Проклятые. Книга 1. Рождение проклятых

Блики Мелан [1] нервно поигрывали по цветущим садам во дворе пред покоями правителя. Ночью в свете красных огней факелов цветы, казалось, обретают новую жизнь. Словно окрашиваясь различными оттенками и колыхаясь на лёгких порывах ветра, они кружились в очаровательном танце, приковывая взгляды тех, кто способен оценить пейзажи природы.

Поистине величественный вид. Местные мастера знали, как сделать сад, достойный короля. Архитектурные своды, барельефы, фонтанчики и пруды прекрасно гармонировали, сочетаясь с ландшафтом и прочими прелестями замка. Для отдыха и прогулки не найти лучшего места во всём Рандонаре. Однако за последнее время здесь всё сильно изменилось. Если раньше подобное могли лицезреть мастера, аристократы, вельможи и иная знать, то сейчас, именно

Пройдя восстание от начала до конца, участвовавший лично во всех сражениях, диверсиях и свержении законного правителя, он наконец-то может просто отдохнуть. Приятное чувство, охватившее тело и разум с головы до пят, свободное, лёгкое, дурманящее и безгранично приятное. Два долгих сменария ушло на то, чтобы прогнать возомнившего о себе королька.

Рубцы на теле ещё не остыли от жара калёной стали, что нагревалась в гуще боя. А на торсе стало так легко, так приятно без тяжести привычного и верного палаша. Прошла всего пара смен Мелан и Руэса с тех пор, как Мервил – бывший и кровный правитель страны – лишился всех титулов. Поджав все свои конечности, убежал прочь. Без оглядки. Желая сохранить свою шкуру нетронутой, ибо боли он боялся больше, чем отстоять своё право на трон. Тем самым оставив свою страну в руках узурпатора. Немного после пришло донесение, что горло постыдного отпрыска своих предков окрасилось в алый цвет от не менее жалкого слуги, напавшего сзади. Это означало победу, снимавшую с плеч тяжесть ответственности. Победа, которая изменит всю страну. Абсолютно все смогли выдохнуть и рухнуть в пьяное беспамятство или же просто воссоединиться с семьёй.

Круствал стоял на витиеватом балконе, с закрученными спиралью железными прутьями, в своих новых покоях. Его волосы отросли до плеч, а уставшие зелёные глаза всматривались в садовые красоты, как чёрно-синие сирицы перелетали с цветка на цветок, пытаясь своими длинными клювами добыть пыльцу. На лице образовалась внушительного вида борода. Высокий широкоплечий мужчина совсем не был похож на того, кого могут назвать королём, или «его величеством». Нет! «Величия» сейчас в нём не наблюдалось, наоборот, он похож на нищенку в роскошных лохмотьях. В сумятице дел не оставалось времени даже для столь банального, как внешний, соответствующий положению, вид.

И даже сейчас, поздним вечером, ему такие мелочи были безразличны.

В деревянную, облицованную железными ставнями дверь глухо постучали.

– Входи, – томным голосом произнёс новый государь.

В апартаменты вошёл стройный, средних лет мужчина. С прядью седых волос, высокий, с широкими плечами, карие глаза, осанка гордо выпрямлена, под стать военнослужащему королевской гвардии. Одет в тонкую кольчугу серебристого цвета, в таких принято было ходить в пределах дворца: лёгкость в движении и защита тела. Поверх накинута расстёгнутая чёрная стёганая рубаха с эмблемами на плечах в виде двух перекрещённых мечей, воткнутых в тушу зверя.

– Мой король? Вы меня звали?

– Король… – Круствал с неохотой оторвал свой взгляд от садов зелёной аллеи. Всматриваясь в полумрак, сюзерен взглянул на гостя и повернулся обратно, опираясь локтями на перила, словно ему важно было лишь мельком увидеть и убедиться в том, что к нему пожаловал именно тот, кого он ждал. – Король… Почему ты отказался от этого титула? Не сожалеешь? Насколько я помню, ты даже не сомневался, не раздумывал.

– Пф-ф, зануда… Ещё скажи, что совесть гложет, – протянул клороньер [2] , надувая щёки. Поправил свой клинок в ножнах и вошёл внутрь, как к себе домой. Подошёл к ладному дубовому шкафу, достал оттуда два резных кубка с кувшином и взгромоздился на стул возле роскошного вытянутого стола из белого дерева. – Ты действительно думаешь, что мне будет интересно сидеть за бумажками и приветствовать на званых балах всякую высокопоставленную толпу лицемеров? Хочешь жить честно – не лезь в политику. Там все лгут и выжидают…

– А разве мы сражались не для того, чтобы со всем этим покончить?

– Верно! – убедительно произнёс гость, вытягивая лицо и тыкая пальцем в узурпатора. Затем приложился к вину, причмокивая, осушил кубок до дна. – То, что я должен был сделать, – я сделал! Дальше делайте что хотите, но уже без меня.

С глухим стуком ударил опустевшую посудину о стол.

Круствал, наконец, оторвался от пейзажа и присел за стол, принимая от друга наполненный кубок, из которого повеяло приторным ароматом насыщенного букета. В погребах ныне сгинувшего короля нашлись весьма интересные экземпляры диковинных напитков в изрядно больших количествах. Сейчас же этим довольствовались новые хозяева дворца. В принципе, как и всем остальным.

– Ты всегда был… эм-м… «благородный», наверное… или нечто рядом с этим. Так тебе и знамя в руки – и корону в зубы. Сам мучайся со всей этой властью. Мне же более по душе пить, гулять, веселиться, возможно, немного подраться, ну и многое другое! – улыбчиво произнёс Риднар, наливая следующую порцию. – А насчёт своей девственности титула не переживай! Возымеют тебя, и не раз. Пока сам не научишься иметь других! Король – это не только официоз, пышные наряды, лакомые яства и дорогие вина… – Поднял кубок, как тост. – Здесь тебе не надо вести колонну латников или, восседая на коне, впиваться в клин противника, предводительствуя тысячами уверовавших в тебя людей. Этим будут заниматься другие, так же присягнувшие тебе и обещавшие держать свой меч наизготовку во сне и наяву – во славу короне! Нет! Король – это тактичный политик и дипломат. Иными словами, человек, которого якобы простой народ изрыгнул из себя с намерениями, что он будет их ушами, глазами и словами. Во всяком случае, простой народ хочет именно этого! Что кто-то будет думать и решать за них. И самое главное, нести ответственность! Как ни смотри, с той и с другой стороны, сплошь и рядом эгоисты и лицемеры. Вот и сам посуди, на кой мне соваться к проклятому кардсалю в кровать, когда можно с ним кружку свежего пива поднять?

– И ты решил водрузить всё это на мою голову в виде золотого венца?

Риднар опрокинул очередную порцию напитка, вытер рукавом губы.

– Начнём с того, что я ни на кого ничего не надевал, я просто повернулся спиной и, махнув рукой, пошёл за вином, желая оказаться побыстрее в постели с супругой. Корону ты нацепил на себя сам! Так что… не жалуйся.

Узурпатор окликнул слугу, и в тот же миг в дверном проёме застыл курносый юноша, ожидая требования короля.

– Накрой на стол что-нибудь сытное! Плохо получится, если первый воин страны, обмочившись, уснёт в подворотне, налакавшись вина. – Оценивающе взглянув сначала на кувшин, затем на Риднара, добавил: – И вина ещё…

– Слушаюсь, – молвил парнишка и поспешил скрыться.

– Весьма странные у тебя представления о власти…

– Сколько людей – столько и мнений! – Клороньер взял в руки корону, лежавшую на середине стола. Инкрустированную четырьмя драгоценными камнями и с вытянутыми острыми зубцами.

– Смотри, – он кинул корону на пол, и та, звонко ударившись, покатилась по каменному полу. Затем завернула в сторону по круговой, пока не остановилась на одном месте. – Бесполезный кусок металла, от моего меча и то больше проку будет. Вот только назначение у этих вещей совсем разное. Что одним можно добыть себе мяса на ужин, что другим. Только благодаря острому клинку у меня на поясе я мясо добуду сам! А тебе придётся на кого-то положиться.

Круствал усмехнулся. Его друг, как всегда, оказался слишком прост в своих суждениях.

– У нас есть что отпраздновать! Так давай оставим эти высокие темы и просто насладимся вином и минутами спокойствия. Война окончена! Радуйся!

Новый король Рандонара набрал полную грудь воздуха и, отстранённо посмотрев в окно, выдохнул. Глотнул и, этично смаковав все пряные вкусы и ароматы виноградной лозы, пропустил небольшую паузу в разговоре.

– Лисси беременна.

Круствал всегда был романтиком в душе, не до такой степени, чтобы возводить душещипательные поэмы или становиться рабом красот необъятного мира. Однако сама мысль о беременности его возлюбленной становилась подобно ласковым щекотаниям ветра и приятному запаху весны после мгновенно, как по мановению ладони, прошедших лютых морозов сезона стужи. Освобождение от тягот повседневности, уводящее куда-то далеко в полёт, сквозь облака. Абсолютное и безоговорочное чувство эйфории. Само слово «беременна» заставляло проникнуться и расчувствоваться старого вояку, прошедшего и возглавившего восстание, победившего в кровопролитной гражданской войне. Он взглянул в глаза своему другу, на лице которого без слов можно было увидеть изумление. И не столько из-за услышанной новости, сколько из-за того факта, что он сам со своей супругой ждал дитя. Риднар узнал об этой новости совсем недавно, поскольку война не давала увидеться с жёнами. Рад он это услышать или нет.… Не ведомо! Сидя в укрытии и размышляя над тактикой, строя грандиозные планы, не шибко есть время радоваться… даже такому. Но теперь, когда всё окончено, когда ты можешь поднять пару-тройку кубков с вином в компании старого доброго друга, не обременяя себя излишними тревогами, обмениваясь шутками и вестями, не касающимися чего-то серьёзного… Самый обычный вечер становится сам по себе праздничным, благодаря своей редкости. Подобно находке редкого и красивого камня, душа начинает восторгаться, а ведь, по сути, это такой же камень, коих полно вокруг. Ценность обыкновенных безмятежных посиделок с другом обретает совсем иной смысл.