплив (на создание Московского патриархата ушло более века) хотя бы потому, что требует согласия всех уже существующих патриархатов на каждый из множества этапов. Нарушение канона сделало Киевский патриархат, по христианской терминологии, безблагодатным: его священнослужители не обладают благодатью, передаваемой по эстафете от самого Христа по определённому ритуалу, и проводимые ими таинства не имеют священной силы. Более того, изначальное нарушение канона непреодолимо: если даже когда-нибудь в Киеве будет создан собственный патриархат, то с нуля – согласно канону и без участия кого бы то ни было из служителей (и даже прихожан!) нынешнего патриархата (если, конечно, они не пройдут надлежащие обряды покаяния и принятия вновь в лоно канонической церкви). Для авторов этой книги – атеистов – подобные правила выглядят странно, но для верующих очень значимы. Это видно хотя бы из того, что храм Рождества Христова – одна из всего двух церквей Киевского патриархата в Одессе. Достаточно посмотреть, какую площадь она занимает (а ведь в здании ещё размещается и аппарат епархии), чтобы понять соотношение, так сказать, сил Киевского и Московского Патриархата в Одессе.
8
В православии такой формулы нет. Например, церковь Кипра возглавляется архиепископом и в богослужебном отношении подчинена Греции, а церковь Греции в свою очередь управляется архиепископом и в богослужебном отношении считается самоуправляемой – автокефальной – частью Константинопольского патриархата.
Далее мы должны осмотреть «циркульный корпус» – таково условное название закруглённого корпуса Одесской городской инфекционной больницы. Здание разрушается, на его месте планируют возвести новое, так что, как говорили после размещения американских ракет средней дальности в Европе: «Посетите Европу, пока она есть». Можем смело пройти через проходную: хотя больница и инфекционная, но во двор проход свободный – тем более что на территории находятся, как теперь принято, аптеки и независимые коммерческие диагностические центры.
Мы рассматриваем одно из самым первых каменных сооружений Одессы. Великий Ришельё (мы много о нём рассказывали в первой книге), убедил императора Александра I: в новом портовом городе необходимо создать не только театр, но и Карантинную бухту, и карантинную инфекционную больницу. В итоге Ришельё добился создания проектов театра Одессы и карантинной инфекционной больницы у тогдашнего придворного архитектора Жана Франсуа Тома (Тома де Томона) – автора множества прекрасных зданий, из коих известнейшее нынче – биржа на стрелке Васильевского острова в Санкт-Петербурге. Как мы помним, театр Тома де Томона сгорел, и теперь Одесса имеет знаменитый Оперный театр, выстроенный по проекту австрийского архитектурного бюро зданий театров [9] Фердинанда Фердинандовича Фельнера и Хермана Готлиба Хайнрих-Адольф-Эрнстовича Хельмера. Больница «при смерти», но её ещё можно осмотреть.
9
Именно так: по проектам бюро построено не менее 48 – только в Вене 6! – театральных зданий.
Тома де Томон работал во времена господства в Российской империи стиля классицизм и был сторонником гигантомании в архитектуре. К тому же отсутствие образцов больниц как типа архитектурных сооружений в ту эпоху привело к использованию распространённого образца дворца. Как говорилось на аукционе при продаже стульев Воробьянинова: «Стулья из дворца». А у нас – «больница из дворца». Точнее, Одесская городская больница внешне напоминает дворец, что сделало её уникальным сооружением города.
Первая стадия строительства велась в 1804–1806-м годах – весьма небольшой срок для такого объёмного сооружения. Больница заработала уже в 1807-м. Тома де Томон погиб в 1813-м, упав со строительных лесов в Петербурге. В Одессе на стройке он не был; распространённая практика, несмотря на отсутствие мобильных телефонов с видеокамерой. Фельнер и Хельмер в Одессе тоже не были, а какой красавец театр получился!
Как сказали бы сейчас специалисты по менеджменту – они правильно делегировали полномочия (ответ, кстати сказать, тем, кто требует немедленного присутствия президента на месте любой техногенной либо природной катастрофы). Извините, снова отвлеклись.
В 1846–1848-м годах над галереями надстроили второй этаж, что повысило ёмкость помещений больницы без существенного изменения её архитектурного облика и без изменений первоначальной планировки Тома де Томона.
Здание больницы имеет центральный корпус, закруглённые крылья – галереи (от них и получил название циркульный корпус), два боковых павильона, выходящих на красную линию улицы. Павильон справа от входа служил церковью для панихид по умершим. В больнице в 1856–1858-м годах работал выдающийся учёный и хирург Николай Иванович Пирогов. Так что наш Медин не менее логично, чем Винницкий, носил имя Пирогова. В циркульном корпусе в 1859–1870-м годах работал Николай Васильевич Склифосовский, заведуя хирургическим отделением. Преемники Склифосовского удалили Владимиру аппендикс. Прогресс медицины за 170 лет после открытия больницы позволил ему выжить и писать эти строки. Здание и спустя полтора века после окончания строительства впечатлило его высотой потолков, мощью деревянных дверей и мраморных лестниц, а также красотой помещений, использовавшихся как аудитории Медина.
Добросовестно продолжая изучать всё связанное с Медином, проходим по Пастера ещё один квартал и переходим на чётную сторону, чтобы посмотреть на здание его кафедры иностранных языков. Симпатичный отдельно стоящий особнячок – не вполне типичное здание для Одессы, застроенной в основном многоквартирными доходными домами. Кстати, напротив – тоже симпатичный особнячок, к тому же прекрасно отремонтированный. Это – бактериологическая лаборатория инфекционной больницы.
Мы же стоим у здания, где в советское время, когда практически все ВУЗы готовили офицеров запаса, размещалась военная кафедра Медина. А до революции здесь размещалась, выражаясь сухим энциклопедическим языком, «Первая в России и вторая в мире бактериологическая станция». Мы видим удивительно точную одесскую топонимику: адрес здания – Пастера, № 2, а находится оно недалеко от начала улицы Мечникова. Как мы знаем, именно эти два великих деятеля науки заложили основы современной бактериологии.
Рассказ о всех перипетиях, связанных с открытием станции, отнял бы у нас добрых три – четыре часа – много даже для самых терпеливых слушателей. Но нельзя не рассказать о следующем.
Одесса, как любой открытый миру портовый город, регулярно страдала от инфекционных эпидемий. Последние заболевания чумой в Одессе официально зарегистрированы в 1911-м году, а холерой – даже в 1970-м [10] . Не удивительно, что именно городские власти Одессы уделили столько внимания внедрению самых передовых методов борьбы с инфекционными заболеваниями.
10
О «советской холере» живописно рассказывает Жванецкий в монологе «Холера в Одессе»)