Проклятый герой
Шрифт:
– Уйдёте сейчас?
– Да, у меня ещё много дел на западе.
– Ждали утра только для того чтобы попрощаться?
– Конечно, я не могу позволить себе уйти, не оповестив вас. Проснулась Элизия и, как всегда, молча оглядела округу.
– Ну, я вижу, мне пора возвращаться в Менгелион.
– сказал Георгий.
– Тогда, счастливого пути...
– До встречи, Брат Георгий, - сказала Элизия.
– До встречи, нутром чую, ещё увидимся, - эльф как-то странно улыбнулся и пошёл вниз по западному склону горы, вскоре его фигура скрылась среди деревьев.
– Ну, теперь мы остались вдвоём, - сказал Костя.
– Научилась чему-нибудь у него?
– Да... Думаю, теперь можно вступать в битву...
– Битвы нет, и подольше бы ещё не было. Не нужна она нам...
Эльфийка молча кивнула.
– Почему ты постоянно молчишь?
– Мне нечего сказать...
– Хм...
Костян принялся подогревать на костре остатки оленины. Эльфийка не сказала ни слова. В отличие от Георгия, она совершенно ничего не говорила, только отвечала на вопросы. Собеседника скучнее её Костя ещё никогда не встречал.
– Знаешь, твоя молчаливость меня немного раздражает, - сказал он, протягивая эльфийке кусок тёплого мяса.
Она взяла мясо, посмотрела на Константина грустными глазами и опустила взгляд. Перекусив олениной, они двинулись дальше, на восток через горы. В горах было тихо, только ветер завывал меж камней и деревьев...
...Ещё один день, ещё одна ночь, снова день, снова ночь... Гористая местность никак не хотела кончаться. Снег валил уже несколько часов. Щит спасал от холода, можно было не обращать ни на что особого внимания. Константину удалось выжать из Элизии несколько слов за эти два дня. Всего несколько... Она вела себя как-то странно. На слова Кости она обычно всегда с грустным видом отворачивалась. И вот сейчас она сидела перед костром и грустно глядела в огонь.
– Может, всё же скажешь пару слов перед сном?
– спросил её Костя.
– ...
– Я ложусь спать, ты долго ещё будешь так сидеть?
– Спи... Я лягу позже...
– Ну, смотри только не греми ничем...
Константин лёг на оленью шкуру, отвернулся от костра и закрыл глаза. Он вспоминал свою прошлую жизнь - жизнь среди людей. Вспомнил Юлию, ту тёмную ночь, склады, первый поцелуй, кровь... Он любил её до сих пор, не мог никак разлюбить, даже мысли о том, что она давно мертва, его не успокаивали. Потом он вспомнил Алису, её круглый живот... «Что будет с ней потом, когда я уйду в последний путь?» Слеза прокатилась по его щеке и упала в олений мех. «Что случится, когда я установлю артефакт в пьедестал?» Сознание затуманивалось, и, вскоре, он заснул...
Константин открыл глаза и увидел прямо перед собой спящую Элизию. Он удивился: обычно она держалась от него на расстоянии, а тут легла с ним на одну шкуру...
– Лиза, - сказал он.
Эльфийка открыла глаза, испуг блеснул в них. Она дрогнула, быстро отползла от Кости и села на землю.
– Прости, - сказала она и зарыдала.
– Я не понимаю тебя...
Эльфийка не ответила ни слова, продолжая лить слёзы. Костян подошёл к ней, сел рядом с ней на колени и положил руку ей на плечо.
– Что с тобой?
– Прости, я не хотела...
– Не хотела чего?
Эльфийка разрыдалась ещё сильнее.
– Успокойся. Да что с тобой?
– Ни... ничего...
– Успокойся, скажи мне, в чём дело.
– Ты... нет... ты же...
– Что я...?
– Нич-чего...
– Ладно, успокойся.
Костя сел на шкуру. Элизия продолжала плакать. Через несколько минут она утихла и подняла своё заплаканное лицо. Костян увидел её грустный взгляд.
– Теперь ты скажешь мне, в чём дело?
– Я...
– Ну?
– ...хотела... быть с тобой близко... я...
– И из-за этого ты разрыдалась как пятилетняя девчонка, которой незнакомый дядя ударил молотком по голове?
– Костян усмехнулся.
– Я думала, ты разозлишься, когда узнаешь...
– Вздор. С чего бы это мне на тебя злиться?
– Ты же... с Алисой...
– А, ты боялась того, что можешь разрушить мою с ней любовь?
– Д-да...
– Так знай, нет никакой любви... Ты помнишь мой рассказ?
– Да.
– Я же говорил, что я любил Юлю, обычную человеческую девушку, кости которой сейчас гниют на городском кладбище, скорее всего... Но лучше бы было, если бы её тело клевали птицы, а кости раздробил бы кто-нибудь тяжёлым кирпичом... После этого неудачного опыта я больше не могу любить. Алиса любит меня, в этом нет сомнений, но я ведь нигде и никогда не говорил, что Я люблю её.
– Значит, ты обманываешь её?
– Я не обманывал её, я молчал. После того дня, когда я пролил первую кровь, я не сказал ни слова лжи, а ведь прошло уже полгода. Хотя, молчание и может быть еще хуже иногда...
– он вздохнул.
– Я...
– Что?
– ...
– Говори. Ты хотела быть близко ко мне?
– Да...
– Понимаю, старик Георгий ушёл, и ты решила воспользоваться тем, что я сплю, для выполнения своих глупых мечтаний?
– Ну... да...
– И ты ещё упрекаешь меня в чём-то?..
Эльфийка опять заплакала. Костя снова сел рядом с ней.
– Успокойся. Воля твоя, если ты хочешь близости, ты её получишь. Не могу смотреть на твои мучения...
– Ты... говоришь... об этом...?
– Именно. Но при одном условии: ты будешь молчать, как пузатая киска, наевшаяся сладкого мяса. Хорошо?
– Хорошо, но...
– Что-то не так?
– Понимаешь... я никогда раньше не была с мужчиной...
– Не удивительно, такая тихоня, ещё и с подлыми помыслами, не может быть объектом преклонения... Сколько тебе лет?
– Девяносто три...
– Ну вот. Хороша на голову, раз столько лет терпела. Уважаю, но, по-моему, ты меня уже замучила и, вследствие этого, лишишься чести сегодня. Согласна?