Проклятая любовь лорда Байрона. Леди Каролина Лэм
Шрифт:
Умная, прекрасно образованная и умевшая поддержать любой разговор леди Оксфорд легко очаровала Байрона. Окруженный ее дочерьми, Байрон чувствовал себя словно в восточном гареме. Конечно, дочери еще молоды, но прелестны, как и сама леди, чья зрелая красота пришлась поэту по душе куда больше экзальтированной Каролины.
К леди Оксфорд Каролина ревновала еще меньше, ведь та была ее лучшей подругой. Когда Каролина только осваивалась в высшем обществе Лондона, именно леди Джейн Элизабет стала ее наставницей. Эта наставница сыграла немалую роль в вольном поведении Каролины, поскольку сама не слишком
Сначала, когда после недельного пребывания в Миддлтоне Байрон отправился в Эйвуд, Каролина даже обрадовалась, что не в Лондон, но первое же письмо любовника из имения Оксфордов женщину страшно насторожило. В тоне Байрона появились нотки удивительного удовлетворения. Сердце влюбленной женщины не обманешь, за скупыми строками послания она мгновенно разглядела зародившийся роман.
— Боже! Да ведь леди Оксфорд ему в матери годится!
Но что могла Каролина изменить, находясь так далеко? Забыв о гордости и осторожности, она принялась изводить любовника подозрениями. Байрону бы сразу ответить честно, но он привычно принялся лгать, утверждая, что очарован юными дочерьми леди Оксфорд, а мамаша нечто вроде приложения, дуэньи.
Некоторое время Каролина делала вид, что верит, в ответ, пытаясь пробудить ревность Байрона (хотя прекрасно понимала, что это не удастся), описывала, скольких молодых людей очаровала, сколькие готовы ради нее броситься в море или совершить другую подобную глупость… как весело проводит время.
Ее письма не могли обмануть Байрона, потому что между строк откровенно сквозило то, как она тоскует, как ждет будущую встречу, как терзается страстью и ревностью.
«…стоит подумать, что всего лишь восемь гиней, почтовая карета и лодка отделяют меня от вас!»
Байрон был в ужасе от перспективы приезда осточертевшей бывшей любовницы, но, вместо того чтобы честно написать ей об этом, продолжал лить бальзам на раны Каролины, называя единственной любовью на свете.
А вот знакомые писали совсем иное: лорд Байрон прекрасно проводит время в имении герцогини Оксфорд, делает ее дочерям очаровательные подарки, пишет для них стихи, много гуляет и, кажется, даже намерен отправиться с семейством на Сицилию!
Леди Генриетта не знала, как сказать об этом дочери, но шила в мешке не утаишь, наступил момент, когда и Каролина узнала о связи любовника с бывшей подругой и наставницей, а также о подарках. В описании прелестного колечка, преподнесенного поэтом дочери леди Оксфорд юной Шарлотте Харли, Каро легко узнана то самое кольцо, которое ювелир делал по ее заказу для Байрона. Кольцо любви он с легкостью отдал другой?!
Вторым ударом было предательство со стороны леди Оксфорд, которую несчастная Каро считала своей старшей подругой и наставницей. Каролина никогда не предавала друзей, была готова ради них на любые безумства, а потому холодное предательство тех, кому она так верила, стало для бедной женщины настоящим потрясением.
И все равно она пыталась не верить, разумом понимала, что Байрон лжет, называя любимой и клянясь в верности, сердце кричало, что у него другая, это подтверждали письма, рассказы, но она закрывала глаза, приказывала
Потому очередного письма ждала, как манну небесную. И получила такую пощечину! Каролина отправила свой локон и попросила в ответ локон Байрона. Он прислал, но лучше бы не делал этого!
Конверт был с гербом Оксфордов, это покоробило Каролину, но она легко объяснила ситуацию тем, что у Байрона просто не нашлось под рукой другого. Однако содержимое повергло несчастную женщину в шок — в письме вместо локона самого Байрона лежала прядь волос… леди Оксфорд!
У Каролины случилась истерика, ведь поэт этим признавался, что у него действительно роман с леди Джейн Элизабет! В Эйвуд полетело письмо к самой леди с требованием прояснить ситуацию.
Когда пришел ответ, леди Генриетта пожалела, что не перехватила письмо и не сожгла его, хотя в таком случае Каролина и вовсе попала бы в нелепую ситуацию. Наблюдая, как дочь читает послание из Эйвона, леди Бессборо хмурилась, и, как выяснилось, не зря. Ответила не леди Джейн Элизабет, а сам Байрон. Скорее всего, он писал под диктовку леди Оксфорд, и это было особенно оскорбительно. Не знай Каролина других писем от Байрона, она сочла бы это просто оскорбительным, но не более, но совсем недавно Байрон клялся в любви, в том, что она единственная на все времена, а теперь писал резко и жестоко!
«Леди Каролина, я вам больше не любовник, и так как вы вашей совсем не женственной назойливостью вынуждаете меня к признанию… узнайте же, что я люблю другую, назвать ее было бы с моей стороны бесчестно… В доказательство моего расположения к вам позволю себе дать следующий совет: излечитесь от своего тщеславия, оно смешно, изощряйтесь с другими в своих бессмысленных капризах и оставьте меня в покое.
Сначала Каролина, словно не понимая содержания, дважды перечитала текст. По ее изменившемуся лицу леди Генриетта поняла, что в письме нечто ужасное, а потому, когда Каро быстрым шагом вдруг бросилась из комнаты прочь, мать поспешила за ней.
И вовремя, потому что, опоздай леди Генриетта хоть на минуту, выхватить бритву из рук несчастной отвергнутой возлюбленной уже не удалось бы. С трудом справившись с дочерью, леди Генриетта позвала на помощь, одним из первых прибежал Уильям, они уложили бьющуюся в истерике Каро в постель, силой напоили снотворным и сообщили всем, что у нее просто приступ из-за переутомления. Если вспомнить то, как выплясывала на вечеринках леди Каролина, то ничего удивительного.
Уильям вызвался посидеть подле жены, пока та не придет в себя. Леди Генриетта рыдала.
— Что случилось, мне-то вы можете сказать?
Мать лишь протянула ему письмо, в конце концов, Уильям должен знать, что происходит. Уильям читал письмо молча, лишь желваки ходили ходуном. Некоторое время сидел так же молча, потом чуть поморщился:
— Не будь ситуация столь нелепой, я должен бы вызвать Байрона на дуэль за оскорбление супруги. Но как это сделаешь, не скомпрометировав Каро окончательно? Думаю, это продиктовано леди Оксфорд, женщины умеют наносить удары куда больнее, чем мужчины.