Проклятый ангел
Шрифт:
Через пару минут красная струйка крови Виктора, без всяких трубок, применяющейся в земной медицине, потекла из его руки в руку Леры. Вот теперь картина резко изменилась. Полтора литра ангельской крови Кота и без всякой магии отлично делали своё дело, но и я не бросал лечение на самотёк. Через четверть часа Кота сменил его командир. Он сел на стул, положил свою могучую ручищу рядом с рукой Леры и вполголоса сказал:
— Авель, можешь взять из меня литра два крови, я ведь донор со стажем, а теперь ещё и ангел, так что выдержу.
Так я и сделал, но сначала подошел к Борису, положил руку ему на шею и, не отрывая второй руки от тела своей пациентки, принялся и его разогревать своей энергией, которой во мне за этот час сильно прибыло, одновременно
— Боря, ты у нас тяжеловес, а потому я пограблю тебя не столько на счёт крови, сколько возьму из тебя всех остальных строительных материалов, так что сядь поудобнее и расслабься, на это уйдёт около часа или чуть больше.
Через несколько минут из руки Бориса в тонкую, исхудалую, всю истыканную иглами, руку Леры потекла не яркая артериальная кровь, а тёмно-оранжевая, густая и маслянистая жидкость. Хорошо, что у жены Виктора было сильное сердце, способное гнать её по кровеносным сосудам. Из Мамонта всё-таки вышел невероятно крепкий ангел. Он отдал жене своего друга и подчинённого добрых пятнадцать килограммов своей плоти, причём очень быстро, менее, чем за час, после чего встал и чуть ли не строевым шагом отправился на кухню, чтобы хорошенько там подкрепиться и, главное, залить в себя полведра горячего чая с молоком и мёдом. Маша и Вагон, поняв, что всем нам нужно будет поесть очень плотно, быстро сходили в магазин и принесли четыре большие сумки с продуктами. Это была очень своевременная мера и потому Мамонт засел на кухне надолго. После Бориса, рядом с кроватью Леры сел Вагон, тоже парень под два метра ростом и весёлым голосом громко сказал:
— Всё, Кот, теперь твоя Лерка станет нашей сеструхой. Авик, всю недостающую массу ты можешь взять из меня. Кажется я малость перекачался и мне срочно нужно стать стройнее, а потому можешь особенно не церемониться со мной.
Так как я всё то время, что Мамонт был донором Леры ни на секунду не прерывал процесса лечения, то смог почти полностью вылечить все её внутренние органы и сделать сердце ещё сильнее, отчего она повеселела, при этом всё же сильно раскраснелась и вся истекала потом. Поэтому через каждые несколько минут ей давали выпить литр жирных сливок, а потом ещё и литр холодного апельсинового сока. Алика села в изголовье кровати, взяла на руки маленькую Маринку, не отводящую взгляда от матери, и рассказывала ей о том, как добрый ангел Авраэль вылечил в Кисловодске очень много людей, белочек и собачек. Как только из мошной ручищи Вагона в руку Леры потекла тёмно-оранжевая жидкость, я, наконец, занялся восстановлением её тела. В первую очередь тех потерь, которые оно понесло сражаясь с тяжелой болезнью. Юрец тоже внёс в это дело свой вклад, затем наступила очередь Маши, но она сдала всего лишь пятьсот граммов крови. Я был предпоследним и отдал Лере вдвое больше, а последней свои пятьсот граммов дала ей Алика. После трёх с половиной часов целительства, на кровати лежала не смертельно больная женщина, а цветущая, полная сил блондинка ростом немного ниже Алики, со спортивным телом, пышущая здоровьем и жаром. Покончив с целительством, я улыбнулся и спросил её мужа:
— Кот, кто? Я или ты?
Ангел мщения, ставший рядом с кроватью жены с дочерью на руках с радостной улыбкой на лице, подумал и сказал:
— Авель, пусть лучше это будешь ты. — Улыбнувшись жене, он пояснил — Лерочка, сейчас ты сделаешь очень глубокий выдох и Авель вдохнёт в тебя Воздух Жизни Небес. Знаешь, хотя у нас теперь у всех ангельское дыхание, которое пахнет райскими яблоками, мы ведь перерождённые им люди, а он настоящий ангел и принёс на Землю Воздух Жизни с Небес в своих лёгких.
Кивнув, я подробно объяснил Лере, что та должна сделать, чтобы не выдыхать Воздух Жизни, а впитать его в себя, как это сделали Маша с Аликой и её муж со своими друзьями. Когда я вдохнул Воздух Жизни в эту молодую женщину, лёгкие которой я постарался сделать как можно больше, она задержала дыхание минут на девять. Кот даже забеспокоился, но я жестом велел ему не дёргаться и потерпеть. Наконец его жена стала жадно хватать ртом воздух, пахнущий яблоками, и Алика сказала:
— Лера, теперь ты одна из нас. Пойдём, тебе нужно принять холодный душ и остудить тело, а ты, Витя, останься. — Виктор тут же недовольно скривился — Авик прямо на твоих руках превратит Мариночку в очаровательного ангелочка. И не криви так рожу, нам всё равно ведь нужно объяснить Лере, чем она отличается от обычных женщин. Понял?
Кот вздохнул и молча закивал головой, а я не выдержал, захихикал и так высказался по этому поводу:
— Ой, что теперь будет, ребята! Лика и Маша сейчас научат Лерочку такому, что Котяру придётся завтра утром от потолка отскребать. — После чего рыкнул — Сядь на стул и не прижимай к себе Мариночку, а сделай так, чтобы она просто лежала на твоих руках. Ох, Кот, до чего же ты дикий и необразованный у нас.
Ребёнок и Кота и Леры был абсолютно здоров и потому превращение Мариночки в прелестного ангелочка заняло у меня всего полчаса. Когда я вдохнул в эту милую кроху Воздух Жизни Небес, она, как это ни странно, задержала в себе его минуты на три с половиной и когда часто-часто задышала, то всем сразу стало ясно, что это совершенно удивительный, необычный ребёнок. Ну, что же, ангелы растут очень быстро и уже в возрасте десяти лет выглядят, как пятнадцатилетние подростки на Земле. Как только Мариночка пришла в себя, она тотчас спросила:
— Дядя Авик, а у меня скоро вырастут такие же белые крылышки, как у тебя?
Широко улыбнувшись, я запрокинул руку за спину и вытащил из-под своего хитона трапециевидную серебристую, гибкую пластину, размером в треть моей спины и толщиной в полтора сантиметра. На моём теле она была совершенно невидима и даже более того, неосязаема, так что когда Лика или Маша обнимали меня ночью, то им совершенно не мешали мои крылья, а мне не попадались под руку крылья моих любовниц. Показав живую, трепещущую пластину Маринке, я сказал:
— Ангелочек мой, крылья у ангелов магические и их выдают им только после двадцати пяти лет, так что тебе придётся потерпеть. Зато потом у тебя будут точно такие же крылья, как у твоего папы и у нас всех. Большие и белые-белые. — Оглядев своих друзей, я добавил — Ребята, переоденьтесь в хитоны и распустите крылья. Вы же ангелы всё-таки, а не гражданская публика.
Едва только все четверо сделали это, как из ванной примчалась Маша, выхватила из рук Виктора пышущую жаром Маринку и унесла девочку в ванную. Мамонт подошел к Коту, крепко пожал ему руку и чуть ли не официальным тоном сказал:
— Поздравляю, капитан Котов, теперь у тебя жена и дочь не просто сущие ангелы, а самые настоящие. Думаю, это надо отпраздновать. Как вы считаете, господа офицеры?
Господа офицеры считали точно так же, а потому я встал со стула и принялся оглядываться. Комната у Котовых была хоть и одна единственная, но весьма просторная. В ней помимо стальной больничной кровати с поднимающимися спинной и противоположной частью ложа стоял диван, детская кровать, письменный стол и стенка с платяным шкафом и секретером во всю стену, а вот обеденного стола не было. Поэтому, хотя меня и слегка пошатывало после целительства, внимательно осмотрев кровать, я быстро припомнил с десяток подходящих магических заклинаний и превратил больничную кровать вместе с толстым, пружинным матрацем, в отличный, магический обеденный стол с магической же белоснежной, кружевной скатертью. Его можно было превратить в небольшую тумбочку, сверкающую хромом, но в разложенном виде за ним вполне могли сесть двенадцать человек. Как только я покончил с этой работой, из ванной прибежала радостная, сияющая от счастья и совершенно здоровая, какой могла быть только ангелесса, Лера, одетая в симпатичный, розовый махровый халатик с молнией спереди, который был ей теперь очень тесным в груди, и сразу же расцеловала меня в обе щёки. Достав из шкафа какие-то пакеты с вещами, она убежала, а Кот сказал мне, смущённо опустив голову: