Проходящий. Спираль миров
Шрифт:
Я тебе зеркало принесу, — тихо рассмеялся Андрес, — Будешь вести наблюдения, а заодно и собеседника получишь.
Заскрипела чердачная лестница и мы мгновенно замерли. В отсвете из коридора, в ореоле летающих пылинок, появилась женская голова. В темноте придушенно прошелестело — 'мама'.
Кто здесь? Сынок, это ты? — раздался приятный, с некоторой капризинкой, голос.
Да, мама. Это я. — Андрес нащупал на диване пустую сумку и вышел из-за каминного стояка.
Что ты здесь…О боги, на кого ты похож?! — у кого-то явно упало настроение ниже первого этажа.
Я…
Ничего не желаю слушать!
Но я…
Мирс Андрес, Вы своим видом оскорбляете материнские чувства! Немедленно умываться, переодеваться и спать!
У меня чуть кровь не замёрзла во всех венах, артериях и капиллярах. Если бы эта женщина, таким же тоном сказала, что мои уши не соответствуют её понятиям о красоте, то я пошёл бы и отрезал их к чёртовой матери. Парень молча закрыл люк и наступила тишина. По идее должна быть и темнота, но её сменила серая хмарь, сквозь которую просматривался весь чердак. Да, видеть в темноте конечно здорово, но очередная эволюция тела напрягала. Так можно и превратиться в какого-нибудь чёрта на палочке. Представьте себя на морском пляже у кромки воды. Чувствуете как накатывает тёплая волна? Вот она коснулась пальцев ног и постепенно — постепенно накрывает с головой, потом медленно откатывает назад, шлифуя кожу песчинками. А теперь представьте, что это волна студёного северного моря. И как ощущения? Вот и я не в восторге.
По моим подсчётам прошла уже неделя. Я, как Робинзон Крузо, ставил метки, но не на дереве ножом, а на кирпичах когтем. Они у меня заострились и однажды нечаянно порвал обивку на диване. После полученного нагоняя Андрес старался забегать по ночам и не видел, как меня трясло от постоянных волновых накатов. Но однажды, о чудо, всё закончилось. Я был счастлив как человек, у которого зверски болевшие зубы, внезапно успокоились. За это время дознаватели ничего не нашли и уехали с пустыми руками. Мирс Реналдо отправил с ними записку, что задержится по семейным делам и пропадал с женой где-то в городе. Как удалось выяснить Андресу, да и Анита подсуетилась, столичные сыщики перерыли всю поляну, где мы повеселились, обыскали лес в радиусе тысячи шагов, но…воз оказался и ныне там. То есть где-то имеется мой переход, но его ни визуально, ни с приборами обнаружить не удалось. С одной стороны — это радует, а с другой? Вдруг и я тоже буду тыкаться как слепой кутёнок в поисках мамкиной сиськи? Попасть в лес никак не удавалось. Двуколку оккупировали господа Деранго, а ехать на карете…это всё равно, что на карьерном БелАЗе в булочную. Близкие родственники не поймут, а посторонние люди будут смеяться. Общим собранием решили — совсем не комильфо. Правда народу, в лице двух молодых людей, пришлось объяснить понятие этого выражения и народ принял перевод на ура. Так как дата моего отбытия была покрыта мраком неизвестности, то я уговорил Андреса принести пыточную корону. В вопросе обучения я всегда поддерживаю бессмертный постулат дедушки Ленина — учиться, учиться и учиться. Как ни странно, но процесс вбивания письменности прошёл довольно легко. Небольшая дезориентация, от принятия внутрь дьявольского зелья, немного сдавило виски и готово. Проба пера показала, что пальчики всё-таки заточены под другой алфавит. Книги, честно говоря, разочаровали — в научных ничего не понял, художественные оказались полнейшей мурой и муренью погоняли. После прочтения пары исторических опусов понял — власть одинакова везде, независимо от мира, века и внешнего вида. Мы — белые и пушистые, они — дерьмо свинячье.
Однажды чуть не нарвался на повтор концерта в стиле приснопамятной конопатой Алиски. Спустился тихой сапой с чердака и только протянул руку к заветной двери санузла, как она резко распахнулась и моим глазам предстал объёмистый зад, обтянутый коричневой юбкой. Где-то там за ним голова, повязанная платком, издавала сопение и выводила гундосые рулады. Я еле успел отскочить за угол и прижался к стене. Вот нелёгкая принесла поломойку, когда весь народ уже отошёл ко сну. Надоело, в конце-то концов. Скажу Андресу, пусть крутится как хочет, но надо убираться отсюда поскорее, что и сделал при следующей встрече. Он посопел, помялся, но обещал из кожи вон вылезти и через пару — тройку дней забрать у родителей коляску. И наконец настал этот счастливый момент. Я осторожно шёл через дом, но Андрес успокоил тем, что родители отпустили на выходной всю обслугу, а сами уехали в карете к знакомым на другой конец города. Багажный ящик встретил меня как родного, привычная пыль ласково щекотала в носу, а молодые люди всю дорогу о чём-то беседовали. И даже гибддешники, в смысле стража на воротах, пожелали весело отдохнуть.
Мы выбрались на край поляны и осмотрелись. Природа постепенно брала своё — прорастала свежая трава, а колючие кусты восстанавливали прежнюю форму.
— Мирс Сергис, и где должен быть прорыв? — Анита изучающее оглядывала пейзаж.
— Не знаю. Наверно где-то там, — я показал в сторону естественной изгороди, — Надо походить, посмотреть.
Проход моё тело почувствовало сразу, как только ноги переступили полосу ягодных деревьев. Я точно знал, где это место и даже видел полупрозрачный контур сферы, частично уходящий в кусты, приветливо встретившие меня в первый день. Однако шестое чувство пятой точки предложило помолчать об этом в связи с непонятным поведением молодёжи. Анита с преувеличенным вниманием осматривала лес, а Андрес нервно теребил левой рукой рукоять меча.
— Ну, ребята и девчата, пойду осмотрюсь, а вы можете подождать у коляски. Если ничего не найду — значит будем думать, как быть дальше, — и, не дожидаясь ответа, пошёл в сторону прохода.
— Подождите, мирс Сергис, — неизвестный мужской голос остановил меня у самых кустов.
— Скорее господин демон, — подхватил следом женский.
— Мама? Отец, ты обещал.
Ну вот и вся семья в сборе. Я развернулся и увидел родителей Андреса — отец стоял рядом с молодыми, а жена чуть в стороне с арбалетом в руках. Наконечник болта смотрел прямо в мою грудь и слегка светился — явно накачанный какой-то гадостью.
— Не вздумай дёргаться, демонское отродье. Тебе очень не понравится мой подарок.
И что я плохого сделал этой милой женщине, что она готова истыкать меня как иголки ёжика?
— Никаких проблем. Госпожа Эйнара? — моя вежливая улыбка заставила её приподнять оружие и сощурить глаза.
— Не спеши, Эйнара. Господин Сергис, или как вас там…Нам нужно поговорить. Я, Реналдо Деранго, от лица королевской Службы дознавателей, обещаю вам неприкосновенность, — мужчина приложил правую руку к сердцу и слегка поклонился.
— Благодарю за приглашение, — я сделал ответный жест, — Андрес, Анита — спасибо, что не прошли мимо в трудный момент моей жизни. К сожалению вынужден отказаться, дела ждут, понимаете ли.
И я рванул к кустам, уповая на нетвёрдость женских ручек. Яростный крик:
— Не уйдёшь, тварь! — только подстегнул мою прыть. Сильный удар в спину придал нужное ускорение и, для стоящих на поляне людей, тело демона исчезло в яркой вспышке.
Глава 7. В отсутствии демона
Эйнара! — запоздалый окрик Реналдо не успел остановить выстрел.
Ушёл, сволочь! — жена отбросила арбалет и нервно заходила по поляне, — Надо было не высиживать яйца, а хватать его в доме. Такой шанс упустили!
Она грязно выругалась, чем ввела молодых в полное недоумение резкой сменой имиджа. Муж поморщился, покачал головой и высказал полное неудовольствие женскому срыву эмоций:
Мирса Деранго, держите себя в руках. Не нужно смущать детей базарной бранью.
Не надо?! Такая была возможность отомстить…прикончить хотя бы одного… — Эйнара закрыла лицо руками и расплакалась.
Ну что ты, дорогая, — Реналдо обнял жену и погладил по голове, — Однажды мы до них доберёмся и они ответят за всё. Моя служба работает над этим, так что давай успокоимся и поедем домой. Анита, идите к коляске и езжайте в город, не ждите нас. Андрес останься, нужно поговорить.
Он проводил взглядом женщин и, махнув рукой сыну, направился в другую сторону.
Поедем верхом. Лошадей оставили недалеко, шагов триста.
Отец, я не узнаю маму. Она всегда такая…
Настоящая дворянка?