Промах Мегрэ
Шрифт:
— Вы думаете, он боится за свою жизнь?
— Это абсолютно очевидно. Он всегда боялся. Именно поэтому, как ни странно, он запретил мне стучать в дверь. Неожиданный стук в дверь заставляет его вздрагивать.
— По вашему мнению, существует некоторое число людей, которые имеют веские причины ненавидеть его?
— Да, и достаточно большое.
— В конечном счете все те, что работают на него?
— И еще люди, с которыми он ведет дела. Он разорил десятки мелких торговцев, которые отказались отдать ему свою торговлю.
— Вы его знаете?
— Да.
— Что это за человек?
— Очень приличный человек. Он живет в хорошей квартире на улице Франциска Первого с любовницей, которая на двадцать лет моложе его. У него было хорошее дело, и он жил на широкую ногу до того дня, когда месье Фюмаль решил создать Ассоциацию торговцев мясом. Это длинная история. Они боролись два года, и в конце концов месье Гайярден вынужден был просить пощады.
— Вы не любите своего патрона?
— Нет, господин комиссар.
— А почему же тогда вы продолжаете у него служить?
Она покраснела во второй раз, но не казалась смущенной.
— Это из-за Феликса.
— А кто этот Феликс?
— Шофер.
— Вы любовница шофера?
— Если вы хотите говорить так резко, то да. Мы помолвлены и поженимся, как только накопим достаточно денег, чтобы купить постоялый двор в окрестностях Жьена.
— А почему Жьена?
— Потому что мы оба там родились.
— Вы были знакомы до того, как приехали в Париж?
— Нет. Мы познакомились на бульваре Курсель.
— А месье Фюмаль в курсе ваших планов?
— Надеюсь, что нет.
— А ваших отношений?
— Насколько я его знаю, это весьма вероятно. Он не из тех людей, от которых можно что-либо скрыть, и я уверена, что он следил за нами. Но он об этом не говорил.
— Я полагаю, Феликс разделяет ваши чувства по отношению к нему?
— Конечно.
Молодую женщину нельзя было упрекнуть в недостатке искренности.
— Ну и еще существует мадам Фюмаль, не правда ли?
— Да. Они поженились очень давно.
— Ну и какая она?
— А какой она должна быть, если живет с таким мужчиной, как он? Он ее терроризирует.
— Что вы хотите этим сказать?
— Что она живет в этом доме как тень. Он постоянно приходит и уходит, приводит своих друзей или деловых партнеров. Он заботится о ней не больше, чем о служанке, никогда не водит ее ни в ресторан, ни в театр, а летом отсылает в какой-то заброшенный уголок в горах.
— Она была красива?
— Нет. Ее отец был одним из самых крупных торговцев мясом в Париже, на улице Фобур-Сен-Оноре, а месье Фюмаль в то время еще не был богат.
— Как вы думаете, она страдает?
— Да нет, не думаю. Она стала безразлична ко всему.
Спит, пьет, читает романы, а иногда ходит в ближайший кинотеатр.
— Она моложе его?
— По всей видимости, да, но этого не скажешь.
— Это все, что вы хотели мне сказать?
— Мне нужно идти, чтобы, когда он вернется на бульвар Курсель, я уже была там.
— Вы едите там?
— Почти всегда.
— Со слугами?
Она покраснела в третий раз и кивнула.
— Благодарю вас, мадемуазель. Я, без сомнения, зайду туда во второй половине дня.
— Вы не скажете ему, что я…
— Успокойтесь, конечно нет.
— Он такой хитрый…
— Я тоже!
Комиссар посмотрел, как она пошла по длинному коридору, начала спускаться по лестнице и исчезла из виду.
Какого же черта Фердинанд Фюмаль посылал сам себе письма с угрозами, а потом пришел требовать защиты у полиции? Объяснение напрашивалось само собой, но Мегрэ не любил слишком простые объяснения.
У Фюмаля было бесчисленное множество врагов. Некоторые люди были настолько злы на него, что могли бы покушаться на его жизнь. А кто знает, не подал ли он в последнее время повод ненавидеть его еще сильнее?
Он не осмелился прийти в полицию и заявить: «Я — подлец. Одна из моих жертв охотно бы меня убила. Защитите меня».
Ну что же, он принимал себя за крутого парня, посылал сам себе анонимные письма, которыми размахивал перед комиссаром?
Так ли это было? Или же мадемуазель Бурж солгала?
Пребывая в сомнении, Мегрэ направился в лабораторию. Мере был за работой, Мегрэ протянул ему листок бумаги и конверт, которые секретарша отдала ему.
— Что-нибудь есть?
— Отпечатки пальцев.
— Чьи?
— Трех человек. Сначала мужчины, которого я не знаю, с толстыми квадратными пальцами, потом ваши и Люка.
— Это все?
— Да.
— Эти бумага и конверт идентичны остальным?
Мерсу не потребовалось много времени, чтобы подтвердить это предположение.
— Естественно, я не стал анализировать отпечатки пальцев на конвертах. Там их всегда много, включая и отпечатки почтальона.
Когда Мегрэ вернулся к себе в кабинет, у него появился соблазн послать к черту Фюмаля и все, с ним связанное. Как защитить человека, который ездит туда-сюда по Парижу, не приставив к нему дюжину инспекторов?
— Вот мерзавец! — изредка бормотал Мегрэ сквозь зубы.
Ему позвонили по поводу миссис Бритт. Еще один след, по которому шли со вчерашнего дня, оказался ложным.
— Если меня будут спрашивать, — сказал он инспекторам, — передайте, что вернусь через час или два.
Спустившись вниз, он сел в одну из черных машин:
— На бульвар Курсель, 58.
Снова начался дождь. По лицам прохожих было видно, что они устали от этой промозглой сырости и шлепанья по грязи.
Особняк, построенный в конце прошлого века, был большим, с воротами и решетками на окнах первого этажа, с высокими окнами на втором этаже. Он нажал на медную кнопку звонка, и через некоторое время лакей в полосатом жилете открыл ему дверь.