Проклятый волк
Шрифт:
– Что? – спросила Миа, заметив что-то по моему лицу.
– Я люблю тебя, – выдохнул я, опуская взгляд на волчат в наших руках. – И вас люблю.
Эпилог
Семнадцать лет спустя
– Она все чаще грустит, – произнесла я тихо-тихо, наблюдая за детьми.
Таир обнял меня со спины.
– Мы все сделали правильно, – прошептал на ухо.
– Я знаю, но боюсь, что Алия обозлится на Давида.
– Этого не будет. Они не просто брат и сестра, они – друзья.
– Но все же я боюсь.
Алия каждый день сопровождала брата на прогулку. С момента его первого оборота. И что бы она ни говорила, я видела в ее глазах зависть. Но, слава богам, не злую. Во взгляде не было обвинений – лишь желание присоединиться к Давиду. Стать такой, как все. Быть обычной для стаи.
– Я хочу покрасить волосы, – как-то заявила дочь, открыв дверь автомобиля и плюхаясь на сиденье.
– Зачем? У тебя красивые волосы, – я привела, как мне показалось, неоспоримый аргумент.
– Может быть, – она обиженно дернула плечами. – Но я хочу быть нормальной хотя бы в мире людей.
– Ясно, – произнесла я явно не с той интонацией. Алия бросила на меня недовольный взгляд. – И кто из них, – я мотнула головой в сторону школы, – высказал свое ненужное мнение о твоей внешности?
– Это не важно.
– А тут ты права. Совсем не важно. Пусть люди думают, что хотят. Они не должны влиять на твою внешность или…
– Мам, – прервала меня дочь, – просто скажи, ты мне поможешь или нет?
– Я правильно понимаю, что если не помогу, то ты сделаешь все сама?
– Сделаю, – она заправила светлые пряди за ушки. – Я же какое-то недоразумение. Как оборотень и как человек. Волчица без зверя.
– А к человеческой половине у тебя какие претензии? – уточнила я как можно мягче.
– Пф-ф-ф, – дочка выразительно фыркнула. – Алия Булатова, – она показала на себя пальцем.
– Так…
– Ну что так, мам? Девушка с моим именем и моей фамилией не может быть блондинкой, да еще с чернючими глазами. Да и если бы блондинкой. Они же почти белые, – Алия дернула себя за прядь. – Я выгляжу как пришелец.
– Ты очень красивая.
– Ма-а-ам.
– Разве я буду тебе лгать?
Дочь сморщила нос.
– Все родители так говорят своим детям.
– Возможно. Но я точно не вру.
– Да-да… Хотя бы можно последний год доучиться дома? Как Давиду.
– Мы не просто так забрали его из школы. Первый оборот…
– Ясно.
И вот это “ясно”, обиженное и решительное, стало последней каплей. Зачем я пытаюсь ее переубедить? Она сама должна прожить период взросления. Принять себя. И если для этого ей нужно покрасить волосы…
– В зеленый? – спросила я, тяжело вздохнув, представив реакцию Таира. – Или синий?
Алия возбужденно облизала губы.
– Правда можно?
– Можно. Только у твоего отца будет истерика.
– Из-за цвета волос? Не будет. И это мои волосы, хочу их крашу, а хочу – нет.
Мне стоило немалых усилий не засмеяться.
– Ох, Лий, мужчины невыносимы, когда понимают, что их дочь выросла.
– Я выросла уже давно.
– Да, ты права, – согласилась я. – В магазин за краской?
– Ну-у-у, я уже записалась в салон. Тут недалеко. Через три улицы. Там отличные мастера покраски и стрижки.
– Алия!
– Чуть-чуть, – она приложила ладонь к шее. – Вот так. Это не коротко, – пошла сразу в наступление, замечая, как мои брови поползли вверх.
– Нам с тобой не жить…
Все, что касалось Алии, Таир всегда принимал очень тяжело. В разы тяжелее, чем проблемы Давида. И дело не в том, что волчонок не родная кровь… Алия – дочь. Любимая девочка – и этим было все сказано.
Мы не скрывали от детей прошлое. Не стали выдумывать легенд. Рассказали правду, но тем языком, каким это можно сделать, не навредив ребенку. Без упоминаний жестокости ведьм. Отвечали прямо и не избегали провокационных вопросов, наверное, поэтому между Давидом и Алией не возникло неприязни.
– Ты не злишься? – спросила я как-то.
– Злюсь, – ответила дочь. – Но не вас и не на брата. Я понимаю, чего он лишился на самом деле. Моя звериная сущность точно не стоит жизни матери.
Тогда я поняла, что мы не могли воспитать своих детей лучше. Они нашли друг в друге поддержку.
– О чем думаешь? – вопросом и мягким прикосновением губ к моему плечу Таир вернул меня в реальность. Давид и Алия к этому моменту скрылись за домами.
– Я хотела бы навестить Агату, – сказала я, разворачиваясь в объятиях оборотня, закидывая руки ему на шею.
– Навести. Или ты хочешь, чтобы я поехал с тобой? Когда?
– Не нужно. Мы сами справимся.
– Мы? – спросил Таир, вскинув густые брови. – Ты и Алия, верно?
– Да. Поболтаем девчонками.
– Ты кого сейчас пытаешься обмануть?
– В чем же обман?
– Ты хочешь попросить Агату заглянуть в будущее нашей дочери. Опять! – последнее слово он особо выделил тоном.
– Но я ни разу этого не делала.
– Правильно. Потому что я не позволял. Слов Селены тебе мало? – спросил он шёпотом.
– Нет, конечно.
– Тогда что?
– Я хочу отвлечь дочь. Она же страдает. Мучается догадками, сможет ли когда-нибудь стать такой, как мы. Разве ты этого не видишь?
– Вижу.
– Тогда не понимаю, почему ты против. Я попрошу Агату. Она не скажет ничего лишнего, но зато наша дочь успокоится на время.