Проклятье шаманки
Шрифт:
– Ладно, поехали в офис за бабками - зло проговорил главбандит, а сам подумал *Пусть она япошек ублажит, а там я ей покажу почем фунт лиха. Через всю свою команду ее пропущу, суку. По кругу ее пустим, чтобы не вякала. Она мне не только отработает эти бабки,а продам-ка я ее в бордель к *Борову*, нет пусть лучше у него работает, а за нее мне будут капать бабосы, ну типа зарплаты. А трахать ее буду, когда захочу. Смазливенькая!* От этих мыслей у него даже настроение поднялось.
Ну да, ну да, какие у него кровожадные мысли, подумал я про себя, сидя на заднем сиденье джипа. Все-таки я чувствовал, что бандиты сдерживали
– Довольна?
– зло высказался начальник СБ Колесова и с угрозой в голосе - а теперь вперед к японцам. И попробуй мне их не отработать!
В гостинице уже были предупреждены и нас с нетерпением ждали. Войдя в номер, я сразу увидел торжествующую улыбку молодого повесы. Его взгляд, так и лучился самодовольством, мол *Как я сказал, так и будет*. Ну, ну сейчас я то улыбочку твою поганую сотру, сволочь. Видите-ли все девки у него продажные, подлец, по себе судит, гаденыш. Я глубоко поклонившись и глядя прямо в глаза главе японской делегации произнес по-японски.
– Господин Кодояма, приношу вам свои самые глубокие извинения, за то, что вчера не смогла как следует разглядеть внимательно твою подлую душонку и в должной мере оценить всю глубину падения человека, называющегося себя истиным самураем. И я отменяю все ваши договоренности с этим человеком - кивком указывая на приведшего меня Гордеича - ложиться под такого мерзкого и подлого человека, каким являетесь вы господин Кодояма, я отказываюсь и не буду.
Весь этот монолог я произнес по-японски. Рядом, стоящий Гордеич ничего не понял, зато меня прекрасно поняли его двое телохранителей и вчерашний знаток английского языка. А вид у молодого главы японской делегации напоминал, как у давешнего Штыря, ну точь в точь, как рыба выброшенная на берег, только весь багровый и красный.
– Сука! Повтори теперь по-русски что ты ему сказала - наконец начало доходить до Гордеича, что обстановка резко поменялась.
И тут с криком *Внимание, работает ОМОН*, двери номера резко распахнулись и в комнату ворвались вооруженные автоматами люди в черных масках, сбивая всех стоящих людей на пол и защелкивая наручники у них сзади на руках. Я с облегчением вздохнул, когда в комнату ворвался мой отец Казанцев Алексей Фомич, который долго отказывался от моей роли подсадной утки в предстоящей операции сексуальных насильников. Но мы с его другом полковником Ивановым, кое-как уговорили моего папу на это. Зато и этих идиотов и японских насильников вывели на чистую воду.
Во всяком случае у этого Кодоямы, проблем будет выше крыши. Ведь папа привлек к этому не только своего друга, но и журналистов и своих знакомых дипломатов. Скандал назревал грандиозный. Ну и пусть, сволочи получат то, что заслужили. А я в конечном итоге даже рад, что так для меня все бескровно закончилось, хорошо что обратился к своему папе, а не то получилось бы опять ого-го! Куча трупов и непрерывная погоня!
А этих уголовничков, я с презрением посмотрел на ничком лежащего Гордеича, подошел и мстительно пнул того в бок туфлей, одетой на миниатюрную ножку,ребята в масках дружно отвернулись,а наверное самый молодой восторженно показывал вверх палец и поощрительно улыбался, всех их ждет заслуженная кара, мне это пообещал лично мой отец.
– И все кто поднимет руку на моих детей - зло высказался он - будут всегда иметь дело со мной!
Ко мне подошел техник из девятого отдела УВД, он краснея попросил снять микрофоны, налепленные на мое тело до операции. Я не понял сначала чего это он, а потом до меня дошло. Ведь в управлении датчики и все микрофоны цепляла на меня специальная девушка, а здесь всю аппаратуру придется снимать ему и он стесняется наверное это сделать, видно совсем молодой.
Хм, интересно, а мне некого стеснятся, у меня прекрасное и великолепное тело, а размер груди, каждая девушка может обзавидоваться, но все-таки я попросил всех временно выйти из номера. Оставшись вдвоем, мне было очень интересно наблюдать за молодым техником, когда я расстегнув блузку, снял ее, оставшись в одном кружевном бюстгалтере, а тот жутко краснея и стесняясь снимал с меня всю прослушивающую аммуницию. Я даже не стал ему помогать, смотря на него внимательно, когда он вытаскивал два прослушивающих микрофона, которые девушка налепила мне в управлении, чуть ли не на соски, под бюстгалтер.
Дома на семейном совете, мой папа, Казанцев Алексей Фомич, в ультимативной форме потребовал от меня уйти с этой работы.
– Тебе, Жень, чего денег не хватает?
А я печально на него глядя, сказал
– Пап, ну ты чего как маленький. Я же не могу всю жизнь сидеть взаперти, как в клетке. Мне надо общение с людьми, нужно чем-то заниматься. Вон посмотри на маму, ей тоже что-ли денег не хватает? Зачем она работает в своем институте? Пап, да я умру просто от одной тоски. Пожалей ты меня! А?
– Тогда я приставлю к тебе постоянных телохранителей - не сдавался отец.
– Пап, ну и как ты это себе представляешь - снова ему возразил - простая переводчица в сопровождении телохранов, курам на смех!
– Не забывай, ты не просто переводчица - уже просто ворчал мой папа - ты моя дочь. А за своих детей я любого порву. Поняла?
Короче мы с ним нашли компромис. За мной негласно будет ходить охрана, не попадаясь мне на глаза и вмешивалась в события только лишь в крайнем случае. На том и порешили.
Где-то в далеком Лас-Вегасе
С утра в кабинет Рамиреса Ортеги длинноногая, симпатичная секретарша принесла неизменный утренний кофе и свежие газеты и как бы между прочем спросила
– Сеньор Рамирес, вас об аудиенции просит начальник вашей СБ Даниель Норин.
– Лиза! С каких пор это Даниель разрешения просит через тебя?
– удивленно, подняв бровь, спросил у секретарши главный босс - и слово то какое придумал, аудиенции, как у королей, зауважал что ли. Скажи ему пусть мухой летит сюда!