Происшествие на складе школьных учебников. «Зона-51». Книга первая
Шрифт:
Томас Артур Валли – бывший морпех из Чикаго, который должен был убить Кеннеди во время его поездки туда 02.11.1963, но вовремя был обезврежен чикагской полицией при участии ЦРУ;
Нго Динь Зьем – президент Вьетнама, пользовавшийся активной военной поддержкой США в проведении им линии противодействия коммунистам из «Вьетконга»; ввиду своей непоследовательной политики относительно присутствия на полуострове американских вооруженных сил стал разменной монетой в противостоянии Президента Кеннеди и членов ОКНШ, настаивавших на эскалации «холодной войны»; убит в результате провокации ЦРУ 02.11.1963;
Юрий Носенко – «агент прикрытия», якобы перебежавший в США в 1964 году, после убийства Кеннеди, не принесший с собой никаких секретов КГБ, но проявлявший активный интерес к государственным секретам Америки, в том числе к «Голубой
Чарльз Уильям Томас – дипломатический работник США, длительное время занимавшийся собственным расследованием убийства Кеннеди и пришедший, в конечном итоге, к выводу об участии восточных коммунистических разведок в организации данного мероприятия; покончил жизнь самоубийством 12.04.1971;
Санта Петровина – итало-американский мафиозо из «клана Гамбино», отвечающий за взаимодействие преступной организации с ЦРУ.
Часть первая
Глава первая
23 ноября 1987 года, Вашингтон, округ Колумбия
Накануне ночью агенту ФБР Роджеру Дадли приснился странный и жутковатый сон. Вернее, он сам до конца не понимал, сон ли это. Вернувшись накануне из центрального офиса, где на его голову в последние три недели свалилась огромная работа по изучению жизни и деятельности одного серийного убийцы, два года тому назад отправленного на тот свет посредством электрического стула, но ныне обретшего последователя, чьим розыском занималось его подразделение, Дадли почувствовал себя нехорошо. Мысленно отругал себя за возраст – раньше работа подобного рода, сопряженная с созерцанием расчлененных трупов давалась ему намного легче, – но потом смирился с неизбежностью и, выпив немного виски, продолжил изучать принесенные с собой досье в поисках схожих элементов в почерках двух убийц, которые, как он обоснованно полагал, должны привести к успеху в поимке одного из них.
Примерно через полчаса его словно из розетки вырубило – начисто не помнил, как уснул, помнил только, что во сне видел странные интерьеры. И видел их настолько близко и правдоподобно, что не мог понять, сон это или явь.
…Он стоял внутри огромного, многоэтажного здания. Правда, это был не фешенебельный и комфортабельно оборудованный небоскреб, какими обычно такие дома бывают. Скорее, это была какая-то полузаброшенная и затхлая фабрика, почему-то занявшая такую огромную площадь. Стены то тут, то там были в облезлой побелке, по ним струилась вода, пропускаемая швами в потолках и плитах, из которых это высокое, но хрупкое здание было построено. Почти целиком состоявшие из сваренных металлических листов полы тоже проседали и местами даже гнили от луж, образовавшихся вследствие взаимодействия с жидкостью. Освещения толком не было – какие-то мутные, искрящиеся на проводах, грязные и почему-то зеленые лампы в углах коридоров давали слабую возможность не споткнуться и не свалиться лицом в грязь (а грязь была здесь повсюду), или, чего хуже, не улететь вниз головой через одну из зияющих в полу дыр двумя-тремя этажами ниже. Электрические провода торчали по стенам, осыпая время от времени ветхий пол потоками искр, которые служили как бы дополнительным мерцающим освещением здешних жутких интерьеров.
От грязи на полу и на стенах исходил жуткий запах сырости и тлена, временами режущий глаз. Впрочем, глаз резали еще и бесконечные световые вспышки, озаряющие здешнюю темноту резко, внезапно, и очень ярко. Разбирать почву под ногами они не помогали, наоборот – глаз, уже привыкший к темноте, вдруг отвлекался невесть, откуда взявшимся потоком света, потом этот поток резко прерывался, и Дадли снова приходилось адаптировать зрительный нерв к условиям плохой видимости.
Коридор был прямой и длинный – как обычно бывает в зданиях подобного рода. Он длился и длился, не заканчиваясь, а изгибаясь бесчисленными поворотами, которым не было конца. Иногда он прерывался автоматическими дверями, которые, несмотря на пустынность здешних интерьеров, исправно работали, всякий раз открываясь перед путником. Были здесь и небольшие ступеньки, какими обычно соединяются уровни в офисных помещениях. И окна на стенах тоже были. Вот только самих офисов – то есть дверей в нишах и углублениях вдоль стен – было немного. Двери эти были, в отличие от современных конструкций, тяжелые, словно кованные, местами ржавые (неудивительно, учитывая, сколько воды здесь было повсюду!), и закрытые наглухо. Дадли остановился у одной из них и попробовал потянуть ее на себя – не тут-то было. Даже стук, который должен был раздаться после того, как он опустил на тяжелую металлическую поверхность двери
Он проследовал дальше, сквозь непроглядную тьму, временами освещаемую вспышками неисправных электроприборов, к очередной такой двери. И снова – то же самое. Ни открыть, ни достучаться до тех, кто за ней сидел, у него не получилось. Но там точно кто-то был! Несмотря на плотную железную конструкцию и полное отсутствие щелей, приложив ухо к любой из этих дверей, можно было услышать, что за ней раздаются какие-то странные звуки – то ли скрежет металла, воющего от соприкосновения с самим собой, то ли чьи-то крики, настолько истошные, что трудно было представить себе их принадлежность человеку, то ли переходящее в стон рычание какого-то дикого зверя. Это было слышно настолько отчетливо, что по коже невольно пробирался холодок. А попробовать постучать в эту дверь – и снова звук кулака заглохнет, как будто его и нет вовсе, как будто просто бабочка пролетела и коснулась стального занавеса, отделяющего странный мрачный коридор от не менее странных и мрачных комнат, о содержании которых можно было только догадываться… А может, не надо было и догадываться, незачем было и стучать – вдруг двери возьмут, да и откроются, и предстанет глазам несчастного путника такое, чего лучше не видеть?
Постепенно погружаясь в обычно не свойственный ему страх, агент Дадли продолжил путь, но уже быстрее. Он уже привык к мерцающему освещению, изгибам пола под ногами, небольшим ступенькам и бесчисленным открывающимся автоматическим дверям, так что двигаться мог уже интенсивнее. Страх от отсутствия людей, странных звуков за немногочисленными стальными дверями, запаха отдающей исполненным трупов морским дном сырости, смешанный с любопытством о природе этих звуков и самого того места, в котором оказался (не говоря уж о том, как он сюда попал) заставлял его ноги передвигаться быстрее, вырывая глазом из темноты очередную дверь, чтобы снова припасть к ней ухом, услышать те же странные звуки, постучать, и, ничего не дождавшись, следовать дальше и дальше.
Вскоре он споткнулся и упал лицом в пол. Повезло, что свалился рядом с дырой между сваренными металлическими пластинами, из которых перекрытие состояло – прямо в лужу. Немного воды затекло в нос, и он вдруг понял, что именно запах морского дна создает жутковатое ощущение. На минуту ему вдруг показалось, что само это здание есть часть какого-то большого затопленного города, и он – на самом дне океана. Подумав так, он мгновенно вскочил на ноги и ринулся к окну.
Оно открылось на удивление просто, и сразу опровергло эту его гипотезу. Дадли улыбнулся – значит, выход все-таки есть, – посмеялся собственной алогичности («Как бы тогда здесь открывались автоматические двери и мерцало тусклое освещение, если бы оно стояло по крышу в воде?») и распахнул окна шире. Как в любом офисном здании, окно было и впрямь очень большим. За ним, со стороны улицы, виднелся небольшой выступ, вроде неогороженного балкона шириной в метр. Агент шагнул на него и оказался на свежем воздухе. Правда, на улице было еще темнее – настолько, что невозможно было понять, на каком он этаже находится. Тьма из окна зияла такая, что не видно было ни зги, сколько глаз ни мучай. Но воздух был сравнительно свежим… Чтобы понять, есть ли у него альтернативный выход, Дадли достал из кармана пиджака монетку и бросил вниз. С оглушающим свистом улетела она в темноту Дантова ада, в котором агент оказался этой ночью неожиданно для себя. И – ни звука…
Он вернулся в коридор. Прыгать было бы глупо, так же, как и искать другой выход, как и стучаться в жутковатые запертые двери. Исхода отсюда явно нет.
Идти дальше не было сил – пройденный путь был длинным и бестолковым, и продолжать его было бессмысленно. Но вдруг, непонятно откуда, коридор залил свет. Яркий, разноцветный, сияющий и мерцающий, но свет! По стенам поползли красные, желтые, синие полосы, составляющие правильные и красивые геометрические фигуры. Минуту спустя они были уже повсюду – на полу, на потолке, на многочисленных окнах, на малочисленных дверях. Видимым стало все, что до этого Дадли мог только пощупать. Но на окружающую обстановку он уже не смотрел…
Его внимание привлекла вдруг выросшая из-под земли фигура, которая, очевидно, и принесла с собой эту световую иллюминацию. Это был высокий мужчина в строгом черном костюме и белой рубашке, с туго повязанным под самое горло галстуком. На лацкане пиджака – значок с орлом, такие носят госслужащие высшего ранга. Обутые в красивые, дорогие ботинки ноги, едва шевелились, наощупь подыскивая дорогу, хотя вокруг все сияло, светилось и переливалось – казалось, даже слепой разглядит сейчас весь мрак этого помещения. Дадли поднял лицо наверх– в том месте, где должна была находиться голова мужчины, торчала кость с небольшим фрагментом лица. Остальную часть своей черепной коробки мужчина нес в руках. Глаз вовсе не было видно – очевидно, он стал жертвой покушения… Но почему тогда еще жив, при таких-то ранениях?