Проклятие Черного орла

Велесич Радомир

– Значит, ты понимаешь, чем отличается колдун от мага?

Мирам замедленно кивнула.

– А ты знаешь, откуда колдун черпает свою силу?

Девушка в задумчивости нахмурилась, пытаясь понять, зачем мать задает ей такие элементарные вопросы.

– Колдун использует стихийные силы…

– Не только.

– И силу жизненной энергии, – добавила Мирам.

– Ты понимаешь, что это означает? – не желая говорить в лоб, вновь спросила Фий-Этт.

Но Мирам молчала.

– Есть очень старый закон, –

поняв, что дочь все же не осознает всей картины, сказала Фий-Этт. – Раз в десять лет судьба приводит к колдуну человека, которому не место в мире живых. Чаще всего это преступник, возможно, даже убийца. Иногда, это человек, которого ждет тяжелая неминуемая смерть. Жизненная сила такого человека, согласно закону, переходит к колдуну. Он забирает ее.

– А разве колдун черпает силу не из природы?… – осторожно спросила Мирам, уже предчувствуя ответ.

– И из природы тоже, с помощью силовой медитации, но это очень долгий процесс…

– Убить человека – быстрее? – с ноткой вызова в голосе перебила Мирам.

– Да, ты права, по факту, это убийство, – согласилась Фий-Этт и, запрокинув назад голову, устремила взгляд в потолок. – Но, в жизни есть закон равновесия. И колдун никогда не заберет жизнь человека, который этого не заслужил.

– И что? Каждые десять лет отец кого-то убивает? – она еле заметно вздрогнула при этих словах. – Неужели не бывает иначе?…

Фий-Этт мягко улыбнулась, вновь обратив взгляд на дочь.

– Бывает. Когда-то, очень-очень давно, твой отец должен был убить меня. Но вместо этого, оставил в замке и стал учить.

– И что же? Ты тогда заслуживала смерти?

– Нет, просто меня тоже к нему привела судьба. А твой отец очень хорошо умеет слышать ее голос.

– Зачем ты мне это говоришь сейчас?

– Пятого числа осени, в замке будет большой совет и судьба вновь приведет кого-то к нему. Я хочу, чтобы ты была готова и понимала, что это лишь еще один магический ритуал.

Мирам кивнула, но смолчала. Она молчала долго, не решаясь поднять на мать взгляд. Почувствовав, какой именно вопрос вертится на языке у дочери, Фий-Этт встала и, подойдя к ней, нежно взяла ее руку в свои ладони.

– Я тоже колдунья, как и твой отец, я тоже дважды прошла через этот ритуал. Но это ничего не значит.

– А мне? Мне придется когда-нибудь пройти через это? – голос ее предательски дрогнул.

– У каждого колдуна есть только один преемник. У твоего отца есть я. И пока он жив, мне нет нужды искать преемника для себя, – она постаралась как можно мягче улыбнуться дочери. – А твой отец, слава богам, очень сильный колдун. И еще не рожден тот маг, который смог бы его победить.

Мирам надрывно вздохнула и уткнулась в живот матери.

– И почему я не родилась в обычной семье? – тоскливо простонала она.

– О! Ты умерла бы там от скуки! – рассмеявшись, воскликнула Фий-Этт.

***

Еще

час назад, пробираясь через бурелом и колючие заросли, Кай проклинал лес с его узкими пешими тропками, по которым он решил срезать путь. Теперь же, изнывая под беспощадными лучами безжалостного солнца, он с тоской вспоминал тенистую лесную прохладу. И уже не жалко было ни порванного плаща, ни исцарапанных рук. И только возвышающиеся впереди шпили на высоких смотровых башнях Черного орла внушали надежду на скорый отдых.

Кай натянул поводья, останавливая лошадь, и огляделся. Где-то в стороне отчетливо слышалось манящее журчание воды. Спешившись, он взял лошадь под уздцы и подошел к зарослям высокого кустарника в стороне от дороги и руками раздвинул ветви. Взору его открылся небольшой каменистый склон, с крохотным прудиком в основании, а наверху, прорезая серые каменные глыбы, пульсировал родник. Серебряные струи, рассеиваясь сквозь камни, бежали вниз, наполняя своими водами заросший по одному краю камышом водоем.

Отпустив лошадь, Кай жадно приник губами к воде, потом зачерпнул горстями воду и брызнул на лицо. Живительная прохлада не сотворила чудес, но все же ощутимо освежила сгоревшую за день на солнце кожу. Лошадь неспешно зашла в пруд по колена и, опустив морду в воду все пила-пила, пока резкий звенящий звук, на миг оглушивший округу, ни заставил ее тревожно вздрогнуть. Встрепенулся и было прилегший в сочную зеленую траву Кай. Звук, похожий на разбившееся в дребезги стекло, донесся из-за пригорка, откуда-то совсем близко, за самым ручьем.

Не поднимаясь на ноги, он, стараясь не шуметь, прополз вверх по течению родника и осторожно выглянул из-за холма. Чуть поодаль, на равнине, спиной к Каю, стояла девушка с длинными пшенично-золотыми волосами, пышной копной спускавшимися до самого пояса. Возле ее ног бесформенной горой лежала быстро таящая на солнце куча ледяных осколков. Но, неожиданно, будто почувствовав незваного гостя, девушка обернулась, мгновенно вскинула правую руку и Кая ослепила резкая вспышка. Он вскочил на ноги, но тут же кубарем покатился вперед с холма, а когда в следующий момент открыл глаза, девушка все также стояла на месте, но он сам лежал у ее ног, окруженный невероятным хрустальным куполом, источавшем не просто прохладу, но ледяной холод.

– Кто ты?! – с вызовом спросила девушка, не опуская правой воздетой вверх руки.

Кай осторожно поднялся и протянул руку к хрустальной поверхности купола. Но стоило ему дотронуться до нее, руку тут же обожгло лютым морозом.

– Кто ты?! – еще звонче, уже явно взволнованно, взвизгнула она.

– Успокойтесь, – Кай примирительно поднял обе руки, – я простой путник. Остановился у ручья, напоить лошадь, и услышал шум.

– Кто ты? – тише, но все также упрямо повторила свой вопрос она.