Проигранные сражения

Фриснер Ганс

3 августа я направил с личными письмами на имя Гитлера и Риббентропа своего офицера штаба полковника фон Трота и назначенного в группу армий офицера связи министерства иностранных дел обер-лейтенанта Лемана. Они вылетели самолетом в ставку верховного командования. Вот содержание моего послания, копию которого получил и Гудериан:

«Личное изучение обстановки на фронте и в тыловых районах с момента принятия командования группой армий "Южная Украина", а также поездка в Бухарест 1 августа с целью получения информации от германских инстанций подтвердили мое убеждение в том, что политическая и военная обстановка в Румынии не обеспечивает безопасности войск, сражающихся на фронте.

В связи с тем что до меня неоднократно доходили тревожные слухи о ненадежности подчиненных мне румынских войск, и в особенности их старших военачальников, я счел нужным запросить информацию

о политическом положении у германского посланника и у начальника германской военной миссии в Бухаресте. К сожалению, эти беседы не произвели на меня успокаивающего впечатления. Я не получил четкого ответа на свои вопросы, причем шаткость положения румынского правительства была преуменьшена моими собеседниками. Что произойдет, если широко распространившиеся слухи, о которых группа армий уже неоднократно докладывала, соответствуют действительности и румынское правительство будет свергнуто? Германский посланник не мог дать мне ясного ответа на этот вопрос. Однако для уверенного руководства вверенными мне войсками я считаю совершенно необходимым обеспечить абсолютную стабильность тыла. Это может быть сделано только в том случае, если под мое командование будут переданы все немецкие органы, войска и инстанции, находящиеся в Румынии, а также если мне будет предоставлено право содержать собственную разведку на всей территории этой страны.

Если в румынских частях на фронте вновь появятся симптомы брожения, необходимо будет отдать приказ об отводе группы армий за Прут и далее на линию Галац, Фокшаны, отроги Восточных Карпат».

8 августа по возвращении из ставки Гитлера полковник фон Трота доложил мне, что, передавая письмо, он со своей стороны пытался всячески оттенить изложенные в нем опасения и убедить начальника генерального штаба Гудериана в том, что забирать с нашего фронта еще какие-то соединения нецелесообразно, так как если румынские войска окажутся ненадежными, удержать нынешний фронт в случае крупного наступления русских будет невозможно. Если у нас не окажется подкреплений, группе армий придется отойти на позиции Первой мировой войны по линии Дунай, Серет, Карпаты. По словам полковника фон Трота, Гудериан поддержал эту точку зрения, доложил о ней на следующий день Гитлеру и заверил полковника, что если обстановка будет развиваться и дальше в таком направлении, он сумеет своевременно дать группе армий соответствующие указания.

Полковник фон Трота рассказал, что в ходе беседы он обрисовал Гудериану внутриполитическую ситуацию в Румынии и просил его поддержать мою просьбу о передаче мне командования всеми германскими вооруженными силами на территории Румынии перед фельдмаршалом Кейтелем.

Этот вопрос был главным и в двух беседах, которые полковник фон Трота имел с фельдмаршалом Кейтелем, получившим копию моего послания Гитлеру.

Во время первой беседы, состоявшейся еще до 5 августа, т. е. до визита Антонеску в ставку Гитлера, фельдмаршал Кейтель признал мотивы моего ходатайства достаточно вескими, однако выразил сомнение в том, что румыны согласятся с предложенными мероприятиями. Фон Трота возразил в том смысле, что как в интересах подготовки войск к новому наступлению противника, так и на случай другой серьезной угрозы руководство должно быть сосредоточено в руках одного человека и что с учетом развития событий на Балканах в этом деле нужно поторопиться. Чтобы не возбуждать подозрений у румын, можно было сослаться на то, что немецкое командование «принимает меры по ликвидации авиадесантов и парашютистов». Фельдмаршал Кейтель в конце беседы заявил, что он еще раз обдумает все эти вопросы и, вероятно, в скором времени примет соответствующее решение, которое в устной или письменной форме будет доведено до сведения главных штабов всех видов вооруженных сил.

Однако в ходе второй беседы, которая состоялась уже после визита Антонеску, Кейтель был менее склонен считаться с моей точкой зрения. Он более оптимистично оценивал позицию Румынии и сказал, что последняя «связана с нами не на жизнь, а на смерть». Он, Кейтель, не думает, что в ближайшее время в Румынии что-нибудь произойдет. Разрыв Турцией отношений с Германией (2 августа) лишь незначительно изменил обстановку, если не считать положения в воздухе. По словам Кейтеля, здесь впервые стал очевидным антагонизм интересов Англии и России. Однако, несмотря на это, он, Кейтель, еще вернется к вопросу о передаче командования всеми германскими вооруженными силами в Румынии командующему группой армий. «Удерживайте фронт, а я постараюсь обеспечить ваш тыл», — этими словами Кейтель закончил беседу с первым офицером моего штаба.

Я

был более чем разочарован таким сомнительным результатом моего первого предостережения, направленного высшему германскому военному руководству. Меня буквально поразило нежелание высших руководителей увидеть реальное положение вещей.

Конечно, командование группы армий, несмотря на успокоительный ответ высших инстанций, продолжало с большим вниманием следить за симптомами брожения в Румынии и докладывало об этом наверх, — к сожалению, без какого-либо ощутимого результата.

События развивались, угроза все нарастала, а германский посланник Киллингер, как выяснилось впоследствии, регулярно докладывал своему шефу, Риббентропу, одно и то же: «В Румынии все спокойно. Король Михай — наилучший гарант прочности союза Румынии с Германией».

Глава четвертая

ЗЛОЙ РОК И ПРЕДАТЕЛЬСТВО

Обстановка все более обостряется. — Противник прощупывает нашу оборону. — Начало сражения. — Итоги первого дня боев. — Ошибка Гудериана. — Последняя встреча и разговор с Антонеску. — Дальнейший ход сражения. — Черный день. — Я беру на себя всю власть. — Телефонный разговор с Гитлером. — Бомбардировка Бухареста. — Новые события. — Красная Армия в Румынии.

Несмотря на все донесения и предостережения группы армий, ей не было дано разрешения отвести свои войска за Прут или же на линию укреплений в предгорьях Карпат. Мне не было также передано и командование всеми вооруженными силами Германии на румынской территории, как я просил.

Командование группы армий не могло оттянуть линию фронта по собственной инициативе, так как только высшее военное руководство имело право оценивать все подлежащие учету факторы политического, экономического и стратегического характера, например, воздействие на соседние фронты, сокращение полосы обеспечения нефтепромыслов Плоешти, румынско-венгерские территориальные споры и т.д. Тем не менее я на свой страх и риск начал заранее готовиться к отводу войск группы армий на новые рубежи.

Состоялись переговоры с румынским генеральным штабом об обеспечении готовности войск к обороне и о создании постоянных гарнизонов на оборудованных позициях на участке Галац, Фокшаны. Была установлена связь с венгерскими командными инстанциями в Карпатах для урегулирования вопроса о формировании пограничных егерских подразделений и охране подходов к перевалам. При этом вновь пришлось столкнуться с нелегкой проблемой взаимоотношений партнеров по коалиции.

Румыны и венгры, как уже говорилось выше, упорно враждовали друг с другом. Румыны никак не хотели примириться с потерей Трансильвании, переданной Венгрии по решению Венского арбитража. Я был поражен, когда повсюду начал сталкиваться с проявлением этой взаимной враждебности. Можно ли было думать об успешном ведении коалиционной войны при полном отсутствии доверия и при взаимной ненависти двух участников коалиции? В случае вынужденного отступления немецко-румынских войск румынские солдаты неизбежно должны были вступить на венгерскую территорию, а возможно, и сражаться за нее. Этот вопрос был в то время чрезвычайно сложным. Даже проблема снабжения румынских войск через венгерский тыл была урегулирована только после длительных переговоров.

Таким образом, линия фронта осталась на прежнем месте. В то же время численность личного состава группы армий постоянно сокращалась. С конца июня до 13 августа мы были вынуждены передать другим группам армий целых 11 дивизий! Буквально накануне русского наступления нам приказали снять с фронта некоторые немецкие дивизии, хотя командование группы армий, учитывая надвигающуюся опасность, выразило по этому поводу протест главному командованию сухопутных войск.

Меры по перегруппировке и переформированию частей и соединений все чаще срывались из-за противодействия румынского генерального штаба и отдельных румынских военачальников, которые открыто игнорировали приказы немецкого командования. В. результате мы постоянно наталкивались на непреодолимые препятствия при осуществлении своих мероприятий. Особенно сильно это противодействие румын отразилось на предпринимавшихся командованием группы армий попытках укрепить в канун русского наступления армейскую группу Велера передачей ей нескольких немецких дивизий из армейской группы Думитреску. Тем не менее командование группы армий не могло отказаться от укрепления наиболее угрожаемых участков фронта путем тактической перегруппировки войск, сужения фронта соединений на угрожаемых участках 6-й армии, а также переброски соединений с северного крыла 6-й армии на полосу обороны 8-й армии.