Проклятье колдуна
Шрифт:
— Ну и где же твой камень? — поинтересовался Миша, внимательно оглядываясь по сторонам.
— Листьями, наверное, засыпало, — отозвался Коля и стал разгребать ногой листву. Его приятель последовал этому примеру, однако через пару минут обоим стало ясно, что никакого камня тут нет.
— Наверное, чуть дальше, — решил мальчик, однако и дальше камень обнаружить никак не удавалось.
— Может, ты все-таки не туда бежал? — спросил Миша после четверти часа безрезультатных поисков.
— Сюда. Ты же и сам здесь был, — ответил Коля. — Камень просто очень низкий. Не могли побольше поставить. Или он в
— А я все-таки думаю, что это обычный булыжник.
— Надо было место отметить, — сказал Коля, уверенный, что камень был необычным, но не желая спорить впустую. Вот найдет камень, тогда и докажет, что был прав. — Так можно до ночи искать. — Он взглянул на часы, время тренировки приближалось.
— Тогда я домой пойду, — решил Миша. — Что-то я замерз уже.
Словно в подтверждение его слов налетел внезапный порыв холодного ветра, несший с собой тучу крохотных, но колючих снежинок или даже льдинок. Казалось, что первого снега в этот день не предвещало ничто, однако коварная осенняя погода дала о себе знать. Очевидно, ребята так увлеклись поисками, что не заметили надвигающуюся снеговую тучу, как-то уж слишком быстро появившуюся на практически чистом до этой минуты небе.
— Ого! Я точно домой! — воскликнул Миша, уворачиваясь от ветра. — Ты идешь?
— Я на тренировку! — ответил Коля.
Идти ребятам нужно было в разные стороны, поэтому они быстро разбежались в противоположных направлениях. Миша, бежавший по ветру, уже минуту спустя с облегчением заметил, что колючий снегопад прошел и теперь можно не слишком торопиться. Коле же повезло значительно меньше. Сильный ветер, несший с собой такие неприятные осадки, упрямо дул ему прямо в лицо с такой силой, что замедлял ход. Мальчику приходилось зажмуриваться и закрывать лицо рукой, но снежинки, тем не менее, больно кололи щеки и нос и, словно зловредные живые существа, норовили попасть в глаза.
Коля шагал, слегка согнувшись и периодически зажмуриваясь, как вдруг ударился обо что-то ногой. Это был вчерашний камень, который они с Мишей еще недавно так безуспешно разыскивали. Казалось совершенно удивительным, как они, проходя здесь совсем недавно, умудрились его проглядеть. Хорошо, что в этот раз мальчик шел не слишком быстро и удар получился несильным, однако нога вновь запульсировала болью. Тихо ругнувшись, Коля едва не поступил с камнем так же, как и вчера, но вовремя остановился, вспомнив, чем это закончилось в прошлый раз.
Он хотел остановиться и осмотреть камень, но, бросив взгляд на часы, понял, что и так уже почти опаздывает на тренировку. К тому же разглядеть сейчас что-либо казалось не легче, чем в сумерках. Ветер словно взбесился и как будто дул теперь по кругу, образуя что-то вроде маленького смерча с центром в районе камня, неся с собой помимо колючего снега множество листьев. В какой-то момент мальчику даже почудилось, что листья и снежинки над камнем начинают уплотняться и приобретать очертания человеческой фигуры.
Коля убеждал сам себя, что нужно остаться и посмотреть, что будет дальше, чтобы раз и навсегда разобраться с этой чертовщиной, но нервы у него не выдержали, и он побежал прочь, благо на этот раз ничто не удерживало его на месте. Отбежав на порядочное расстояние, мальчик оглянулся и разглядел среди деревьев что-то похожее на небольшого снеговика, всего облепленного пожухлыми листьями. В другое время такая фигура вызвала бы у него только улыбку, но сейчас… Больше он не оглядывался до самого стадиона, куда прибежал грязный, мокрый и запыхавшийся.
Тренер Иван Аркадьевич, в далеком прошлом выступавший за сборную еще Советского Союза по легкой атлетике, а теперь мечтающий подготовить хотя бы одного спортсмена своего уровня, сурово отчитал Колю, на которого очень рассчитывал, за непрофессиональное отношение к делу, да еще накануне ответственных соревнований. Мальчику совершенно нечего было сказать в свое оправдание. Не признаваться же, в самом деле, что испугался снега и листьев! Переодеваясь в спортивную форму, Коля с удивлением отметил, что, как и утром в школе, другие ребята выглядят совершенно сухими, словно попали на стадион прямо из своих квартир. Только нескольких из них снегопад слегка задел около стадиона. Коля даже подумал, что погода в этот день как будто специально ополчилась на него. Но сейчас размышлять о природных аномалиях не было времени.
Тренировка начиналась как обычно: разминка, пробежка, подготовительные упражнения. Мальчик с удовлетворением отметил, что нога его совершенно не беспокоила. Значит, все обошлось. Наконец, дело дошло собственно до прыжков. Первую высоту, которую Иван Аркадьевич ставил обычно для разминки, Коля с легкостью брал уже больше года. Он даже говорил тренеру, что ему можно бы начинать и повыше, но тот во всем любил обстоятельность. Мальчик разбежался, добежал до перекладины, легко оттолкнулся, подпрыгнул… И вдруг понял, что умудрился сбить планку, совершив детскую ошибку, не перекинув вовремя ногу. Кто-то из ребят засмеялся. Коля, можно сказать, был звездой этой легкоатлетической секции, и такая оплошность вызвала веселье у кое-кого из начинающих.
— Ничего смешного! — строго сказал Иван Аркадьевич, оглядывая юных спортсменов. — Вот что бывает, когда переоцениваешь собственные силы и легкомысленно относишься к делу! Николай пришел поздно, не в форме, и вот вам результат! — Тренер любил иногда выдавать такие нравоучительные сентенции, которые ребята терпеть не могли. Уж лучше бы, в самом деле, ругался!
— Соберись и попробуй еще! — обратился он к Коле, и мальчику показалось, что сквозь пышные седые усы Ивана Аркадьевича проглядывает улыбка. Похоже, тренер был даже доволен, что спортсмен был наказан за самоуверенность, но это случилось не на соревнованиях, а на тренировке, когда все еще можно поправить.
На этот раз Коля подошел к прыжку со всей серьезностью, как будто собирался штурмовать рекордную для себя высоту. Тщательно прикинув расстояние, с которого удобнее начинать разбег, он представил себе предстоящий прыжок во всех деталях и только после этого приступил к выполнению упражнения. На этот раз все получилось еще хуже. До прыжка дело даже не дошло. Не добежав до перекладины, мальчик растянулся на дорожке, словно кто-то подставил ему подножку.
— Соберись, Николай! — воскликнул Иван Аркадьевич, всплеснув руками от огорчения. — С таким отношением к делу на юношеском первенстве делать нечего! Сядь, приди в себя, пусть пока другие попробуют. Костя, давай! — обратился он уже к следующему прыгуну.