Шрифт:
Эдмонд ГАМИЛЬТОН
ПРОКЛЯТАЯ ГАЛАКТИКА
Тонкий шелест, похожий на звук рвущейся бумаги, мгновенно превратился в сотрясающий рев, от которого Гарри Адамс тут же вскочил на ноги.
Он метнулся к дверям своей хибары, а раскрыв их, увидел клинок белого пламени, отвесно рассекающий ночь, и услышал оглушительный грохот.
Потом вновь наступила тьма и тишина, но внизу, в долине, под слабым светом звезд, видны стали медленно поднимающиеся клубы дыма.
– Боже ты мой, метеорит!
– воскликнул Гарри.
– Прямо в руки
– Вот это будет репортаж! "Журналист - единственный свидетель падения метеорита"!
Он схватил с полки у дверей фонарик и кинулся вниз по колдобистой тропинке, вьющейся от хибары через лес, в долину. Пятьдесят недель в году Гарри Адамс служил репортером в одной из нью-йоркских газет, славящейся раскапыванием сенсаций. Но каждое лето он уединялся в хижине на северных склонах Адирондака в Аппалачах, чтобы отмыть мозги от разной чернухи, скандалов и коррупции.
– Хорошо бы, чтоб чего-нибудь от него осталось, - бормотал он, спотыкаясь в темноте о корни.
– Материала будет колонки на три.
Выскочив на опушку, он оглядел темноту долины и увидел то место, откуда еще тянулись струйки дыма, и, не колеблясь, кинулся туда через лес.
Кусты шиповника драли штаны и руки, ветки хлестали по лицу. Раз он уронил фонарик, тот погас, и пришлось поползать, чтобы отыскать его. Потрескивание огня и запах дыма он услышал издали. А через несколько минут выбежал к круговому вывалу среди деревьев, футов сто в поперечнике, образовавшемуся от удара метеорита.
Валежник и трава, загоревшиеся при ударе, еще горели по краям вывала, дым щипал глаза. Когда Гарри наконец проморгался, он увидел метеорит. Это вовсе не был обычный метеорит - сразу было ясно, хоть эта штуковина и ушла на половину в воронку в мягкой земле. Это был блестящий многогранник десяти футов в поперечнике, его поверхность состояла из множества плоских граней безупречной геометрической формы. Это было искусственное сооружение, прилетевшее из открытого космоса.
Пока Гарри Адамс разглядывал диковину, в голове уже складывались черные строки заголовков: "МЕТЕОРИТ ЗАПУЩЕН ИЗ КОСМОСА!", "РЕПОРТЕР НАХОДИТ КОСМИЧЕСКИЙ КОРАБЛЬ, В КОТОРОМ..."
А что "в котором"?.. Гарри шагнул к нему, осторожно шагнул - от него все еще исходило свечение - казалось, что он до бела раскален. Но что поразительно - поверхность многогранника горячей совсем не была. Земля под ногами была горяча от удара, а эта штуковина - нет. Сияние, исходившее от нее, было вызвано не температурой.
Гарри стоял и смотрел, сдвинув брови домиком, под крышей которого шла кипучая деятельность мозга.
Очевидно, что эту штуку сделали разумные существа где-то во Вселенной. Вряд ли там, внутри, есть живые существа. После такого-то удара. Но могут быть книги, машины, приборы.
Тут пришло решение. Эту историю одному не поднять. Есть человек, который здесь будет полезен. Гарри повернулся и вышел через лес на тропу, но пошел по ней не назад, к хибаре, а дальше в долину, где тропа выходила на узкую грязную разбитую дорогу.
Через час он вышел на другую дорогу, где грязи было чуть поменьше, а еще через час, уже уставший, но все еще возбужденный до дрожи, он пришел в темную спящую деревушку.
Гарри колотил в дверь лавки, пока заспанный ворчащий лавочник в ночной рубахе не спустился вниз и не впустил его. Он тут же бросился к телефону.
– Соедините меня с доктором Питерсом. Доктор Фердинанд Питерс из обсерватории Манхеттенского университета, Нью-Йорк, - кричал он телефонистке, - и звоните, пока не добудитесь!
Десять минут спустя до его слуха донесся сонный раздраженный голос астронома:
– Да! Кто говорит?
– Это Гарри Адамс, доктор!
– быстро проговорил Гарри.
– Помните репортера, который в прошлом месяце писал о ваших исследованиях солнца?
– Помню, что в вашей статье было никак не меньше тридцати ошибок, кисло отозвался Питерс.
– И какого дьявола вам нужно от меня посреди ночи?
Гарри обстоятельно втолковывал ему суть дела, минут пять, а когда закончил, в трубке так долго стояла тишина, что он заорал:
– Вы меня слышите, а? Где вы?
– Здесь, конечно. Не кричите в трубку, - послышалось в ответ. Думаю.
Он быстро заговорил:
– Адамс, я тут же еду в эту вашу деревню, если получится, то аэропланом. Вы меня дожидаетесь и мы идем и осматриваем эту штуку вместе. Если вы говорите правду, то из всего этого выйдет такая история, что вы прославитесь на весь мир. Ну уж если вы решили поводить меня за нос я с вас шкуру спущу, даже если придется искать вас на краю света.
– Умоляю вас, в любом случае - никому ни слова, - предупредил Гарри.
– Не хочу, чтобы другие газеты перехватили тему.
– Ладно-ладно, - сказал ученый.
– Мне без разницы, на какой подтирке это будет напечатано.
Четыре часа спустя, Гарри Адамс увидел аэроплан, спускающийся навстречу рассветному туману к востоку от деревни. Еще через полчаса появился астроном.
Доктор Питерс увидал Гарри и зашагал прямо к нему. Проницательные черные глаза Питерса за очками на худощавом бритом лице выражали и сомнение, и плохо срытое воодушевление.
Что характерно, он не стал тратить времени на приветствия и предисловия.
– Вы уверены, что это тело представляет собой правильный многогранник? Это не природный метеорит, похожий на многогранник?
– Подождите, увидите сами, - сказал ему Гарри.
– Я тут взял машину, мы сможем доехать почти до места.
– Давайте сначала к моему аэроплану, - распорядился доктор.
– Я привез оборудование, которое может здесь пригодиться.
Оборудование состояло из арматуры, инструментов, ключей, ацетиленовой горелки с баллонами. Они загрузили все на заднее сидение, а потом долго тряслись по колдобинам заброшенных горных дорог, пока не добрались до тропы.