Проигранное желание
Шрифт:
— Ты права, — проговорила Лиза, все же натягивая юбку, — извини, я не должна была. Я, правда, очень рада тому, что у тебя кто-то появился. Ты выглядишь счастливой, — она мягко улыбнулась, потом потянулась, чтобы обнять меня.
— Вы такие феерические дурочки, но я вас люблю, — проговорила Кэсс, обхватывая нас двоих.
***
Вечером Вера отказалась ехать домой, поэтому мне пришлось почти с боем отбивать у мамы право на еще один день в моей приятной и позитивно влияющей на нее компании. Насчет последнего я, конечно, приврала. Я, скорее, была примером того, как делать не нужно. И это не только из-за спонтанного знакомства Веры и Кристиана.
Я еще долго лежала, смотря в потолок, пытаясь осмыслить все произошедшее за несколько недель. А ведь по факту все началось с какого-то глупого желания, от которого я даже хотела отказаться. Но все завернулось слишком странно, в итоге придя к этому. Можно ли было назвать то, что происходило с Кристианом отношениями? Да, я знала, что все-таки нам, наверное, нужно было обо всем этом поговорить, но разговаривать не хотелось. Вдруг это испортило бы эту легкую магию.
Словно по заказу, телефон под подушкой зажужжал, вырывая меня из мыслей. Я потянулась за ним, зажмурившись, пытаясь разглядеть имя звонившего, которым оказался Кристиан.
— Надеюсь, я не нарушил ваш прекрасный сон, мисс Ротчестер, — почти сразу произнес он, а в голосе отчетливо слышалась улыбка.
— Я не могу уснуть, — призналась я, переворачиваясь на бок и чувствуя, как внутри разливается спокойствие.
— Я польщен, что ваши мысли раз за разом возвращаются ко мне.
— Ты слишком самоуверен, — фыркнула я, тихо рассмеявшись, боясь разбудить сестру, спящую в гостиной, — с чего ты взял, что я думаю о тебе?
— Так все-таки обо мне? — поинтересовался мужчина, но не дождался моего ответа, уже более серьезно заметив: — логично предположить, что ты думаешь о том, что твоя сестра теперь знает наш небольшой секрет, переживаешь, чтобы больше никто не узнал.
— Она никому не расскажет!
— Я говорил не об этом, Изи, — спокойно отозвался Кристиан на мой восклик. — Я понимаю, что у тебя очень много мыслей. Но оставь их, ладно?
— Сделать тяжелее, чем сказать, — заметила я, но почему-то после его слов стало легче. Хотелось верить в то, что у меня получится выбросить бессмысленные переживания из головы. Хотелось верить Кристиану, и тому, что все происходящее останется в секрете.
— Знаю, ложись спать, бестия, — в голосе снова послышалась улыбка, отчего тоже захотелось улыбнуться, поверить в то, что все переживания надуманы, выдуманы и вообще неосуществимы.
— Спокойной ночи, мистер Ротчестер. Пусть вам снятся только приличные сны.
— Не знаю, за что ты так жестока ко мне, — усмехнулся мужчина, — но я пожелаю тебе прекрасных, интересных снов, — я едва успела замолчать, чтобы не выпалить бесконечно тупое и слишком ванильное “за то, что ты не рядом”.
— Ладно, я просто забыла поставить “не” перед “приличные”.
— Да, так лучше, — согласился он, — встретимся завтра вечером?
— Конечно.
— Тогда до встречи, — мгновенно ответил мужчина, я попрощалась, сбросив вызов, почему-то после этого мгновенно засыпая.
Глава 19
Утро последнего выходного дня мы с Верой провели лениво потягивая кофе. Точнее, я — кофе, сестра — горячий шоколад, целая упаковка которого всегда пряталась на одной из полок моей кухни специально для нее.
Ближе к обеду мы решили прогуляться по городу, чтобы найти хоть немного рождественского настроения. Ни у Веры, ни у меня
Уже на выходе из квартиры пришло сообщение от Ротчестера, что-то вроде: “по воскресеньям в зале не хватает тебя”. Вслед за ним прилетело еще одно: “И твоей прекрасной фигуры:)”
Это и смешило, и возмущало одновременно, добавляя к обычным мыслям воспоминания о той ночи. Пожалуй, после этого он вполне имел право на слова “прекрасная фигура”. Но это пришлось отбросить в сторону, оставить мысли и Кристиана Ротчестера на вечер.
Район, в котором находилась моя квартира, считался довольно хорошим, поэтому в парке неподалеку поставили каток, на который сестра долгими уговорами и щенячьими глазками меня затащила. Я чувствовала себя самой настоящей коровой на льду целый час, пока Вера только и успевала нарезать круги вокруг меня, катающейся около бортика. После катка с покрасневшими щеками и носом, мы опустились в небольшом кафе.
— Как твоя художественная школа? — спросила я, расслабленно откидываясь на диване со стаканом глинтвейна в руках. Вера пожала плечами.
— Нормально, мне нравится, — она почти полностью спряталась за кружкой с горячим шоколадом. — Ты приедешь на Рождество? — перевела тему сестра, делая вид, что ничего не произошло, — папа очень по тебе скучает.
— Наверное, приеду.
— Приезжай, мама обещала испечь твой любимый шоколадный торт, — голубые глаза заблестели, стирая появившуюся серьезность из-за вопроса о творчестве.
— Ты ведь знаешь, что можешь со всем со мной поделиться, да? — мягко спросила я, пытаясь не затрагивать расстраивающую ее тему, но при этом хоть немного поддержать. Вера молча кивнула, затем на какое-то время мы замолчали, молча, почти как утром, потягивая свои напитки.
— Если тебе не нравится какое-то дело, то ты просто берешь и бросаешь его? — внезапно спросила сестра.
— Смотря, что это за дело и для чего оно мне нужно, — ответила я, понимая, в чем крылась причина подавленного настроения. — Бывает так, что любимое дело надоедает, уходит по интересам на второй план, но это не значит, что его нужно бросать. Иногда просто отдых многое решает. Я очень часто хочу все бросить, потому что у меня не получается или получается хуже, чем я хотела, но это всего лишь один миг из многих. Любимое дело дает больше положительных эмоций, чем негативных. От любимого дела глаза горят, от идей разрывается голова, это больше, чем просто дело, — Вера жадно впитывала каждое слово, что-то для себя понимая или, наоборот, не запоминая ни слова, лишь пропуская их мимо ушей. В ее возрасте вполне нормально быть настолько переменчивой и непостоянной натурой, и я понимала ее колебания насчет всех возникающих интересов, мнений и стиля в одежде. Она искала себя, и это было прекрасно.
Вера так ничего и не ответила по этому поводу, переведя тему на более спокойную и безопасную, рассказывая, как она, мама и папа украшали дом к Рождеству, переругиваясь друг с другом, в попытках развесить елочные игрушки в правильном порядке, а потом поделить декор по комнатам, и этим окуная меня в воспоминания. Точно такие же, какие сейчас рисовались у сестры. С теми же словами, моментами, шутливыми ссорами и огромным теплом и уютом, который можно найти только дома.
Вечером я проводила сестру до такси, взяв с нее обещание позвонить, когда доберется, и попутно с этим набрав номер мамы, чтобы предупредить.