Проклятый
Шрифт:
— Мей, ты можешь меня слышать? — мысленно спросил я, едва остался один.
Защитные руны на здании запросто могли экранировать нашу связь, поэтому ответа девушки я ждал с замиранием сердца.
«Да», — пришел мне ответ после небольшой паузы.
Фуф, обошлось. Без её помощи я бы точно остался здесь навсегда, а так еще побарахтаемся.
— Но войти внутрь ты не можешь?
«Да. Защитные руны».
— Что говорят призраки?
«Это осколки душ. Они не обладают полноценным разумом».
— Но какие-то слова повторяют? Опиши мне как
«Хорошо».
Ситуация, в которой я оказался, выглядела довольно пессимистично, но это не помешало мне потратить всё доступное время на изучение ситуации на территории особняка. Иметь невидимого агента снаружи оказалось весьма удобно. Мей узнала имена нескольких из девяти девушек призраков, а также подтвердила информацию о том, кто их убил. Конечно же это был покойный Григорий Орлов. Некоторые из зацикленных девушек повторяли его имя и восклицали что-то вроде «Гриша нет, не надо!». Тот самый случай, когда о мертвых можно и нужно говорить плохо — чертов псих убивал девушек в этом самом гостевом домике, а затем, видимо, закапывал останки тел где-то в саду.
— Судя по количеству камер и охраны, отец не мог не знать об извращенном развлечении своего сынка, — логично предположил я.
«Я говорила, что отец виноват», — тут же сказала Мей. — «Всё это место нужно сжечь, вместе со всеми обитателями. Все они знали о развлечениях Гриши и не остановили его».
О, сразу взбодрилась. Вот бы она так же активно собирала информацию в особняке. Пока я не получил ничего, что могло бы помочь мне выбраться отсюда.
— А как работает твоя подпитка от страха людей? Их обязательно должен пугать именно я?
«Нет. Я просто поглощаю чужой страх, если нахожусь рядом».
Что ж, уже неплохо. Осталось кого-нибудь напугать.
Раздался звук отпираемого засова, и в камеру вошел мужчина в сопровождении двух охранников. Нетрудно было догадаться, что это и был Орлов-старший. Выглядел он худощавым, но широкоплечим и достаточно крепким для своего возраста. Пожалуй, на вид ему было чуть ли не под шестьдесят. Суровый усатый дядька с испещренным морщинами бледным лицом и светло-голубыми глазами.
— Да, сходство определенно есть, — произнес он вместо приветствия, внимательно посмотрев на меня. — Михайлов, значит?
Я не понял, вопрос это был или утверждение, и поэтому промолчал. Один из охранников, тут же подскочил ко мне и выдал довольно сильный подзатыльник, от которого я распластался на полу.
— Отвечай на вопрос.
— Осторожнее, — пожурил его Орлов-старший. — Парнишка и так на ладан дышит. Не хотелось бы, чтобы он сдох раньше времени.
«Неужели я настолько плохо выгляжу?» — подумал я, когда звон в голове после удара немного утих. И что-то этот мужик не выглядел, как убитый горем отец. Да и смотрел он на меня разве что брезгливо и недовольно, но совершенно точно без ненависти.
— По лицу видно, что проклятие выпило практически все твои силы, — с удовлетворением
— Три дня, — поправил я, а сам удивился, откуда он вообще знает о проклятии?
Орлов довольно улыбнулся.
— Отлично. Без капельниц «Жизнь Про» эти три дня превратятся для тебя в сущий ад. Честно говоря, никогда не любил пытки, но от твоих мук я получу истинное удовольствие.
Разумеется, я не мог смолчать.
— Зато пытки любил покойный Орлов-младший. Уродец обожал мучить и убивать людей, — криво усмехнулся я. — Видимо, яблоко от яблони не очень далеко упало.
Я зажмурился в ожидании еще одного удара, но мужчина на мой выпад отреагировал неожиданным образом:
— К сожалению, Григорий упал очень далеко от яблони, — поморщившись, сказал Константин Орлов. — Мальчишка не смог справиться со своими демонами. В фигуральном смысле, разумеется. Тем не менее, он оставался моим сыном и единственным наследником и погиб из-за тебя. Каким я буду отцом, если не отомщу за него?
— Законопослушным? — слабо предположил я.
— Чувство юмора — это хорошо, — как-то неестественно улыбнулся мужчина. — У меня тоже оно есть. — Он махнул охраннику. — Сломай ему все пальцы на правой руке. Проклятие проклятием, но старое доброе членовредительство никто не отменял.
Разумеется, я пытался сопротивляться, но двое охранников с легкостью скрутили меня и действительно начали методично ломать пальцы. И, оказывается, после шока от боли первого перелома остальные чувствуются уже не так остро. Наверное, поэтому в фильмах все пытки производят очень медленно, чтобы человек успел прийти в себя после болевого шока. Нет, это было очень больно, но, если честно, во мне не оставалось сил даже на то, чтобы как следует пострадать. Даже вместо криков я смог выдавить из себя лишь слабые стоны.
— Так ожидать смерти от проклятия будет гораздо веселее, — удовлетворенно кивнул Орлов, когда охранники закончили экзекуцию и отошли к двери. — Что же ты не смеешься моей шутке?
— Пошел ты, — процедил я, баюкая травмированную руку и стараясь справиться с головокружением. — Надеюсь, скоро ты присоединишься к своему сынку.
Ох, черт. Вот тут точно лучше было бы смолчать.
— Когда-нибудь все там будем, — спокойно ответил непробиваемый Орлов. — Кроме тебя, разумеется. Твою душу сожрет Существо, и послесмертие тебе уже точно не светит.
И тут меня прорвало. Виной тому сильнейшая боль, или усталость, или просто мне окончательно сорвало крышу.
— А ты думаешь, что Григорий попадет в рай?! После убийства бедной девушки? Хотя, почему девушки. Девушек. Сколько их всего было? Начал он в восемь лет со своей няньки, забив бедняжку камнем до смерти, а сам умер в двадцать три? Как много людей он успел убить? Алена Соколова, Сера Луна, Марго Ланос, Джанет Мур. Сколько еще тел закопано в саду?
Вот тут всё спокойствие Орлова куда-то улетучилось. Он подскочил ко мне и схватил за шею, с легкостью подняв над полом.