Прометей с востока
Шрифт:
— Наверное, сейчас никого пускать не будут, — нерешительно сказал Глеб. — Не хватало ещё занести сюда заразу.
— Поселить пришлых в какой-нибудь из дальних деревень, убрав оттуда крестьян, и никакой опасности не будет, — возразил Джон. — Если не повезёт, и среди них окажутся заражённые, там и помрут. Выждать с месяц, и можно без страха куда-нибудь расселять. Только их вещи желательно сжигать. Я с князем поговорю.
— Я, наверное, ничего не буду говорить жене, — сказал Глеб. — Ей скоро рожать и ни к чему такие волнения. И ты свою предупреди, чтобы не проболталась. Ладно, я к тебе не только с этим пришёл. Был человек князя Дмитрия?
— Был, — ответил эльф. — Князь всем доволен,
Через семь дней вернулись те, кого посылали на запад.
— У пшеков болеют пока только в портах, а мы в их земли почти не заходили, потому и вернулись, — говорил князю один из гонцов. — Немощи никто из нас не почувствовал. Подрядили пшеков передать твою волю людям воеводы. Пшеки напуганы, но не своими больными, о которых пока мало кто знает, а слухами, привезёнными из земель англов и бошей. Как говорят, там мор распространяется со скоростью лесного пожара. Король франков приказал ото всех отгородиться и бить пришлых, но вряд ли у них что-нибудь получится. Наши заняты засеками, а дружинники перегородили тракты частоколами. Оставили что-то вроде калитки, через неё нас и пустили. И лагерь для возвращенцев уже готов, но пока в нём никого нет.
Прибыли гонцы и с юга.
— Всё сделали по твоей воле, князь, — говорил десятник Арефий. — Только из дальних деревень не все ушли, а ты велел неволей не гнать. А тракты перекрыли и засеки делаем. У нас от песчаных никто не пройдёт.
В начале осени появились первые люди воеводы. Они передавали страшные вещи. Будто бы у пшеков люди бросали жильё и имущество и бежали на восток. Города пустели, а всех оставшихся ждала быстрая смерть. Много людей прибежали к Вавелю, но король ничем не мог им помочь. Среди сбежавших были заразные и сейчас мор косил беженцев тысячами. Многие графы и бароны запирались в своих замках, бросив подданных на произвол судьбы. Прийти в лагерь удалось не всем, а только каждому третьему, но заразных среди них не было. Дружинники были посланы и на волоки. Мужиков с них пришлось гнать в тычки, потому что никто не хотел бросать свои дома и бежать от какой-то болезни, в которую большинство просто не верило. И обещания, данные от имени князя, всех устроить с жильём, не шибко помогали. Как вскоре выяснилось, старались не зря. Уже стал срываться первый снег, когда к деревянному причалу деревни на первом волоке приплыли три небольших эльфийских корабля. Два из них были коммерческими и один — боевым. Прибывшие эльфы сначала высадились на одном из островов, принадлежавших песчаным оркам, но потом уплыли оттуда из-за мора. Среди почти трёх сотен эльфов заболевших не было, поэтому державшиеся в отдалении дружинники разрешили им занять деревню.
— Мы должны убедиться в том, что никто из вас не заболеет, — крикнул им знавший язык англов десятник. — Еду вам привезут и с тёплой одеждой помогут, а дрова нарубите сами. Выживете после зимовки — всех отвезём в столицу. Это слово нашего князя.
В это же время по обоим трактам от пшеков повалили беженцы. Они дошли до изгородей и в растерянности остановились. Толпа росла, началась давка. Люди пытались расшатать колья, но они были врыты намертво. Не в силах слушать мольбы и женский плач, дружинники отошли подальше от частокола, но когда его попытались перелезть, ударили стрелами. По толпе передали, что путь перекрыт, а пытающихся прорваться убивают, поэтому люди стали уходить. Те, у кого на это не было сил, или кому уже всё стало безразлично, ложились на землю и быстро замерзали. Были попытки прорвать ограждения и на юге. Вал смерти докатился и до наполовину пустых деревень, вынудив бежать самых упёртых. Вот только бежать было уже некуда.
Зимой эпидемия в западных королевствах пошла на спад, но число жителей в них уменьшилось в пять раз. Эльфов повсеместно ненавидели, и все выжившие были убиты. Заодно перебили и гоблинов. Эльфийские деньги обесценились, но пока всё равно использовались, потому что других просто не было. Обо всём этом в княжествах узнали гораздо позже, когда через семь лет через снятые ограждения в большой мир ушли люди воеводы. Возвращались они со всеми предосторожностями, а все ограничения были сняты ещё через пять лет.
Среди прибывших в Радомское княжество эльфов многие оказались полезными и знающими науки. Остальные были их роднёй и шли довеском. Впрочем, использовали и их, когда Джону с Глебом всё-таки удалось убедить князя открыть несколько школ. Многим женщинам с помощью магии дали знание языка маозов и поручили учить детей. Князь Андрей, сменивший умершего отца и уже успевший оценить множество новшеств в Радоме, к школам пока только присматривался.
— Скоро земля полностью очиститься, — говорил Глебу навестивший его Джон. — Я думаю, что этим нужно будет воспользоваться.
Оба заматерели, обзавелись бородами и уже мало напоминали тех юношей, какими начинали строительство слободы. Теперь таких слобод было пять, и они выпускали многое из того, чем не могли похвастаться соседи. В Семье Джона были два сына, а Глеб его в детях обогнал: у него помимо сыновей была ещё и дочь. За прошедшие годы они сдружились и часто понимали друг друга с полуслова.
— Хочешь навестить свою родину? — спросил Глеб. — Не рано?
— Эльфам досталось сильнее других, — сказал Джон. — Их должно было остаться совсем немного, а вот барахла и разных ценностей там горы. Понял, что я хочу сказать?
— Никакого производства оставшиеся развивать не будут, — ответил Глеб. — Хочешь забрать станки?
— Конечно, — кивнул Джон. — Если не лазить по могильникам, никакой опасности нет. Болезнь могла сохраниться только в почве, поэтому мы ничем не рискуем. Оборудования должно сохраниться много, и его нетрудно будет привести в порядок. И эльфам его столько не нужно. Пока они смогут им воспользоваться, всё уже окончательно придёт в негодность. Мы не снимали машин с боевого корабля, а если перегрузить на него весь уголь с двух других, то хватит переплыть на машинах Атлантическое море. У нас пока только три десятка станков, представь, как увеличатся наши возможности, когда их станет три сотни! Пока мы их перевезём и запустим, подрастут и обучатся школьники.
— Лет тридцать сэкономим, — прикинул Глеб. — Может, найдутся и те, кто захочет уехать с нами? Я бы не сильно держался за пропитанную смертью землю. Ладно, меня ты убедил, осталось теперь убедить Венди.
— Возьмём её капитаном, — предложил Джон. — По-моему, ей школа немного надоела, пусть встряхнётся. А за детьми присмотрит Антип, сил на это у него хватит. Или попроси это сделать сестру.
— С князем кто будет говорить, я или ты? — спросил Глеб.
— Давай ты, — решил Джон. — Он к тебе относится, как к сыну, хоть сам ненамного старше. Своего уже, наверное, не будет. Княжны наследовать не могут, поэтому после смерти Василия княжества наверняка объединятся. Надо будет налаживать отношения с князем Андреем. С его отцом они были неплохие, а с ним можно сблизиться ещё больше, особенно если использовать княгиню Евдокию. По-моему, она когда-то была к тебе неравнодушна.