Прогулки в темноте
Шрифт:
— Слезай и пошли с нами.
— Как вы заколебали уже, — устало простонала я. Никогда не страдала ксенофобией, но этих пернатых, похоже, буду ненавидеть до конца своих дней. — Никуда я с вами не пойду, сказала же уже!
Внезапно второй ангел вскинул руку, в который тут же появился извивающийся змеёй огненный хлыст. Прочертив в пространстве огненный прочерк, он полоснул зверя, с которого я слазить и не собиралась. Существо подо мной вздрогнуло и взвыло, поджимая раненную лапу.
— Изверги! Прекратите немедленно!
Соскользнув
— Уменьшись, пожалуйста, я защищу тебя, — шепнула я, обернувшись.
Желтоглазый зверь, будто нехотя заворчал, но тут же уменьшился до размеров маленького котёнка. Подняв его на руки, я прижала существо к груди закрыв ладонями.
— Отпустите нас. В мире существует множество тех, кому ваше предложение придётся по вкусу. — проговорила я, посмотрев на ангелов в упор.
— Ты настолько упряма, что не желаешь увидеть истину.
— Ваша истина для меня ничего не значит. Она только ваша, а не моя!
Ангел с пепельными крыльями снова взмахнул хлыстом, и пришлось резко повернуться, чтобы он не попал по лицу или рукам, в которых я прятала своего черныша.
Удар пришёлся по спине, и я впервые познала, что такое, когда тебя бьёт ангел. Это боль даже не тела, а души. Все самые тяжёлые душевные муки и переживания, сконцентрированные в одном болевом росчерке.
Раз. Два. Три… да сколько можно?
Не устояв, я упала на колени и сжала зубы, чтобы не закричать. Больно. Очень больно чувствовать то, чего не должна чувствовать и страдать от того, что твои собственные переживания обостряются.
Предательство.
Локи.
Что бы ни произошло, я не хочу, чтобы кто-то вызвал у меня ненависть к тебе, зеленоглазый. Пусть ты был неправ. Или я ошиблась. Но ты сделал для меня много хорошего и открыл новый чудесный мир, который стоит этой боли. И даже, если это было правдой, и ты ушёл, променяв меня на ключ, я забуду об этом. Не хочу помнить зла.
Преданность.
Пусть она будет беззаветной.
Ангел и не думал останавливаться. Видно, решили забить до полусмерти, чтобы я согласилась.
Практически скорчившись на земле от боли, я лишь слабо стонала сквозь стиснутые зубы. Думала о своём и прятала маленького черныша, который отчаянно царапался и кусался, норовя выбраться из рук и вступиться за свою непутёвую хозяйку…
Всё не изменилось в один миг.
Меня подхватили на руки и куда-то понесли. Сначала показалось, что это один из ангелов, но отдышавшись от боли и открыв глаза, я узрела невероятное — слегка мерцающие во тьме невозможно яркие зелёные глаза, наполненные беспокойством.
От увиденного, я до боли закусила губу и вновь закрыла глаза. А внутри, где-то очень глубоко в груди, словно взорвалась маленькая вселенная, настолько разнообразными и противоречивыми были мои чувства.
— Стой! — сзади раздался крик ангела, и мелькнули чёрные тени.
Локи действовал быстро. Положив меня у какого-то дерева, он выпрямился и пошёл в атаку.
— Ты обещал уйти, — зашипел чернокрылый.
— Обещал уйти оттуда, — мужчина кивнул в сторону неба. — Но не обещал отдавать её вам. Не обещал, не появляться здесь. Так что в следующий раз головой думай, когда клятвы принимаешь.
Я улыбнулась даже сквозь боль и непонятное состояние терзающее тело. И вместе с этим сердце осторожной лапкой тронуло беспокойство. Что если они победят? Их двое, а он один. Могу ли я сделать что-нибудь?
Но он снова удивил. И как я только могла подумать, что на него подействуют огненное оружие? Сквозь пелену боли я видела, как мой защитник сумел разделаться с пепельнокрылым и сражался с тёмным ангелом, который уже потерял огненный меч. Прямо на моих глазах он бросил его на землю, выламывая и выкручивая чёрные вороньи крылья.
Брызнула кровь, которая при более внимательном рассмотрении оказалась золотой и слегка светилась в ночи.
— Раны, полученные от оружия ангела, можно исцелить только его кровью, — проговорил он, не давая и шанса противнику.
Когда тот затих, Локи подошёл ко мне, держа одну руку лодочкой.
— Повернись, пожалуйста.
Я послушалась, стиснув зубы от боли, но промолчала.
— За такое его надо было всего на примочки пустить. — проговорил он зло, осторожно убирая мои разметавшиеся по спине волосы и обнажая спину, чтобы мягко втереть в неё эту странную кровь цвета тёмного золота.
— Они живы? — тихо спросила я, когда боль начала отступать.
— Живы. Но летать ещё не скоро смогут, хотя я бы совсем их этой возможности лишил. Как ты?
— Уже лучше.
— Замечательно. Тогда давай выбираться отсюда.
Я согласно кивнула и собралась вставать, когда меня остановили.
— Подожди ещё немного. Нужно подстраховаться, — с этими словами он скрылся в лесу и вернулся только неся в руках какую-то острую палочку. — Ты ведь знаешь, как пишется твоё истинное имя?
— Да.
Об этом я действительно знала. Только понятия не имела, откуда знает он. Хотя, чему я могу удивляться ещё?
Он вложил в мои руки принесённую палочку и произнёс, разворачиваясь и указывая себе под левую лопатку:
— Мне нужно, чтобы ты написала его кровью вот здесь, — зеленоглазый серьёзно посмотрел на меня и добавил: — Это очень поможет нам, поэтому, ничего не бойся и пиши.
Неуверенно кивнув, я принялась за работу, старательно выводя знак своего имени у него под лопаткой. Кровь дополнительно и пускать не пришлось. Черныш так сильно рвался из рук, когда меня били, что пальцы до сих пор кровоточили.