Прокачаться до сотки 4
Шрифт:
— А взрываться-то будет? — интересуется Пьеро.
— Так, надо проверить. Ай!
— Я тебе проверю, — отвешиваю командирского леща. — Тебе на сегодня проблем мало? Листик, падла. Ты вообще башкой думаешь? А если бы рвануло, ты о других то думай. Кто тебя воскресит, если ты всех угробишь?
— Извините.
— Тьфу, нас если враги не прибьют, то ты рано или поздно похоронишь.
— Да не взорвалось бы. Сам же видел! — снова принимается спорить этот маньяк.
— Ну, так-то, он прав, — решает заступиться за товарища Марик. —
— Так он же с зельем маны смещал!
— Листик, — братва хором пялится на сапёра.
— Да я же так уже делал! — возмущается Антошка.
— Он уже так делал, — разводит руками Хан.
Набрав в лёгкие воздуха, думаю о том, что Руслан Рогожин святой человек. Как он нас не прибил то за время службы? Мне всё-таки проще, у меня в подчинение нет меня…
— А ну раз делал, — кивает Балагур, — тогда ладно. Но леща я бы ему всё равно прописал, для профилактики. Чтоб не пугал.
— Поддерживаю, — одновременно поднимают руки Хан, Пьеро и Лаки.
— Двойного, — из-под моё правой подмышки вылезает нека. И выпрямившись, будто невзначай, укладывает мою ладонь прямо себе на сиську.
Но я не такой. Меня на мякине не проведёшь! Чисто рефлекторно, жамкнув разок выпуклость, отодвигаю от себя наглую красотку.
— Одного хватит, — и сурово прописываю командирского леща.
Но Антошке вообще пофиг, он как, та страшилка из киношки, тискает в пальцах «свою прелесть». Маньяк, что с него взять?
— Ладно, давайте рассказывайте, что там дальше было. Листик, только никаких испытаний пока. Доберёмся до дома, там и поэкспериментируешь. Воскресим если что. Понял?
— Так точно.
Усаживаемся по местам, и Сашка продолжает рассказ:
— Короче Листик свалился вниз, вместе с ангелом, и, как ты понимаешь, запинал его там. Ну, а на меня перекинулись ребятки, что до этого с Мариком и Балагуром хлестались. В количестве трёх штук.
— Вшестером на одного? Не хило, — поджав губы, качаю головой.
— Да забей, — Лаки легкомысленно отмахивается. — У них же крылья. Они больше мешали друг другу. Там скорее патовая ситуация сложилась. Ни я их достать не мог, по серьёзному, так мелкие порезы. Но и они со мной ничего сделать не могли. Так пару раз прилетело по касательной. Но давили знатно, рано или поздно с края бы столкнули. И вырваться не получалось для маневра. Так бы я их точно размотал.
— Пф… Нет вы посмотрите на эту швею мотористку. Размотал бы он, — фыркает Балагур.
— Молчи уж. Сам вообще никого не грохнул, — подначивает Пьеро с ехидной усмешкой.
— Во как? — удивляюсь.
— Ну как есть, — разводит руками Вован.
— Не отвлекайте. А то до утра будем трепаться. Так-то бы ещё поспать не мешало, — сурово командует Хан.
— Тоже верно, — поддерживает Лаки. — Короче, я то без «Пёрышка». Так что особо на рожон не лез, и так трое наших выбыло из махача. Ещё и с Пьеро не понятно, вот понравилось ему по земле кататься.
—
— Спасибо, — не стал спорить Лаки.
— Всегда, пожалуйста.
— Вы достали, что с Мариком-то? — уже откровенно начинаю подхихикивать с этих клоунов.
Тут как говорится, не судите строго. Парни только с махача с серьёзным противником вырвались, вот и стебутся. Нервное напряжение скидывают.
— А что Марик? Двойной хедшот одним выстрелом.
— Каким выстрелом? — лупаю глазами.
— Ну так с фузеи. Не зря он её пёр с собой. Его же в пещеру унесло, вот он с винтовкой и вернулся. И как даст двоих, одним выстрелом в мозг.
— Не факт, — машет руками Балагур. — Был бы мозг, они бы к нам не полезли.
— Логично так-то, — соглашаюсь.
— Ты погоди, — продолжает Лаки. — На этом же всё не закончилось. Ангелочки с громового ружья обалдели. Даже Пьеро тискать бросили. И тут Хан выдаёт ещё один двойной, по этим любителям крепких мужских объятий. Как уж они к нему на одну линию встали, ума не приложу.
— Так не воевали с огнестрелом никогда, вот и нет понимания, — пожимает плечами Марат.
— Логично, — кивает Сашка. — Короче, третий раз перезарядиться Хан уже не успел, но встретил пернатого, что ещё жив был из троицы Тихони, моё почтение. Крепкую дубину Молот смастерил. Ну и сам понимаешь, когда Марик начал громом пулять по туземцам, я тоже ситуацией воспользовался.
— А тут и я вернулся, — поддакивает Балагур. — Лаки с Тихоней уже с двух сторон ножами оставшихся четверых ковыряли, а Хан прикладом забил того, что к нему кинулся.
— Так подожди, — поднимаю руку. — То есть получается, что из десятка крылатых, пятерых ухайдакал Хан?
— Ну, так я и говорю же, улетел пафосно, вернулся эпично, — смеётся Балагур. — Ну и чисто для статистики. Ещё двоих вальнул Лаки и одного Пьеро.
— Фузея сила, — делаю глубокомысленное заявление.
— А главное Хан у нас теперь русский, — подначивает друга Балагур.
— Татарин я.
— Так недавно же русским был.
— Мне по башке дали, имею право.
— Трудно с этим спорить, — смеёмся.
— Девять, — подаёт голос снова довольная жизнью нека.
— Кстати да, — киваю. — Было четверо. Двоих Лаки, одного Пьеро. Где ещё один?
— А его Листик завалил, — усмехается Хан.
— Э нет. Стопе, — машу руками. — Того, что Листик с собой уволок, уже посчитали.
— Так это другой, — продолжает лыбиться Хан. — Этим жукам просто стыдно признаться, что пока они втроём ковыряли четверых, Антошка успел не только своему крылья оборвать, но ещё и на горку обратно взобраться.
— Да он его нагло спёр у нас! — возмущается Балагур. Я как раз собирался завалить паразита, и тут эта наглая рожа вылезает. Хвать моего ангелочка за ногу и снова вниз ушли.