Проклятый граф. Том II. Призраки прошлого
Шрифт:
Говорить Луиза больше не могла, – граф де Нормонд, нанося последний удар, повредил ей голосовые связки. Кол вошел несколько под углом, пронзая шею, горло наискосок, спускаясь куда-то к трахее и, возможно, задевая какие-то немаловажные вены и артерии, однако девица все еще была жива. Шевелить головой, пригвожденная к земле столь жестоким образом, она больше не могла, посему взгляд ее был прикован теперь только к тому, кому когда-то она, не задумываясь ни о чем, ведомая лишь приказом мага, сломала жизнь, к тому, от кого теперь зависела ее жизнь и кто намеревался ее оборвать.
Эрик рванул кол, на мгновение высвобождая
В этой тишине особенно громко, жестоко и неприятно прозвучал хруст сминаемых костей. Опустился кол, пронзая на сей раз череп, пригвождая уже безжизненное тело еще плотнее к земле, чем прежде, и над холмом разнеслись прощальные слова молодого графа, которых Луиза уже не могла слышать:
– За меня…
Все было кончено.
Никто из наблюдателей, созерцавших происходящее со все возрастающим и внезапно оборвавшимся при виде столь предсказуемой, но ужасной развязки, напряжением, не решался произнести и слова. Даже Альберт, наблюдавший поединок с застывшей и совершенно очаровательной, бездушной и жестокой улыбкой на устах, к концу его как-то посерьезнел и сейчас внимательно следил за действиями молодого графа.
Эрик, по сию пору нависавший над жертвой, опершись одним коленом на землю, медленно поднялся, неторопливо выпрямляясь. Лицо его не выражало сейчас ровным счетом ничего, однако, где-то в глубине вновь на некоторое время похолодевших серых глаз плескалось нескрываемое сожаление о собственной, проявленной только что жестокости. Оставляя кол вонзенным в череп девицы, он сделал несколько шагов назад, приближаясь к замку и как будто специально предоставляя Альберту и Ричарду возможность рассмотреть дело его рук. Влад, которого маг практически закрывал спиной, пораженный, потрясенный и растерянный, сейчас в расчет особенно не принимался.
Ричард, мельком глянув на распростертое на земле тело, брезгливо сплюнул в сторону и, сунув руки в карманы, вызывающе воззрился на хозяина замка.
Маг же, привлеченный случившимся гораздо больше, уверенно шагнул вперед.
Эрик, хмуро наблюдая за его приближением, отступил еще немного, не то желая сам оказаться под защитой замка, не то намереваясь защитить свою вотчину от вероятной попытки нападения.
Альберт, приблизившись к мертвому телу своей подручной, с интересом оглядел его и, протянув руку, легко провел кончиками пальцев по верхушке вонзенного в него кола.
– Должен признать… – рука мужчины уверенно кружила по верхней части остро заточенного куска дерева, словно изучая его шероховатую поверхность, а голос напоминал мурлыканье большого кота, – Ты силен, Эрик, – тонкие пальцы сжали верхнюю часть деревянного оружия и с силой, неожиданной для такого изящества, рванули его, выдергивая как из земли, так и из тела несчастной пешки. Перстень на пальце Альберта сверкнул, отражая солнце; рука с зажатым в ней колом взмыла вверх. Откуда-то с земли, где осталось тело Луизы, донеслось тихое шуршание, но осталось не удостоенным ничьего внимания, – остро заточенный кусок дерева, на мгновение мелькнувший в занесенной руке мага, летел в сторону молодого графа, нацеленный прямо ему в лицо.
Татьяна в замке еще сильнее
По счастью, он был не один. Молодой виконт, скорее всего, прекрасно понимающий состояние брата, и сознающий, что защититься сам от столь неожиданной атаки он сейчас не в состоянии, нашел, что пришел его час.
Когда острие кола вдруг замерло в нескольких сантиметрах от лица блондина, никто поначалу не осознал причин происшедшего. Однако, уже практически сразу, завидев сжимающую дерево худощавую руку, услышав знакомый голос и вспомнив мелькнувшую в воздухе копну длинных черных волос, наблюдатели, особенно те, что пока еще оставались в замке, сумели понять, что случилось.
Роман, успевший поймать кол в самый последний момент, широко ухмыльнулся и, опустив руку, легко провернул оружие в ней.
– А ты в этом сомневался, дядюшка? – насмешливо осведомился он и, демонстрируя, что силой здесь обладает не только Эрик, легко вонзил кол в землю. Оружие ушло в почву больше, чем на половину и юноша самодовольно подбоченился. Завидев насмешку в глазах мага, он вопросительно приподнял бровь.
– Еще какие-то вопросы? Ты не стесняйся, задавай, мы пока еще не устали отвечать. Но предупреждаю – терпение уже на исходе.
– О, не волнуйся, мой милый племянник, – Альберт улыбнулся так широко, жизнерадостно и миролюбиво, что даже у Татьяны в замке, чье отношение к магу проходило все же через призму родственных отношений, зачесались кулаки. Винсент, тот и вовсе, забыв о самоконтроле, стиснул руку девушки так, что та тихо зашипела от боли. С удивлением покосившись на нее и осознав свою оплошность, он поспешил выпустить ее ладонь.
– Я не отниму у вас много времени, – продолжал между тем Альберт, не прекращая улыбаться, – Действия твоего брата, я полагаю, можно считать согласием обменять замок на эту небольшую плату, – он бросил быстрый взгляд вниз, на землю, где должно было покоиться тело Луизы, – Поэтому, я думаю…
Негромкий, изумленный и испуганный вскрик Татьяны не дал ему закончить. Внимательно наблюдающая за поведением отца, следя за каждым его, даже самым мельчайшим движением, девушка, подметив брошенный им взгляд вниз, машинально сама опустила глаза на тело девицы и, увидев, что происходит с ним, не сумела сдержаться.
Холм, нежно согреваемый солнцем, снова овевал легкий ветерок, казалось, могущий добавить умиротворения общему пейзажу, если бы те, кто присутствовал здесь, не вносили нотки ужаса и напряжения в окружающую атмосферу. Тело Луизы, словно песочный замок, как легкая дорожная пыль, постепенно сдувалось, уносилось этим ветерком, не оставляя и следа на память о себе.