Произведение на крови
Шрифт:
– Опять слушаешь подкасты?
– Между прочим, да. Они помогают развивать речь, и я, между прочим, таким образом общаюсь с диктором. Правда, в одну сторону. Но я могу отправить письмо на электронную почту редакции и добиться небольшого диалога в пару вопросов. Мне пока не ответили, кстати.
– Ясно. Так о чем подкаст? – Бобби высыпал зерна в чистую кофемолку, но пока не торопился ее включать: предстоял продуктивный диалог. Но это не точно. – Чем они на этот раз пудрят тебе мозги?
– Между прочим, не пудрят. В их словах очень много правды с кучей доказательств судмедэкспертизов.
– Ага.
– Они приводят статистику
– Ясно. Опять ерунды наслушалась.
– Между прочим, нет, – девушка достала из кармана телефон и поставила запись на паузу, – я слушаю только подлинные истории. Сейчас как раз говорили о ситуации с Фолк.
Бобби потер гладко выбритый подбородок и щелкнул пальцами, упершись взглядом в место, где до недавнего времени лежал наушник Сары:
– Кстати о Фолк. Ты давно общалась с Чарли?
– Вчера с ним созванивалась, а что?
– Он до сих пор работает в редакции?
Она закатила глаза и изящно повела тонкой шеей:
– Между прочим, подрабатывает.
– Ну да-да. – он еще раз щелкнул пальцами и посмотрел на напудренное лицо девушки с длинными ресницами и надутой родинкой на виске. – Я хотел бы узнать, он уже успел взять интервью у этого маньяка?
– Вроде да. Я не спрашивала. А тебе зачем?
– Тут такое дело… я был бы не прочь взять интервью у Дэниела для… будущей книги.
– Что? – громко зашипела Сара, сжав зубы и вцепившись пальцами в край столешницы. – У самого Дэнни?
Да, для молодого человека сейчас самое время начать неуклюже протирать крышку и так уже до блеска натертого кофейного аппарата:
– Если Чарли уже провел интервью и не выбросил свой пропуск, то…он не мог бы одолжить его мне… на время?
Ее тон настроился на прежние ноты:
– Ты хочешь сказать, что ты собираешься за решетку к Фолк?
Он кивнул.
– Глупость какая. Ты меня немного подверг в шок.
– Поверг.
– Да. Поверг в шок, – немного насупив брови, махнула на него рукой Сара, едва не задев своими ногтями его плеча. – Я-я даже не знаю, что тебе сказать.
– А говорить мне ничего и не надо. Ты лучше с братом поговори. Узнай насчет пропуска и возможно ли мне будет пройти… к заключенному.
– Ну ты даёшь. Между прочим, Чарли просто так тебе не поможет.
– Между прочим, я с ним могу и договориться.
Девушка проскользнула мимо него, вынимая из кармана мобильник:
– Ладно, сейчас узнаю. Открывай дверь. Я отойду сделать пару звонков. Первые клиенты на тебе.
– Сара, ну ты… – полотенце соскользнуло из его руки и накрыло сменную обувь, – даёшь.
Выставленный в его сторону опасно длинный ноготь показался из-за двери для обслуживающего персонала.
– Пока ты прижимал пятую точку к сидению автобуса, я тут все чашки и приборы перетерла, – и она скрылась за дверью.
Что ему нравилось в Саре? Так это то, что ее очень тяжело довести даже до самой низкой степени бешенства. Даже возмущаясь, ее голос не становился тоньше или грубее. Как будто все жизненные проблемы для нее – такие мелочи. Из-за двери опять появилась жилистая рука.
– Между прочим, «спасибо» мне не помешало бы. И сэндвич с курицей.
3.
«…бюро было передано расследование серии убийств. Почти на два месяца маньяк пропал с радаров следователей, словно почувствовав за собой хвост. Однако, злодеяние не прекратилось. В августе с разницей в неделю было найдено два трупа женского пола. Имена девушек числились в списке «без вести пропавшие» за три дня до их гибели. Их тела были также помещены в круг с символикой, нарисованный кровью предыдущей жертвы.
Всего было насчитано 7 тел. Фоторобот предполагаемого преступника был составлен сразу после обнаружения первой жертвы: высокий (175-185 см), не старше 25 лет, телосложение худое, цвет одежды: черный верх, черный низ, на голове черный капюшон, правша, размер ноги…»
Он потянулся, и крестец снова хрустнул. Было уже поздно. Комнату освещал уличный фонарь из окна и включенный монитор ноутбука. Иногда кулер системы охлаждения компьютера давал о себе знать и работал сильнее. По пустому балкону с решетчатым ограждением вальяжно прошла соседская кошка. Открытое окно не помогало избавиться от пропитанного затхлостью аромата квартиры. Бобби откинулся на спинку стула, на которую перед сном Кэти повесила свою черную толстовку с логотипом колледжа. Он обессилено уронил руки, и его тонкие пальцы почти доставали до пола. Глаза рассматривали давно не крашенную поверхность потолка. Между верхней губой и носом он зажал изгрызенный до щепок карандаш. В голове роились мысли, как грамотно составить план для интервью. Большую часть вопросов уже раскрыли в последних новостях и рассусолили на телепередачах. Были привлечены родители девушек. Кстати о них. Он подхватил карандаш и сделал небольшую запись скачущим почерком:
«Взять у родителей Д. Фолк разрешение на проведение с ними интервью.»
Так, и что дальше? Теперь еще и его родителям вопросы составлять… но об этом можно поразмышлять и позднее. Что делать с самим Фолком?
«Как отнеслись к твоему поступку родители?»
Отлично. Однако начинают интервью не с такого вопроса. Можно спросить о его самочувствие. Для приличия, конечно же. После всех его жестоких обращений, людям не будет наплевать на состояние преступника только в том случае, если оно не окажется ужасным. Однако, если посмотреть с другой точки зрения, если до читателей дойдет информация об его равнодушие и отсутствие сожалений, то это, вполне возможно, тоже даст реакцию на прочитанное. Книга сможет впечатлить даже толстокожих циников! Так, об этом позднее. Позднее… Читателям надо аккуратно преподнести, как бы странно это не прозвучало, развитие и постепенный рост нашумевшего маньяка.
Бобби дернул указательным пальцем в подтверждение своим мыслям.
«Кем ты был до первого преступления?»
По всем новостям уже озвучили, что Дэниел был обычным девятнадцатилетним студентом. В этом году он поступил в местный колледж, а также подрабатывал в кафе мойщиком посуды. Среди работников никогда не числился в списке опоздавших и прогульщиков. Зарплату получал вовремя и, по словам родителей, тратил ее на обучение и жилье. Отношения с одногруппниками у парня были нейтральные, но отличные с компанией ребят, которые относят себя к субкультурной части общества. За пару недель до задержания парнишка перестал посещать учебное заведение и работу.