Промаха не будет
Шрифт:
— O'кей! Ты мне будешь нужен еще неделю. Затем проваливай в свою Филадельфию.
— А баксы, Нэд?
— Я держу слово.
Нэд скинул ноги со спинки кровати, загасил сигарету и достал из-под подушки пухлую пачку долларов, при виде которой у Крома потемнело в глазах. Нэд отделил небольшую стопку и бросил на стол.
— Здесь пять тысяч. Вторую половину получишь через неделю, а сейчас пойдешь прогуляешься.
Коротышка сцапал деньги, как ящерица мошку. Сунув доллары под рубашку, он проглотил слюну и спросил:
— Далеко гулять-то?
— Купишь мне еды на неделю, столько, сколько потребовалось бы на то, чтобы выходить умирающего от голода слона.
В течение недели Нэд не выходил из дому, изучая бумаги Крома, который появлялся по утрам, получал очередное задание и исчезал. С каждым днем поручения становились сложнее и все больше удивляли Коротышку своей необычайностью, но его в жизни интересовали только деньги, и он не лез в дела Нэда. На четвертый день Нэд потребовал хирурга из “молчунов”, который пробыл в его конуре целый день. На пятый день он покупал одежду в самых дорогих магазинах города. На шестой задание превзошло все ожидания.
Как всегда, Кром пришел к девяти. Нэд запихивал в желудок курицу величиной с аиста.
— Вот что, Коротышка, — начал он, пережевывая. — Возьми деньги на постели и выполни последнее поручение.
Кром бросился к кровати и, разрыв кучу газетных вырезок, обнаружил тугую пачку зеленых ассигнаций. Руки его тряслись.
— Здесь вторая половина и оплата услуг. С лихвой хватит.
— Нэд! Черт подери! Нэд! Я теперь богатый человек! Уж я-то знаю, как ими распорядиться.
— Заткнись.
Нэд вытер губы грязным рукавом рубашки, взял сигарету, не торопясь прикурил и, откинувшись на спинку стула. Тихо заговорил:
— Мне нужен надежный малый, который отлично стреляет и не задает лишних вопросов. — Его тон был таков, что Кром не решился задать вопрос. Он только моргал бесцветными ресницами. — Этот тип должен явиться завтра в полдень в отель “Гранд-Бич”, номер 1620. На этом твоя миссия закончена, и ты можешь проваливать из штата. Здесь тебе больше делать нечего.
— У меня есть на примете такой парень. На него можешь положиться, как на меня.
Голос Коротышки звучал скорбно, будто он уже хоронит кого-то. На мгновение он забыл даже о деньгах, которые прижимал к груди.
— Прощай, Коротышка, и забудь обо мне.
Ричи проснулся около восьми утра. Лоли еще крепко слала, и он осторожно вынул руку из-под ее головы, затем встал и проскользнул на кухню.
Он вновь кому-то понадобился, и если верить Коротышке, то должен неплохо заработать на этом деле. У парня, которому понадобились его услуги, водятся зелененькие. Ричи получал пять сотен за хороший выстрел, это его такса, но нанимателем, как правило, являлась местная шваль. Шулеры устраняли конкурентов, сутенеры — строптивых шлюх, банкроты — ростовщиков, молодые жены старых мужей или мужья неверных жен. Всегда кто-то хотел от кого-то избавиться, и Ричи редко сидел без работы. На сей раз он намеревался запросить семь сотен, а то и больше. Если наниматель жил в отеле “Гранд-Бич”, то это птица высокого полета. Для него он постарается и промашки не сделает. Правда, Ричи не помнил такого случая, чтобы рука дрогнула и подвела его.
Вернувшись в комнату, Ричи оделся и достал из тайника свой рабочий инструмент — “Смит и Вессон” 45-го калибра военного образца, который всегда содержал в идеальном состоянии.
Лоли что-то промурлыкала во сне я перевернулась на другой бок, плед сполз на пол, оголяя юное красивое тело. Ричи подошел к кровати и сел на край, любуясь девушкой. Год назад он отбил ее от шайки хиппи и привел в свою лачугу. Девчонке шел шестнадцатый год, но нрав у нее был хуже, чем у дикой кошки. При первой же попытке овладеть ею Ричи схлопотал коленом в пах, все желание как рукой сняло. Так они начинали, но в результате, как и каждая кошка, Лоли пригрелась и замурлыкала. И все же Ричи был осторожен с ней. Ее боевой характер время от времени давал о себе знать. Однажды она потребовала, чтобы он научил ее стрелять. И ему пришлось этим заняться. Ричи ей не противоречил.
Стрелки часов приближались к полудню. Нэд вышел из ванной, прошел в спальню, скинул халат и начал неторопливо одеваться перед огромным трюмо. “Прошла неделя, — думал он, глядя на свое отражение, — и его уже трудно узнать”. Вместо впалых щек образовалось гладкое холеное лицо. Седые патлы сделались черными, их остригли и уложили в прическу “а ля президент”.
Никаких чудес. Нэд готовил себя к этому перевоплощению десять лет, пылая ненавистью к брату.
За годы, проведенные за решеткой, Нэд не получил от брата ни встречи, ни передачи. Он просто вычеркнул его из своей жизни. Времени для размышления в тюрьме достаточно, и Нэд сотни раз обдумывал и проигрывал варианты мести. Три года назад освобождался его сокамерник по кличке Коротышка, он часто выручал этого хлюпика. Коротышка Кром слыл козлом отпущения, и, как правило, все шишки сыпались ему на голову. Нэд был человеком дальновидным и взял Коротышку под свое крыло. Вскоре он добился, чтобы Крома перевели в его камеру, и Коротышка успокоился за широкой спиной человека, которого в тюрьме побаивались и уважали. Два года они провели вместе. Нэд отлично раскусил своего подопечного, он знал жадность, а главное, преданность Крома и понял, что это именно тот человек, который ему нужен.
В тот момент, когда Нэд затягивал галстук, постучали в дверь. Он надел пиджак, вышел в гостиную и громко произнес: “Войдите”.
Ричи осмотрелся по сторонам. В длинном коридоре отеля, устланном коврами, не было ни души.
Ричи прошел по коридору незамеченным. Номер 1620 был пятым от служебной лестницы, опять повезло. Ричи постучал. Через несколько секунд за дверью раздался низкий мужской голос: “Войдите”.
— Я от Коротышки Крома, — доложил Ричи, закрывая за собой дверь.
В подобных апартаментах ему бывать не приходилось. Человек, стоящий посреди громадной комнаты, излучал силу, его тяжелый острый взгляд вызывал дрожь.
— Вы знаете, кто я? — спросил Нэд, разглядывая вошедшего. Парень не внушал ему доверия. Пугало, изображающее из себя киллера. Настоящих наемников он видел в достаточном количестве, сидя в тюрьме. Крепкие ребята, а тут хлюпик с сопливым носом. Неужели Коротышка схалтурил под занавес?
— Нет, сэр. Меня не интересует, кто вы. Это не входит в круг моих обязанностей.
— Вы не читаете газет?
— И радио не слушаю. Отвлекает.
— Тем лучше. Задание выполните сегодня вечером.
— Мне все равно, как скажете.
— Каким оружием вы пользуетесь?
— Револьвер 45-го калибра. Один выстрел, и все!
— А если промахнетесь?
— Я профессионал.
Нэд устал от наигранной позы, да и не было в ней необходимости, не та личность, которую он предполагал увидеть, стояла перед ним. Он подошел к бару, достал бутылку шотландского, пару стаканов и указал парню на кресло у окна. Ричи облегченно вздохнул, но избавиться от мысли, что в него вбили кол, так и не смог. Садился он, как человек, у которого вместо позвоночника стоял железный стержень. Нэд разлил напиток по стаканам и предложил гостю.